Четвертый хранитель - Святополк-Мирский Роберт Зиновьевич. Страница 24

— Я неустанно думаю об этом, дорогая.

Они обнялись, и между ними вновь воцарилось прежнее согласие.

… Спустя три дня Василий Медведев, переночевав на дешевом постоялом дворе возле Твери, солнечным морозным утром выехал в сторону Савватиевой пустыни, о которой он без всякого труда навел справки, поскольку место было знаменито, почитаемо и широко посещаемо паломниками.

К полудню Медведев, проехав через лес, вдоль какого-то незамерзающего странно парящего на морозе ручья, увидел за деревьями небольшую деревянную церковь и несколько грубо сколоченных простых хибарок и землянок.

Казалось, вокруг было совершенно безлюдно, однако, как только Медведев приблизился, откуда ни возьмись, пред ним появился монах, который вежливо, но решительно встал на пути Малыша.

— Бог в помощь, добрый человек! Мы рады видеть тебя в этом святом месте, — поклонился он и доброжелательно спросил: — С какой целью ты изволил прибыть к нам?

Медведев вынул завещание Ионы и протянул монаху. Монах читал медленно и внимательно, а Медведев как бы мысленно повторял за ним текст, который давно знал на память:

Монах поднял глаза, внимательно посмотрел на Медведева и сказал:

— Значит, старец Иона преставился, — и перекрестился. — Давно?

— Три года назад, — виновато сказал Медведев. — Я не мог раньше.

— Понимаю, — покивал головой монах и снова перекрестился: — Следуй за мной, добрый человек, это дело находится в ведении отца Владимира.

Отец Владимир оказался маленьким седым старичком с длинной бородой. Близоруко щурясь, он долго изучал завещание Ионы при свече на грубо сколоченном столе, рядом с нарами, в обыкновенной не отапливаемой землянке. Затем взял со стола помятый медный кубок и сказал Василию:

— Пойдем со мной, дитятко.

Он, кряхтя, выбрался из землянки и привел Медведева на берег странно дымящегося ручья, который протекал невдалеке. Зачерпнув кубком прозрачную теплую воду, он поднес кубок Василию и ласково улыбнулся:

— Попей-ка, милый, небось, умаялся в дороге.

Василий очень удивился, но воду выпил — даже при его подозрительности трудно было предположить, что в известном всем своей святостью месте его могут отравить.

Вода была теплой и приятной на вкус.

— Спасибо, — сказал Василий и вернул старцу Владимиру кубок.

— Хорошо ли ты себя чувствуешь, сынок, — спросил старец, пристально вглядываясь в лицо Василия.

— Превосходно, — улыбнулся Медведев. — Слава Богу, я никогда ничем не болел, если не считать нескольких ран от сабель и стрел. Но я знаю рецепт бальзама, который быстро их лечит.

— Слава Богу! Слава Богу! — несколько разочарованно сказал отец Владимир и перекрестился три раза. — Подожди меня в моей пещерке, — он указал на землянку, из которой они только что вышли, — Я принесу тебе имущество покойного Ионы, царство ему небесное, — он снова перекрестился.

Медведеву пришлось ждать довольно долго, он даже стал замерзать и все дивился тому, как живет да спит здесь этот маленький старичок, так легко для суровой зимы одетый и обутый. Впрочем, он тут же вспомнил рассказы о том, что если человек долго время умерщвляет свою плоть суровыми испытаниями жизни в тяжелых условиях, он перестает ощущать холод, голод и другие чувства, столь существенные для простых смертных.

Наконец отец Владимир вернулся.

Он поставил на стол два окованных медью узорчатых ларца, выполненных в виде маленьких сундучков с рукояткой на крышке, чтобы их удобнее было переносить. Ларцы явно отличались внешним видом. Дерево одного из них потемнело и слегка потрескалось. Другой был намного новее. Кроме ларцов отец Владимир принес еще свернутый в трубку, обвязанный шнурками, запечатанный сургучом свиток.

— Согласно воле покойного, прежде чем передать тебе его имущество, я должен кое-что объяснить, — сказал отец Владимир. — Старец Иона покинул нашу пустынь давно. Точнее, он не покинул ее. Он просто исчез. Вечером был, а утром мы все проснулись, а его нет, и следов никаких не осталось. Правда, незадолго до того, успел он оставить на хранение вот этот сундучок, — он погладил рукой старый ларец. — Более двадцати лет от Ионы не было никаких известий, и лишь четыре года назад он прислал еще один ларец и запечатанный свиток. Все это он просил передать тебе, Василий Медведев.

Медведев удивленно посмотрел на отца Владимира.

Он сообщил им мое имя. Значит, он выбрал меня в свои наследники гораздо раньше. Почему, леший меня раздери?

— Я не знаю, что находится в этих ларцах и в этом письме, но сердце мое подсказывает, что ты удостоился особой чести. Иона никогда не ошибался, ибо Господь наградил его редким даром узреть грядущее. Мне осталось только сказать, что согласно воле покойного, ты должен сперва прочесть это послание, — он вручил Медведеву запечатанный свиток. — Затем ознакомиться с содержимым первого сундучка, — отец Владимир подвинул Медведеву старый ларец, — и только после этого — с содержимым второго.

— Я выполню волю старца Ионы в точности, — склонил голову Медведев.

Отец Владимир проводил его.

Медведев спрятал ларцы в седельных сумках Малыша, а запечатанный сургучом свиток под кожан.

Прощаясь, старый отец Владимир благословил Медведева, осенив его крестным знамением, и Василий, сам не зная отчего, сделал то, чего не делал с детства. Он преклонил колена и поцеловал руку старца.

К вечеру Медведев вернулся на тот же постоялый двор, решив завтра с утра двинуться, минуя Москву, прямо на Можайск, а оттуда — домой.

Принимая это решение, он не предполагал, что уже к утру полностью переменит его, и направится совсем в другую сторону…

А все произошло потому, что было еще рано и, прежде чем лечь спать, Медведев попросил свечу, заперся в своей клетушке и решил, не теряя времени, ознакомиться с бумагами.

Согласно воле покойного, первым он распечатал приложенный свиток…

Глава седьмая

ТЕТРАДЬ ИЗ СТАРОГО ЛАРЦА

Василий осторожно развязал веревочку, сломал сургучную печать и раскрыл свиток.

Он сразу увидел, что это письмо четырехлетней давности, написанное Ионой, судя по дате, незадолго перед кончиной.