По Алтаю - Сапожников Василий Васильевич. Страница 4

   Позже П. Н. Крылов своим активным участием в обработке флористических материалов первых экспедиций В. В. Сапожникова немало способствовал быстрому опубликованию первых трудов В. В. Сапожникова -- "По Алтаю", "Катунь и ее истоки". Из материалов, собранных экспедицией Сапожникова по Монгольскому Алтаю, П. Н. Крылов обрабатывал отдельные семейства.

   С другой стороны, богатейший флористический материал, собранный В. В. Сапожниковым в труднодоступных районах Алтая, позже в Тарба-гатае, Джунгарском Алатау, в Центральном Тянь-шане и на Обском севере, поступивший в гербарий (теперь носящий имя П. Н. Крылова), Томского университета, существенно пополнял личные сборы П. Н. Крылова. Это обстоятельство в свою очередь способствовало работе П. Н. Крылова над "Флорой Алтая и Томской губернии" и "Флорой Западной Сибири".

   Увлечение В. В. Сапожникова географическими исследованиями отвлекло его от первоначальных ботанических целей и ослабило содружество между ним и П. Н. Крыловым.

   В. В. Сапожников оказался хорошо подготовлен к работе в условиях Алтая юношескими блужданиями с ружьем в пермских лесах и по Каме.

   Всякое путешествие по малоисследованной области, далекой от культурных центров, требует преодоления ряда трудностей, ставит человека лицом к лицу с природой, ее стихийными, еще неукрощенными силами.

   Успех путешественника в значительной мере зависит от того, насколько легко он преодолевает трудности в пути, постигая законы окружающей его девственной природы, как скоро он умеет приобрести доверие и симпатии проводников, постоянно сопровождающих экспедицию или участвующих в отдельных разъездах или восхождениях. Для этого требуется наблюдательность, смелость и чуткое отношение к людям.

   Верными помощниками в работе в таких условиях являются местные охотники,--это лучшие проводники в горах, пока дело не касается восхождений по ледникам и на снеговые вершины.

   Достаточно прочесть первые страницы предлагаемой читателю книги, чтобы убедиться в том, как умело и с каким увлечением В. В. Сапожников начал свои путешествия. Он сам берется за руль при пересечении Телецкого озера с северного конца до южного в сильно протекающей лодке.

   Характерная для Телецкого озера внезапная смена ветров, которую В. В. Сапожников называл "путаницей ветров", не помешала ему провести лодку по 75-верстному пути.

   Увлеченный ботаническими сборами, он постоянно остается один на перевалах и ледниках, нередко в сумерках выбираясь к стану, на огонек, по крутым горным склонам, как это проделывал когда-то П. П. Семенов, в Тянь-шане {Путешествие в Тянь-шань. П. П. Семенов-Тян-Шанский. Географгиз, 1948.}.

   Охота и рыбная ловля не раз выручали В. В. Сапожникова и его спутников, когда не было возможности достать барана и на исходе были сухари.

   Особо следует остановиться на взаимоотношениях со спутниками и местными жителями. Общительный и деятельный, В. В. Сапожников всегда и во всех условиях заражал своим энтузиазмом в работе окружавших его людей. В первые экспедиции он отправлялся с одним спутником, которым был в 1895 и 1897 гг. лесничий В. И. Родзевич, в 1898 г. -- студент Винокуров. В 1899 г. он путешествовал один. В качестве технических помощников чередовались Василий Лазарев и Севастьян Лобарев -- университетский служитель; иногда ехали оба. Но кроме этих спутников, при сборе каравана, обычно в Котанде, присоединялись проводники-охотники. Некоторые из них настолько пристрастились к этим поездкам, что уходили с В. В. Сапожниковым в горы из года в год. С одним из них, Иннокентием Матаем, у В. В. Сапожникова возникла настоящая дружба. Кроме четырех экспедиций по Русскому Алтаю, И. Матай принял участие в одной из экспедиций в Монгольский Алтай (см. рис. на стр. 148).

   В. В. Сапожников всегда обсуждал с проводниками детали предстоящего маршрута. В тех пределах, в которых проводники знали дорогу, им доверялось самостоятельно вести караван к заранее намеченному месту стана.

   При приближении к ледникам роли менялись. В. В. Сапожников не прошел школы альпинизма в современном смысле слова, но он уверенно вел своих спутников по ледникам, в непривычных для них условиях, предостерегая от опасности провалиться со снегового мостика в трещину, попасть под снеговую лавину.

   Радость исследователя, когда оправдывались его ожидания и в истоках рек перед ним обнаруживались один за другим мощные ледники, заражала и его спутников, впервые попадавших в неизвестные им уголки их же родной горной страны.

   Проводники, никогда раньше не имевшие дела с картами, не только быстро в них ориентировались, но и легко находили там ошибки, помогали их исправлять. Так, например, И. Матай, страстный охотник за каменными козлами, попутно выполнял поручения по розыскам путей к ледниковым узлам, возвращался к стану с добычей и точным рассказом о виденном.

   Уважение к обитателям исследуемой страны у В. В. Сапожникова отразилось в выборе названий вершин, ледников, водопадов. Исследователь прежде всего устанавливал с большой тщательностью -- нет ли местного названия, придерживался системы обозначения ледников по вытекающим из них рекам. Иногда он давал ледникам, на правах первооткрытия, не местное наименование, но дополнял его в скобках наименованием, привычным для местных жителей, например, ледник Родзевича (Аккемский), ледник Софийский (Аккольский).

   В. В. Сапожников очень ценил дружескую помощь в работе даже случайных своих спутников. Доказательством может служить хотя бы такая деталь: в течение ряда лет ему не удавалось пройти к истокам р. Кочурлы, на западных склонах Белухи. Наконец в 1899 г. и эту трудность удалось преодолеть. На схеме Белухи с главными ледниками на западе находится вершина -- "Сайлянкина грива". Это наименование -- знак признательности алтайцу Сайлянке, который не только пленил путешественника своей ловкостью при восхождении к ледникам, но и быстро нашел наиболее удачный пункт для обозрения всех ледников этой группы, когда это потребовалось.

   Для правильной записи местного наименования В. В. Сапожников прежде всего стремился выяснить его значение. Читатель найдет в тексте немало пояснений к местным названиям, свидетельствующих о наблюдательности и образности речи, особенно у киргизов. Очень скоро В. В. Сапожников научился говорить по-киргизски и легко на слух записывал местные названия.

   Первое же путешествие по Алтаю надолго привлекло внимание В. В. Сапожникова к исследованию этой горной страны.

   Переходим к краткому обзору важнейших путешествий и достигнутых в них результатов.

Четыре путешествия по Русскому Алтаю -- в 1895, 1897, 1898 и 1899 гг. и экспедиция 1911 г.

   Маршрут 1895 г. составил 1000 верст вьючного пути. Характер маршрута определился стремлением сделать общее обозрение Алтая, познакомиться с возможно большим числом районов. Начав с Телецкого озера и долины Чулышмана, В. В. Сапожников вышел в долину реки Чуи, затем к Катуни близ впадения Чуи, и поднялся вверх по Катуни до Котанды. Пока в Котанде собирали караван для перевала через Катунские белки и посещения Белухи, путешественник налегке вернулся через Онгудай в Чергу и дважды пересек Теректинский хребет.

   Наиболее важной частью маршрута этого путешествия является перевал из Нижнего Курагана в Верхний Кураган для посещения Катунского и Берельского ледников. Эти ледники оказались неизмеримо больше, чем предполагал открывший их в 1835 г. Геблер. Повидимому, Геблер видел лишь концы ледников. Близ Катунского ледника Сапожниковым был открыт ледник Черный и несколько малых ледников в истоках Капчала. В. В. Сапожников вышел к Рахмановским ключам, отпустил проводников-котандинцев и спустился в долину Бухтармы; после разъезда в Арчаты он вернулся в Барнаул предгорьями Алтая, через Зыряновск и Змеиногорск по колесному тракту.

   Самым существенным результатом этой научной рекогносцировки был вывод о полной несостоятельности принятого в то время суждения о слабом развитии ледников на Алтае; здесь же наметился план дальнейших исследований для подтверждения этого вывода.