Небесный Сион - Крючкова Ольга Евгеньевна. Страница 16

Сестра Беатрисса, которая была намного моложе Изабеллы, сидевшая в повозке, трещала без умолку. Она старалась припомнить все пикантные подробности, услышанные в Валансе, и передать своей наставнице.

– Говорят, в монастыре клариссинок, что в Валансе, нечистый совратил двух монахинь. Несчастные, не в силах сопротивляться, вступили с ним в плотскую связь. Через несколько месяцев они с ужасом узнали, что в тяжести…

Сестра Изабелла на всякий случай перекрестилась.

– А может их обрюхатил вовсе не Сатана… Прости Господи, что поминаю имя его… – монахиня снова перекрестилась.

– А кто же, по-твоему? – искренне удивилась Беатрисса.

– К сожалению, знатные девицы, отданные в святые обители, дабы хранить невинность, обучаться рукоделию и постигать Закон Божий, умудряются блудить. – Наставительно изрекла пожилая монахиня. – Поверь, уж я знаю, о чём говорю…

Беатрисса вздохнула и пожала плечами. Она даже представить себе не могла: как можно вести подобный образ жизни в монастыре? Когда за всем надзирают старшие сёстры, да и сама настоятельница, да продлит Господь её земные дни, была чрезвычайно требовательна к молодым девушкам, не принявшим постриг, потому как они отданы своими знатными семьями на воспитание. Пребывая в монастыре до пятнадцати-шестнадцати лет, знатные воспитанницы покидали его стены, дабы выгодно выйти замуж.

Беатрисса завидовала таким воспитанницам, в святой обители их было немало, ведь монашеская жизнь, весьма однообразная и скучная, для них, в конце концов, закончится. И они обретут свободу… В её понятие замужество и свобода неизменно отождествлялись.

Порой после вечерней службы, когда монахини удались в кельи, дабы посвятить остаток дня благочестивым помыслам и чтению Библии, сестру Беатриссу обуревали весьма грешные мысли. Девушке хотелось оставить опостылевший монастырь, но, увы, идти было некуда, так она – сирота.

Неожиданно першерон зафыркал и остановился…

– Что такое? – удивилась сестра Изабелла и слегка стегнула лошадку кнутом. – Н-н-о-о!!! – скомандовала она, но першерон упорно не желал идти вперёд.

Монахиня слезла с повозки и осмотрелась.

В придорожных кустах она заметила голую ногу, затем руку… Монахиня осенила себя крестным знамением.

– Беатрис, – тоном, не терпящим возражений, произнесла она. – Иди сюда…

Молодая монахиня также вылезла из повозки и подошла к старшей сестре.

– Смотри… Там в кустах… Видишь? – указала жестом сестра Изабелла.

Беатрисса всмотрелась…

– О, боже!!! – в отчаяние воскликнула она. – Неужто мертвец?!

– Возможно. – Холодно отчеканила Изабелла, ещё раз перекрестилась и решительно направилась к кустам. – Наш долг помочь этому человеку, если он ещё жив. А, если нет, значит сообщить прево [30].

Сестра Изабелла подошла к кустам и раздвинула их…

– Что там?.. – объятая страхом, поинтересовалась молодая монахиня.

– Мужчина… Убит… Рана в груди… Упокой Господь его душу… Даже одежду не побрезговали взять… Лежит в одном исподнем… – сказала она и уже хотела вернуться к повозке, как услышала детский плач.

Монахиня позвала:

– Кто там?.. Не бойся меня… Выходи… Я не причиню тебе вреда…

Раздалось шуршание веток. И, когда они раздвинулись, монахини увидели мальчика лет семи, облачённого в грязную ночную сорочку. Волосы его, прекрасного каштанового цвета были всклокочены, из них торчали сухие травинки; лицо заплакано. Он невольно протянул руки к пожилой монахине и едва слышно произнёс:

– Сударыня… помогите… – и тут же упал без сил.

Монахини бросились к ребёнку.

– Бедняжка! Ах, бедняжка… – причитала сестра Беатрисса. – Неверное, он был с убитым… Возможно, мальчик его сын.

Сестра Изабелла часто помогала в госпитале, открытом несколько лет назад настоятельницей при монастыре. Настоятельнице давно хотелось исцелять страждущих не только духовно, но и физически. Изабелла одна из первых вызвалась пользовать увечных, простуженных, золотушных и т. д. И даже преуспела в этом благородном деле. Но в итоге настоятельница решила, что незаурядные способности Изабеллы, а она была женщиной грамотной и хваткой, потому как происходила из купеческой семьи, следует использовать во блага монастыря по-иному. И сестра Изабелла стала заведовать закупкой провизии в Валансе и Монтелимаре.

Теперь же ей представилась возможность применить свои знания и умения, полученные в госпитале. Монахиня начала тщательно осматривать мальчика.

– Мальчик, по всему видно, – из состоятельной семьи. Кожа у него нежная, хоть и в ссадинах… Босиком он не ходил никогда… – она указала Беатриссе на ноги найдёныша. – Сорочка дорогая… Никаких повреждений нет… А это что такое? – она обратила внимание на цепочку, висевшую на шее мальчика. Монахиня потянула за неё, в надежде, что увидит медальон, который польёт свет на происхождение ребёнка.

К вящему удивлению перед её взором предстал розовый камень необычайной красоты. Из груди Беатриссы невольно вырвался возглас восхищения.

– Мальчика будут непременно искать. Такие украшения носят только дети знатных сеньоров. – Заключила сестра Изабелла. – Возьмём его с собой, а по приезде всё расскажем аббатисе. Уж она-то непременно поступит и по-христиански, и по законам Прованса.

Монахини подхватили мальчика – одна за ноги, другая – за плечи, отнесли к повозке и аккуратно на неё положили.

Сестра Изабелла перевела дух и поправила сбившийся чёрный апостольник [31].

– Надобно бы его чем-нибудь прикрыть, – сказала она. Но, увы, под рукой ничего подходящего не оказалось. Вчера утром, когда монахини покидали святую обитель, дабы направится в Валанс, стоял тёплый погожий день, и потому они не прихватили с собой плащей.

Беатрисса не растерялась, она развязала один из мешков, высыпала его содержимое в повозку, прикрыла мешком мальчика и расположилась рядом с ним.

Сестра Изабелла также взобралась на повозку, взяла вожжи и скомандовала першерону:

– Н-н-о-о!!!

Рыжая лошадка тряхнула головой, фыркнула и послушно тронулась с места.

Колокола Монтелимара и близ лежащей святой обители босоногих кармелиток слаженно вызванивали нону [32], когда монахини миновали центральные монастырские ворота, и повозка остановилась около коновязи внутреннего двора.

Изабелла спешилась.

– Сиди здесь! – приказала она Беатриссе, строго-настрого запретив покидать повозку. – Никому ничего не говори, покуда я не доложу обо всём матери-настоятельнице.

Не успела Изабелла скрыться в здании монастыря, как во дворе появилась стайка воспитанниц, вооружённых мётлами. Их возглавляла пожилая монахиня. Несмотря на своё высокое происхождение, воспитанницам вменялись в обязанности хозяйственные работы на благо обители.

Беатрисса, повинуясь приказу старшей сестры, осталась в повозке подле мальчика. Тот едва ли пришёл в сознание, находясь в полузабытьи.

Изабелла быстрым шагом, запыхавшись, достигла восточного крыла, в котором располагался кабинет и апартаменты аббатисы.

Она на какой-то момент застыла перед дверью, ведущей в кабинет, собралась с мыслями, ещё раз припоминая все подробности, при которых был найден полуобнажённый труп молодого мужчины и – слава Всевышнему – живой мальчик.

Изабелла постучала в дверь. Её отворила молодая прислужница.

– Сестра Изабелла, я рада видеть вас в добром здравии. – Коротко заметила она. – Я тотчас доложу матери-настоятельнице о вашем приезде…

Изабелла вошла в крошечную приёмную, предназначенную для ожидания. Вдоль стен стояли простые деревянные скамьи, ибо устав босоногих кармелиток запрещал монахиням владеть предметами роскоши.

Ожидание продлилось недолго, но Изабелле показалось, что целую вечность. Наконец она предстала пред настоятельницей.

Констанция де Лаваль, кузина Жанны де Лаваль, жены Рене Доброго, вот уже несколько лет возглавляла обитель. Недавно ей минуло тридцать пять лет, она ещё не потеряла своей прежней красоты и стати, которые не принесли ей счастья, а лишь разочарование в мирской жизни.