Путешествие вокруг света 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на кораблях „Надежда“ и „Нева“» - Крузенштерн Иван Федорович. Страница 79

Июнь. 1

В следующее утро был густой туман и скрывал от зрения нашего высокие горы острова Оннекотана. Не задолго пред полуднем только увидели мы берег на N; однако я, при сделавшемся весьма слабом прямо от N ветре, не надеялся пройти между островами Порумуширом и Оннекотаном, как то было мое намерение. По приближении нашем к берегу на расстояние около двух миль настало совершенное безветрие. Корабль влекло сильно к SW, что принудило нас спустить два гребных судна для отбуксирования корабля, хотя не много от берега. Глубина была 30 саженей, грунт мелкой песок. В половине 5 го часа сделался свежий ветр от NNW; почему и решился я оставить остров Оннекотан к N, и пройти между им и островом Харамукотаном,которой еще не был виден. По описанию Курильских островов Г-на Палласа ширина пролива, разделяющего острова сии составляет 6 верст или 3 1/2 мили. Остров Монканруши находился тогда от нас на NtW, южная оконечность острова Оннекотана, на SO 18°, а севернейшая сего последнего на NO 36° в тумане. В 6 часов показался остров Харамукотан на S, скоро потом и остров Шиашкотан на SW 42°. Высокие горы островов сих видны в великом отдалении. В 8 часов находились, мы в проливе между оными, из коего по причине свежого ветра, вышли совсем в 10 часов и направили путь к востоку. Ширина сего пролива 8 миль; берега его по обеим сторонам безопасны, но течение сильно, и я думаю, что при слабом ветре проходить оным не надежно. Впрочем как между большею частию островов пройти можно без опасности, то и в сем последнем нет никакой надобности; можно всегда, смотря по направлению ветра между сими островами, избрать себе удобнейший к проходу пролив.

В следующее утро взял я курс NO. В 7 часов показалась нам южная часть острова Порумушира, состоящая из высокого берега, которой покрыт был весь снегом. В полдень найдена наблюдениями широта 49°,10; но в оной может быть погрешность около двух минут, потому что солнце проницало сквозь облака слабо. Южная оконечность острова Оннекотана находилась от нас тогда на NW 85°, северная её оконечность на NW 6S2°; южная оконечность острова Порумушири на NW 50°; Пик на острове Харамакутане на SW 87°.

Склонение магнитной стрелки найдено в нынешнее утро 5°,01 восточное. Капитаны Кинг и Сарычев нашли оную в сей стране, находившись несколько нас севернее, от четырех до пяти градусов. Наблюдения прошедшего дня показали склонение только 1°,27 восточное, и в продолжении сего плавания южнее и западнее сего места, склонение никогда не было более двух градусов к W.

Чрез всю ночь дул ветр S, потом отошел мало по малу к W, а наконец к NW. Пасмурность следующего 3 утра скрывала от нас Камчатской берег. В полдень найдена широта 50°,38, долгота 202°,8,50"; по счислению же выходила первая 13 ю минутами южнее, а вторая столько же западнее. В 9 часа по полудни увидели мы берег Камчатки. Он простирался от NW 43° до NW 60° по компасу. В 4 часа показалась из облаков одна из многих сего берега весьма высокая гора на NW 46°. Она первая от юга и высочайшая из всех, показана на наших картах под неприличным и ничего незначущим именем: Попеленгам.Я дал ей другое имя, и назвал в честь достойного Камчатского Губернатора горою Кошелевою. Она лежит в широте 53°,99,15, долготе 203°,01,35". В 6 часов усмотрели, хотя не ясно, остров Сумшу,высокой остров Алаиди мыс Лопатку. В сие время взято нами множество лунных расстояний, коими определена долгота 202°,9,30". Меридиональная высота луны показала широту 50°,57. Гора Кошелева лежала тогда от нас на NW 61°,30. В 8 часов вечера мыс Лопатка на SW 86°,30, Пик Алаид на SW 83°,30. В продолжение ночи держали курс NtO вдоль берега, не теряя оного из виду.

В 8 часов следующего утра, видев мыс Лопатку на SW 60°,30, и Пик Авача в одном направлении с мысом Поворотным на NO 11°,30, нашли глубину 130 саженей, грунт песок мелкой. Ближайший берег был от нас в 7 милях. Залив, в которой по мнению капитана Кинга впадает река, могли мы видеть ясно. У сего Камчатского берега находятся вообще многие заливы, а особливо около Поворотного мыса, из коих некоторые очень пространны и могли бы быть безопасны для якорного стоянья, если бы защищались хотя несколько от восточных ветров. В полдень по наблюдениям широта 51°,53,20", долгота 201°,24,30"; от ближайшего берега не многим далее 6 миль. Мыс Поворотной лежал от нас в сие время, на NO 50°,30, гора Авача на NO 8°,30; горы к N и S от Авачинской губы видели мы ясно; весь берег от Поворотного мыса до входа в залив, равно и Шипунской нос на NO не скрывались также от нашего зрения. Капитан Кинг называет Поворотной мыс Гаварея. Я старался разведать в Камчатке о значении сего имени, но оное совсем там неизвестно, Россияне назвали мыс сей Поворотным по той причине, что Камчатской берег, простираясь от Лопатки до оного на NO, приемлет здесь другое направление, и идет до входа в Авачинскую губу прямо к N. Сей мыс состоит из трех выдающихся оконечностей, из коих называемая мысом Поворотным отличается конусообразным камнем, лежащим пред нею в недальнем расстоянии. По наблюдениям нашим широта его есть 52°,23,25", а долгота 201°,12,50". Высокая гора, именуемая Поворотною, лежит от сего мыса на W, несколько к N.

Чрез всю ночь и следующее утро дул слабой ветр южной с густым туманом, которой рассеялся около полудня. В сие время вход в губу лежал от нас на NNW едва в 6 милях. Продолжавшийся слабый ветр от SO был причиною, что мы вошли в порт Св. Петра и Павла и стали на якорь не прежде 6 часов вечера, по окончании 48 дневного плавания своего из Нангасаки.

Первое попечение мое здесь состояло в том, чтобы свезти на берег Г-на Посланника с его свитою и почетным караулом. По окончании сего приказал я выгрузить соль, подаренную служителям в Японии, также и часть сарачинской крупы и поместить в Казенных, Петропавловских магазинах; наконец, дополнив запас воды и дров, пошел 16 го Июня опять в губу Авачинскую, дабы при первом благополучном ветре отправиться в море для окончания прерванного исследования острова Сахалина; но неожиданное препятствие удержало меня долее, нежели я предполагать мог, как то усмотреть можно из последующей главы.

При сем упомянуть я должен о таком обстоятельстве, которое, случившись на пути нашем из Японии, причиняло, мне великую заботу. В скорости по отбытии нашем из Нангасаки, напала оспа на одного из солдат, бывших с Посланником в Мегасаки. Он был уроженец из Камчатки, где большая часть жителей и все вообще дети не имели еще оспы. Я боялся, чтобы кто либо из служителей не заразился сею болезнию, смотрение за коею на корабле весьма затруднительно; сверх того опасался я, чтобы по прибытии нашем в Камчатку не сообщить сей заразы и не распространить оной между тамошними жителями. По строгом разыскании оказалось к щастию, что все бывшие на корабле имели уже оспу, выключая двух только Матросов, о коих не могли увериться, была ли на них оная. Оспенная материя больного найдена лучшего рода, почему я, ради всякой предосторожности, и приказал привить им оную. Привитие не оказало никакого последствия, и уверило, что они оспу уже имели. Хотя за несколько уже недель до прибытия нашего в Петропавловской порт, оспа на солдате и высохла, и Доктор Еспенберг признавал, что заразы опасаться более не можно; однако я почитал за нужное не оставлять всех предосторожностей. Итак за несколько дней до прихода нашего приказал все принадлежавшее солдату имевшему оспу, как то платье, белье, койку и постель бросить в море; вещи же тех солдат, которые должны остаться в Камчатке, окурить по Смитовойметоде; койки всех служителей вымыть кипятком из пресной воды с мылом, постели и платье проветривать каждый день. Сверх того запретил в продолжение пребывания нашего в Петропавловском порте иметь всякое с жителями сообщение, а свезенные солдаты должны были находиться три недели в карантине. Малолюдство страны сей и нещастное приключение 1767 го года, в которой привезенная в Камчатку из Охотска оспа похитила многие тысячи народа, налагали на меня обязанность прибегнуть ко всем мерам строгости, хотя бы оные и казались быть излишними. Каждой приходящий корабль в Камчатку может привести туда сию заразу и распространить смертоносную болезнь между жителями; а потому человеколюбие и обязывает ввести там в употребление прививание коровьей оспы сколько возможно поспешнее. Мне кажется, что исполнение сего благотворения удобнее произвести чрез Китай или Маниллу, нежели из Охотска; но если бы надлежало прибегнуть и к последнему средству; то и в таком случае не должно медлить и оставлять сего без внимания.