Путешествие вокруг света 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на кораблях „Надежда“ и „Нева“» - Крузенштерн Иван Федорович. Страница 81

Матрос, или так называемый промышленик, находящийся в услужении Компании, ведет, как уже сказано, жизнь крайне бедственную. Он терпит нужду в платье, белье, во всех потребностях и в необходимых средствах к сохранению здоровья. Трудно и самому здоровому человеку перенести таковые во всем недостатки в толь суровом и туманном климате. Весьма часто даже и воды не достает. Водяные бочки скрепляются вообще деревянными обручами, а потому не долго держатся и не редко вытекают; сверх сего и количество оных бывает так мало, что если случится плавание хотя несколько продолжительнее, нежели предполагали, тогда претерпевают наконец крайнюю в воде нужду. При нас пришло в Петропавловской порт малое Компанейское судно из Уналашки. Оно было в пути пять недель, и в последние дни не имело воды почти вовсе; в одной только бочке осталось на два дюйма, как там говорят, что составляло не более 10 или 12 кружек.

Промышленики ведут такую бедную жизнь не на судах только; на берегу положение их не менее жалостно. По недостатку строений, они по, большей части живут в юртах т. е. в подземельных, весьма вредных жилищах, и терпят такой же недостаток в здоровой пище, как и на море. Даже соли, сей необходимейшей приправы яств наших, часто у них не бывает. Хлеб хотя им и дается, но, по трудному доставлению оного, в весьма малом количестве; в одном только горячем вине не имеют они недостатка, от чего и произходит, что люди сии во все время бытности своей на берегу предаются вообще пьянству. Сколь вредна им сия неумеренность на берегу, столь же пагубно для их здоровья то, что на море не дают им вовсе вина. На берегу им позволяют пить в долг сколько хотят, а тем для промышленников труднее освободитъся от тягостных своих обязанностей. Я не понимаю, для чего не позволяют продавать вина промышленникам в море. Начальник судна мог бы только определить количество ежедневное для каждого, и тогда очевидно была бы обоюдная польза. Неумеренное употребление крепкого напитка на берегу в продолжение девятимесячной зимы, праздной образ жизни, чрезмерно худое житье в юртах, и нездоровая пища, раждают цынготную болезнь, которая разрушает здоровье и в самом крепком теле. По возвращении нашем из Японии, нашли мы из числа пятерых промышленников, привезенных нами в Камчатку из Кронштата, одного только здорового; прочие же четыре страдали цынгою в высочайшей степени. Во время трудного десяти-месячного нашего плавания здоровье их сохранилось совершенно, но в Петропавловске, не взирая на трезвость их жизни, не могли они спастися от сей жестокой болезни, и видя Матросов Надеждыв лучшем здоровьи, раскаивались в своем предприятии. Каждой из них желал сердечно возвратиться опять в Россию. Если зима столь тягостна и жестока в Камчатке, то чего же ожидать можно на Уналашке, Кадьяке и Ситке, где климат, жилища и жизненные потребности еще хуже.

Лейтенанты Хвостови Давыдовготовились к отходу в Кадьяк на Компанейском судне Марии, для принятия там начальства над двумя новопостроенными судами. Сии искусные Офицеры нашего флота суть первые, которых приняла Компания в 1809 году. Начальное их плавание было на Кадьяк из Охотска. Они вышед из последних днях Августа и не заходив никуда, пришли в назначенное им место Ноября 14 го. Столь поспешное окончание сего плавания было там нечто неслыханное; ибо до того употребляли на оное всегда два или три года. В следующее потом лето возвратились они в Охотск обратно, равномерно нигде не останавливаясь, и привезли груз, которой ценили в два миллиона рублей. После сего отправились они немедленно в С. Пешербург, где пробыв два месяца, возвратились опять в Охотск, а оттуда вторично в Кадьяк, но принуждены были зайти в Камчатку, и препроводить там зиму. Теперь приготовились они к отплытию в назначенное свое место.

Г. Камергер Резанов,оставя Надежду, перешел на судно Мариюс намерением побывать на Кадьяке. Естествоиспытатель Лангсдорф,согласившийся сопровождать его, также оставил Надежду.

Июня 16 го пошли мы в губу Авачинскую, чтобы запастись там водою и дровами с лучшею удобностию, нежели в Петропавловском порте.

Июля 21 го были совсем готовы к выходу в море; но при осмотре оказалось, что камбуз или корабельной котел требовал починки, для которой следовало послать оной на берег. О непредвиденной таковой потере времени сожалел я однако мало, потому что многие обстоятельства заставляли обождать Губернатора, поспешавшего к нам из Нижнекамчатска.

Июня 23 го возвратился посланный к нему курьер обратно с известием, что Губернатор прибудет в Петропавловск в следующий день непременно; итак я решился его дождаться.

Июня 24 го ночью пошло судно Марияс Камергером Резановым в море: ветр ему благоприятствовал, и 25 го дня поутру в 6 часов, оно уже вышло из залива.

Июня 30 го в 3 часа по полуночи сделался ветр благополучной; я приказал сняться с якоря, ибо мне казалось прибытие Губернатора, промедлившего пять дней уже сверх назначенного им к приезду сроку, сумнительным; сверх сего я не хотел упустить лучшего времени года к дальнейшему описанию берегов Сахалина; но в 5 часов ветр переменился и принудил нас бросить якорь против залива Раковин.

Июль. 1

Июля 1 го в 10 часов по полудни отошел ветр, дувший чрез все сии дни от S. Мы тотчас начали сниматься с якоря, но едва отдали марсели, то ветр опять сделался южный. Сколь ни досадно было для нас сие обстоятельство, однакож оно случилось к нашему удовольствию; ибо в 3 часа по полудни получили мы известие о прибытии Губернатора. Я поспешил немедленно в город, и по свидании с ним услышал, что весеннее полноводие и быстрота рек задержали его сверх чаяния, и что он не надеялся уже застать нас. Путь его от Нижнекамчатска сопряжен был с чрезвычайными трудностями и очевидною опасностию. Нижнекамчатск отстоит от Петропавловска почти на 700 верст. Большую часть сего расстояния т. е. до Верхнекамчатска должно переехать по реке Камчатке в самой худой лодке, в которой надобно плыть вверх по крайней мере десятеро суток. Проезжий лежит во все сие время протянувшись в лодке, а Камчадалы, сменяющиеся в каждом остроге, толкают ее шестами день и ночь близ берега. Если бы езда сия совершалась в удобном покрытом судне, в коем, кроме просторной каюты было бы место для запасу всякого рода и кухня, как то делают в Японии, Китае, Суринаме и во многих землях Европейских, тогда бы проезжие, в вознаграждение за претерпеваемую ими десятидневную скуку, имели по крайней мере некоторый покой; но в плавание по Камчатке, сверх неприятного долговременного положения в лодке проезжого, каждое мгновение, а особливо ночью, угрожается он опасностью; ибо лодка весьма легко может быть опрокинута, или сильным порывом ветра, или несоблюдением равновесия, или ударением оной о плавающие в реке во многом количестве пни и колоды. Такое нещастие приключилось действительно с Г. Губернатором на обратном пути его. Одна только любовь к нему бывшего с ним чело-века, жертвовавшего явно своею жизнию, спасла его от смерти.

Надобно иметь рвение к общему благу и деятельность Г-на Кошелева, чтоб часто предпринимать таковое путешествие. Он возвратился недавно из Ижигинска, которой отстоит от Нижнекамчатска на 1500 верст. Сей путь совершил он на собаках, хотя и поспешно, однако с таковыми же великими трудностями и опасностями, как и водою. Он посещал сию отдаленную страну своей области для прекращения раздора между Россиянами и Чукчами, из коих первые подали к тому причину. Чукчи одни из всех населяющих северовосточный край Сибири народов, которые хотя и признают над собою верховную власть России, но поныне еще не вовсе покоряются. Они просили Губернатора посетить их, для принесения ему жалоб своих лично. Он обещался исполнить их прозьбу зимою; для чего и собрались благовременно многие из их старшин в Каменном,местечке, лежащем в 400 х верстах от Ижигинска, чрез которое Губернатору проезжать надлежало и где бывает мена или торговля между Чукчами, Коряками и Россиянами. Он нам расказывал со всяким чистосердечием, и не имея нималейшего намерения себя выхвалить, о свидании своем с старшинами сего воинственного народа.