Пират Его Величества - Северин Тим. Страница 28

— Гектор Линч! — услышали друзья чей-то голос за спиной. Изумленные, они повернулись и увидели вышедшего на палубу капитана Харриса. — Твой товарищ, француз, сказал, будто ты говоришь по-испански.

— Да, верно. У меня мать испанка.

— Ты мне нужен. Пойдешь со мной на берег. Капитаны держат совет с индейскими вождями. На языке куна у нас не говорит никто, но индейцы долго живут с испанцами и научились говорить по-испански.

— Сделаю, что смогу.

Харрис направился к штормтрапу, Гектор пошел за ним следом, и вскоре их обоих повезли на берег. Проплывая мимо буканьерской флотилии, Гектор увидел, что корабль Харриса в ней — самый большой. Вторым по размерам был восьмипушечный шлюп, который казался Гектору смутно знакомым, а самым маленьким кораблем была пинаса, столь крохотная, что на ней вообще не имелось орудий. И Гектор пришел к такому выводу: что бы ни было на уме у буканьеров, успех всего предприятия основывается на их численности, а не на огневой мощи кораблей.

Юноша шел по берегу за Харрисом. Возле тропинки стояла группа индейцев, только что приплывших на каноэ. Индейцы куна не отличались высоким ростом, как мискито — единственные из аборигенов Карибского моря, которых до сих пор встречал Гектор, — но они были хорошо сложены и крепки, со смуглой желтовато-коричневатой кожей и прямыми черными волосами. На их лицах выделялись крупные носы, от которых к уголкам рта пролегали глубокие морщины, придавая индейцам суровое и строгое выражение. Судя по всему, вождем у них был мужчина, носивший на голове металлический тазик, оказавшийся древним испанским шлемом из отполированной меди. Как и большинство его сотоварищей, он был совершенно обнажен, не считая золотого воронкообразного колпака на пенисе, укрепленного на поясе при помощи шнурка. В одной ноздре у вождя болталась золотая пластинка в виде полумесяца. Однако наибольшее внимание Гектора привлек другой индеец — единственный куна, который прикрывал свое тело. От щиколоток до шеи он завернулся в одеяло, а остававшаяся на виду кожа — руки, ступни и лицо — была неестественно белой, придавая ему облик привидения, и обезображенной красными прыщами и следами от укусов. Когда он повернулся и посмотрел на Гектора, его полуприкрытые веки затрепетали, и на потрескавшихся губах выступили капельки крови.

В знак приветствия Харрис вежливо снял шляпу и прошел мимо куна, и вслед за ним Гектор оказался на маленькой поляне в кокосовой рощице, где уже собрались остальные командиры буканьеров. Они стояли небольшими группками и негромко переговаривались. Гектор насчитал семерых капитанов, их сопровождали помощники. Один из капитанов, стоявший спиной к Гектору, поднял руку и почесал в затылке. Гектор вдруг понял, почему восьмипушечный шлюп в бухте показался ему знакомым. Это был корабль, который перехватил «Небесную радугу». В тот самый миг, как Гектор сообразил, что к чему, Джон Коксон повернулся, собираясь поприветствовать Питера Харриса, и взгляд буканьерского капитана упал на Гектора. Стремительно промелькнувшая по лицу гримаса гнева, которая исказила его черты, не оставляла никаких сомнений, что и он узнал юношу.

— Капитан Харрис, жаль, что вас не было с нами раньше, — проскрежетал Коксон. — Последние пять дней мы совещались с куна и уже готовы принять решение.

— Я привел самый большой отряд, поэтому очень хорошо, что вы меня дождались, — ответил в том же духе Харрис, и Гектору стало ясно: между этими двумя капитанами существует едва скрываемое соперничество.

— Давайте ближе к делу, — миролюбиво заметил еще один из капитанов, человек среднего роста, с округлым добродушным лицом и мясистыми, оттопыренными губами, как у карпа. Уголки его рта были опущены книзу. Очевидно, ему нездоровилось, он опирался на палку и обильно потел, глядя на собравшихся водянисто-голубыми глазами. Гектору показалось, что он ощутил исходящую от буканьера неискренность, словно бы едва уловимый запах мошенничества.

— Верно, капитан Шарп. Не будем заставлять ждать наших друзей куна, — согласился Коксон. Он зашагал туда, где под деревьями были расставлены скамьи, и взмахом руки пригласил куна. Бледный человек в одеяле вперед не пошел, но переместился под укрытие глубокой тени.

Когда началось собрание, Гектор узнал имена остальных буканьерских капитанов. Двое из них, Эллестон и Маккет, выглядели фигурами калибром поменьше, поскольку нечасто вступали в общий разговор. Третий, Эдмунд Кук, представлял собой загадку. Для морского волка он одевался чересчур изысканно, поверх свободной розовато-лиловой блузы носил широкий кружевной воротник с закругленными уголками, а к плечу у него был прикреплен пучок разноцветных лент. Совершенно по-иному выглядел сидевший рядом с ним капитан Соукинс, который о своей внешности как будто совсем не заботился. Его грязные небритые щеки покрывала щетина, и он явно принадлежал к тем людям, кто предпочитает не говорить, а действовать. Он нетерпеливо поглядывал то на одного выступавшего, то на другого, продолжая играть рукоятью висевшего на поясе кинжала. Когда Коксон с Харрисом вступали в препирательства, а такое происходило постоянно, Соукинс по большей части принимал сторону Харриса.

Только двое из индейцев куна говорили по-испански, к тому же понимать их мешал сильный акцент. При каждом слове золотые пластинки в носу двигались вверх-вниз по верхней губе и искажали звучание. Иногда, когда никто не мог ничего понять, говорившему приходилось приподнимать рукой пластинку и обращаться к слушающим, придерживая ее рукой. Гектор сумел уяснить, что куна подтверждают свое предложение стать проводниками и носильщиками для буканьеров, если те отправятся в рейд на материк и нападут на испанское поселение, где живут рабочие копей. Было очевидно, что куна ненавидят испанцев. Если верить индейцам, испанские рудокопы используют рабов на промывке золотоносного речного песка, затем перевозят намытое золото в городок под названием Санта-Мария. Каждые четыре месяца добытое отправляют в город Панама, и в скором времени должна быть отгружена очередная партия.

— Давайте не будем терять времени. — Это заговорил капитан Соукинс. У него был такой вид, словно он готов вскочить на ноги и немедленно броситься в бой с клинком в руке. — С каждым днем, что мы торчим тут, увеличиваются шансы на то, что золото утечет у нас между пальцев.

— А как быть с нашими кораблями? Кто останется охранять их, пока наши люди будут в рейде? — настороженно спросил Маккет.

— Предлагаю вам с капитаном Эллестоном остаться тут со своим отрядом, — высказался Коксон. — Окончательный раздел добычи будет произведен только после нашего возвращения, и ваши люди получат полную долю.

Приступ кашля заставил его оглянуться на капитана Шарпа.

— Вы достаточно здоровы, чтобы отправиться вместе с нами? — спросил Коксон.

— Ну, разумеется. Не хочу упускать такого шанса, — ответил болезненно выглядевший буканьер.

— Тогда решено, — заключил Коксон. — Мы выступаем на Санта-Марию, скажем, в трехдневный срок. Двигаемся отрядами-«ротами» по кораблям, но под единым командованием, под руководством одного командира.

— И кто будет этим командиром? — иронически осведомился Харрис. Гектор заподозрил, что о таком решении капитаны договорились еще до появления Харриса.

— Нас поведет капитан Коксон. Думаю, он подойдет лучше всего, — объявил Шарп. — В конце концов он был с Морганом в Панаме. У него больше опыта.

Коксон выглядел очень довольным собой. Он запустил руку под рубашку и принялся чесаться. Гектор узнал этот жест.

Потом Коксон повернулся к куна и, нарочито игнорируя Гектора как переводчика, на ломаном испанском сообщил им о принятом решении. Куна с обрадованным видом встали, собираясь вернуться к своему каноэ.

— Интересно, из какого золота они делают эти штуки, что в носы всовывают? Откуда они его берут? — пробормотал моряк, стоявший рядом с Гектором. Голос показался знакомым, и Гектор оглянулся и увидел, это был один из людей Коксона, беспалый матрос. — Не ожидал тебя тут увидеть, — сказал он Гектору, в свою очередь узнав юношу. — Только не забывай, кто командует этой экспедицией, — обронил он со зловещей улыбкой.