Короли Вероны - Бликст Дэвид. Страница 92
– И почему, – добавил Пьетро. – Я имею в виду, что дало бы этому человеку похищение. Почему Ческо сразу не убили? Неужели из-за выкупа?
– Скорее, чтобы влиять на судьбу Италии, – произнесла Катерина.
– Чтобы бросить вызов звездам, – сказал мавр.
– Или просто отомстить Кангранде, – предположил Игнаццио.
Пьетро обдумывал, стоит ли задавать следующий вопрос, на сей раз астрологу.
– Мессэр Игнаццио, это может прозвучать глупо…
– Глупых вопросов не бывает, – подбодрил Игнаццио, похлопывая Пьетро по плечу.
– Ладно, спрошу. Я просто подумал – а могло быть две звезды?
Игнаццио выпучил глаза.
– Что?
«Я знал, что вопрос дурацкий», – подумал Пьетро.
– Да так, пустое.
Мавр метнулся из-за стула Игнаццио и чуть не сломал Пьетро ключицу, схватив его своей лапищей.
– Говори!
– Я имел в виду… той ночью, когда родился Ческо… что, если упали две звезды?
Игнаццио вытянул шею из-за плеча мавра.
– Ну, две звезды. Одна летела с востока, а другая – с запада?
Вот болван!
– Если их траектории пересеклись? Это что-нибудь меняет?
Длинный подбородок астролога отвис чуть ли не до пола. Мавр ослабил хватку и уставился на огонь. Катерина и Пьетро смотрели на Игнаццио, который никак не мог собрать глаза в кучку.
– Устами младенца… – пробормотал мавр.
Игнаццио поднялся.
– Простите меня, мадонна. Сир Пьетро за один час понял то, над чем я ломал голову несколько недель. Меня следует выпороть.
– Порка подождет, – процедила Катерина. – Так что же означают две звезды?
Игнаццио подался вперед, плотно сцепив руки. Вкрадчивых манер как не бывало. Теперь Игнаццио походил на незадачливого школяра, которого неожиданно вызвали отвечать.
– Узнать наверняка никак невозможно.
– Мой господин хочет сказать, – вмешался мавр, – что все зависит от того, которая из звезд была ближе, а которая дальше. Углы падения, не интересовавшие нас, коль скоро мы думали, что звезда была одна, теперь тоже приобретают большое значение.
Катерина вскинула бровь.
– Составьте мне этот гороскоп.
– Гороскопы, мадонна. Как минимум два. А то и больше, если учитывать все варианты, – снова говорил мавр, взявшийся торговаться вместо хозяина.
– Мне все равно, сколько времени займет составление гороскопов и в какую сумму они обойдутся. Я хочу их получить.
– Как вам будет угодно. – Игнаццио отвесил Пьетро поклон. Лицо его успело принять обычное выражение. – Я восхищен вашим умом, сир.
– Я… я вовсе не хотел… – Взволнованный Пьетро до сих пор не осознал всю глубину своего открытия.
Благодарение богу, на улице поднялся шум. Началась суматоха. Пьетро уже не смотрел на астролога – он прислушивался к крикам, прорывавшимся сквозь ставни.
– Что там еще стряслось? – Катерина прошла на балкон, за нею следовали Игнаццио и Пьетро. На улице люди собирались группками, шептались; несколько особо ловких горожан бегали от одной группки к другой, разнося, очевидно, сплетни. На одних лицах застыл ужас, на других – довольные ухмылки. Подавляющее большинство, похоже, вовсю забавлялось – точнее, злорадствовало. Приблизительно полторы сотни мужчин и еще больше женщин с явным наслаждением смаковали подробности.
Двери распахнулись, и в гостиную влетел Баилардино. На добродушном лице его не наблюдалось и следа ночных возлияний.
– Ну и суматоха! То-то в Падуе повеселятся, когда узнают!
– Что случилось? – спросила Катерина.
– Ты до сих пор не слышала? Вся Верона гудит! Молодой Монтекки сбежал!
– С кем?
Вопрос задала Катерина. Пьетро тяжело прислонился к стене – он знал ответ.
«Мари, что ты наделал!»
Баилардино от души веселился.
– Да с этой малюткой, невестой Капеселатро! С племянницей Гранде! Она со своим родственничком Марцилио сегодня с утра уехала к Монтекки, а он уж и священника нашел!
У Пьетро округлились глаза.
– Значит, и Марцилио в сговоре?
– Он был свидетелем! А может, и посаженым отцом – всякое говорят.
– Кто распустил этот слух? – Катерина все еще не верила.
Пьетро поверил сразу, но ответ его не интересовал.
– Младший Каррара сразу же отправил письмо своему дяде, а пажу своему наказал прочесть письмо перед Кангранде и всем двором! – Баилардино усмехнулся. – Этот падуанец – храбрый малый. Гранде просто озверел! На людях-то он не мог подобающую выволочку племяннику устроить, но в покоях у них покою-то сегодня ночью и не будет, помяните мое слово!
– Антонио уже слышал? – спросил Пьетро. Только это сейчас и имело значение.
– Он же не глухой! В городе только об этом и говорят. Старик Капеселатро, должно быть, остатки волос повыдергивал с досады. Он мне вчера жужжал, как доволен партией для младшенького. Якобы эта свадьба сблизит Падую и Верону.
– Сблизит, куда денется, – ровным голосом произнесла Катерина. – В Вероне не одни Монтекки занимаются политикой.
– Капеселатро этого так не оставит, голову даю на отсечение, – ухмыльнулся Баилардино.
– Он больше не Капеселатро, – покачал головой Пьетро. – У него другое имя.
Баилардино прищелкнул пальцами.
– Ты прав! В этом-то и соль. – Баилардино нахмурился – только сейчас он заметил астролога. – И вы здесь, синьор звездочет? Вы, верно, думали, что такой исход неизбежен? Ваши драгоценные планеты завертелись в нужный момент, и у молодого Монтекки в штанах заиграло?
– Не уверен, что на данное обстоятельство повлияли звезды, – степенно отвечал Игнаццио.
– А в чем вы вообще уверены? – Баилардино не скрывал неприязни.
– Тут дело в нумерологии. Имена обладают особой властью. Когда человек меняет имя, он сам меняется. А с ним и его судьба.
– Черт меня подери, – проворчал Баилардино.
– Это старый спор, – молвила Катерина. – И никакого отношения к сегодняшнему событию он не имеет. Что предпринял мой брат, чтобы не дать разгореться междоусобице?
Баилардино повернулся к астрологу спиной.
– Кангранде отправил гонца в замок Монтекки с приказом Марьотто предстать перед судом. Больше он пока ничего не может сделать. Дело за Капуллетти. От их действий все и будет зависеть.
Катерина, Игнаццио и Баилардино еще обсуждали ужасное событие, Пьетро же снова сел. Под ложечкой мерзко посасывало. Было трудно дышать.
«Я видел, к чему все идет, и ничего не предпринял. Как я посмотрю в глаза Антонио?»
Что-то шлепнуло Пьетро по руке. Меркурио ткнулся мокрым носом ему в ладонь. Значит, щенок наконец оставил Ческо. Пьетро взглянул на кроватку – и глазам не поверил. Малыша не было.
«Боже! Ческо снова пропал!»
Прежде чем Пьетро успел поднять тревогу, его потянули за рукав. Юноша оглянулся и увидел Ческо. Малыш смотрел ему прямо в глаза. Ческо, которому не исполнилось еще и года, стоял на ножках без посторонней помощи. В руке он сжимал давешнюю марионетку.
Пьетро снова взглянул на кроватку. Решетка была целехонька. Как же он выбрался?
Малыш стукнул Пьетро по плечу марионеткиной головой – и просиял, когда юноша забрал куклу. Выполнив задуманное, Ческо развернулся и пошел к балкону. Он не ковылял, не спотыкался, не покачивался. Он шел. Шел легко, привычно, как будто…
«Как будто научился ходить несколько недель назад».
Пьетро машинально ощупал марионетку. То был тигр. Большая кошка, вроде леопарда. До чего же Ческо проницательный!
«Вот именно, до чего? До каких пределов?»
Как он выбрался из кроватки? И сколько уже времени он скрывает свое умение ходить? В том, что малыш скрывает этот факт, Пьетро не сомневался.
Увидев, что Ческо сам идет к балкону, взрослые рты пораскрывали.
– Вот чертенок! – не выдержал Баилардино. – Кэт, ты мне не говорила, что он умеет ходить!
Катерина во все глаза смотрела на приемного сына.
– Я и сама не знала.
Дойдя до балкона, Ческо повернулся и расплылся в улыбке. Не обращая внимания на троих мужчин, он смотрел на Катерину. Катерина встретила его взгляд, демонстративно взяла вышивание и продолжала работу.