Меж двух миров - Лаудэн Дороти. Страница 10

Но Микаэла уже бросилась на Кэтрин сверху и прижала ее к земле.

— Спокойно, Кэтрин! Вы меня слышите, Кэтрин? — приговаривала она, запихивая ей в рот носовой платок.

Внезапно толпа вокруг них расступилась. Вперед протиснулся Салли, расталкивая тех, кто стоял у него на пути, и опустился на колени рядом с Кэтрин и Микаэлой.

— Скорее, ее нужно отвезти в клинику! — бросила ему Микаэла.

Салли кивнул.

— Мэтью! — позвал он. — Помоги мне!

Они уложили неестественно напрягшееся тело Кэтрин в экипаж Микаэлы.

Но еще до того, как экипаж довез ее до больницы, Кэтрин снова пришла в себя. Ее усадили на кушетку в приемной, и Микаэла пристально следила за ее глазами, водя у нее перед носом указательным пальцем.

— Вы ничего не можете вспомнить, Кэтрин? Молодая женщина отрицательно покачала головой, послушно водя глазами вслед за пальцем Микаэлы.

После этого доктор открыла рот пациентки и заглянула туда.

— У вас на языке шрамы, — заметила она. — У вас уже случались раньше подобные приступы?

Кэтрин молча кивнула.

— Тогда все ясно. — Микаэла повернулась к Салли, который стоял здесь же. — У нее эпилепсия. Поэтому индейцы и прозвали ее Дрожащей Ланью. — Она ненадолго смолкла. — Мы пока еще очень мало знаем об этой болезни. Но установлено, что приступ может спровоцировать, например, волнение. Средства от этой болезни тоже пока нет, но вы можете нюхать вот из этого флакончика всякий раз, как только почувствуете приближение нового приступа, — сказала Микаэла, снова обращаясь к Кэтрин.

Кэтрин подавленно кивнула.

— Я устала, — сказала она затем.

Микаэла погладила ее по плечу.

— Салли отведет вас наверх. Там вы сможете отдохнуть. А позднее мы поедем домой.

Салли подошел к Кэтрин, и пациентка с готовностью протянула ему руки.

Микаэла вовсе не считала себя опытной и очень уж внимательной матерью. Но это и не требовалось для того, чтобы заметить, что с Брайеном произошла серьезная перемена. И Микаэла могла даже точно назвать момент, когда это случилось: это было в то самое воскресенье, когда Брайен вернулся из комнаты Кэтрин, куда Микаэла посылала его отнести больной кувшин воды.

Не помогали никакие самые ласковые уговоры, он стал относиться к Кэтрин враждебно. Микаэле было мучительно стыдно за него. Она решительно не понимала, что происходит с Брайеном, тем более что он вдруг стал по возможности избегать общества Салли, хотя раньше предпочитал его любой другой компании.

В понедельник утром Микаэла со всем своим семейством, включая и Кэтрин, поехала в город. Еще издали она заметила Хореса, который махал им листком бумаги.

— У меня тут телеграмма из Балтимора для мисс Кэтрин! — взволнованно крикнул он, и Микаэла направила коней к почте.

— Статья Дороти принесла результат! — с воодушевлением продолжал Хорес.

Микаэла быстро прочла сообщение.

— «Узнала о Кэтрин из газет. Надеюсь, что скоро она будет дома. Деньги на дорогу приготовлены. Бабушка». Вот так здорово! — воскликнула она, закончив.

Но Кэтрин опустила голову.

— Мой дом здесь, а не там. Там чужбина. Я останусь здесь.

Микаэла попыталась заглянуть в глаза Кэтрин, чтобы прочитать в них причину такого решения, но та отводила взгляд. Микаэла ласково тронула ее за плечо.

— Давайте отойдем, — сказала она и отвела Кэтрин в сторону от Хореса и детей.

— Почему вы хотите остаться здесь? — спросила она, когда они отошли подальше от посторонних ушей. — Подумайте, ведь люди в Колорадо-Спрингс относятся к вам не сказать чтобы очень хорошо.

Кэтрин отрицательно покачала головой и возразила:

— Здесь есть человек, такой же как и я. Он очень хорошо ко мне относится.

Микаэла улыбнулась:

— Да, это так. Мне он тоже очень помог, когда я приехала сюда.

Тут Кэтрин расстегнула две верхние пуговицы своей одежды и достала ожерелье, висевшее у нее на шее. Как только Микаэла увидела это ожерелье, сердце у нее заныло.

— Мне подарил его Салли. Он сказал, что мы с ним одинаковые. У нас белая кожа, но мы ощущаем себя индейцами. — Кэтрин посмотрела на доктора своими большими голубыми глазами. — Я останусь с ним, — заключила она.

Уже несколько часов Микаэла сидела у себя в больнице, не в силах привести свои мысли в порядок. Решение Кэтрин остаться в Колорадо-Спрингс не на шутку встревожило ее, ведь она слишком хорошо знала, чем это грозит ее отношениям с Салли. Ей приходилось опасаться, что Салли найдет в этой молодой женщине все то, чего ему так недостает в Микаэле. Разумеется, у Кэтрин всегда есть для него время — ведь она не обременена ни семейными, ни профессиональными обязанностями. Кроме того, их с Салли объединяет общий опыт жизни у индейцев, что и обусловило то обстоятельство, что оба они стояли в стороне от общины жителей маленького города. И наконец, Микаэла должна была признать, что от Кэтрин Салли получит то, чего Микаэла не могла дать ему в открытую: нежность.

Этой информации понадобилась от Брайена, который в конце концов признался ей в том, что его угнетало. И то, что он носил в своем сердце с тягостью, оказалось для Микаэлы не только важным сведением, но и болезненным ударом: Брайен нечаянно увидел, как Салли и Кэтрин целовались. Этим и объяснялась внезапно возникшая неприязнь мальчика к обоим.

В дверь постучали, и в приемную вошел Салли.

Микаэла сверкнула на него взглядом, полным ярости.

— Кэтрин здесь нет, — ненавидяще процедила она сквозь зубы.

— Что, я не понял?

И тут Микаэлу словно прорвало.

— Я все знаю! Брайен видел, как вы целовались. И Кэтрин сама показывала мне ожерелье, которое ты ей подарил.

— Но она подарила мне свое, а у индейцев принято отвечать на подарок подарком, — объяснил Салли.

— О, это, конечно, существенно меняет дело! — Язвительная ирония в голосе Микаэлы звучала убийственно.

— Микаэла, она ничего не знает про нас с тобой. — Салли пытался добиться ее понимания.

— Ах вот как! Но ты-то, я надеюсь, знаешь про нас с тобой? Или ты на время забываешь о моем существовании, когда целуешься с ней? Не говоря уже о том, что рассказать ей о нас с тобой обязан был ты, а не я. — Микаэла швыряла ему в лицо эти резкие и справедливые обвинения. — Эта женщина влюблена в тебя. И если бы у тебя была хоть капля ответственности… А, да что там! Она просто тебе нравится, признайся! Салли молчал.

— Ну же?

— Да, — сказал он с расстановкой. — Она мне нравится. И знаешь почему? Потому что у нее есть для меня время. Потому что она не бежит от меня. И потому что она умеет показать свои чувства.

— Итак, ты ее любишь?

Он отрицательно покачал головой.

— Пока что нет.

— Ты целуешь женщину, хотя не любишь ее? — недоумевала Микаэла. — Тогда скажи мне, сколько женщин у тебя было с тех пор, как умерла Абигейл? Я хочу знать правду.

Салли хотел возразить ей что-то, но сдержался.

— А вот этому я не верю. Не думаю, что ты действительно хочешь знать правду. До свидания, Микаэла.

С этими словами он повернулся и вышел.

Весь следующий день Микаэла провела словно в оцепенении. Салли не показывался ни в больнице, ни в городе. Кэтрин тоже куда-то исчезла, и у Микаэлы были все основания предполагать, что они вместе слоняются где-то по лесу. Если только по лесу!

Несмотря на ярость, охватившую Микаэлу поначалу, к ней постепенно начали приходить сомнения. Разве не соответствовало все происходящее высшему порядку вещей, согласно которому два человека, имеющие так много общего, предназначены друг для друга? И разве Микаэла и Салли не ссорились то и дело вследствие различия их характеров?

И как чувствовала себя Кэтрин, которая по понятным причинам испытывала страх перед новой переменой жизни и новым столкновением с незнакомым миром?

Кэтрин появилась дома лишь к вечеру. Она посмотрела на Микаэлу долгим взглядом, но, кажется, не могла выразить всего, что было у нее на сердце.

— Я… — начала она наконец. — Я уезжаю. В Балтимор.