Русский легион Царьграда - Нуртазин Сергей. Страница 39

Неожиданно толпа, стоявшая вокруг тела Сахамана, расступилась. Четверо мадьяр, находившихся на службе в одном из отрядов базилевса, и русский воин из недавних наемников-варангов подошли к друзьям, ведя в поводу коня Сахамана.

– Насилу изловили, вдоль берега скакал да ржал, как будто звал кого. Видать, сотоварища вашего конь, – сказал русс. Мадьяры, стоявшие за ним, согласно кивали головами. Мечеслав с подозрением глянул на воинов, приведших коня, теперь он всех подозревал. Вдруг конь, вырвав повод из рук державшего его мадьяра, встал на дыбы, а затем рванулся к телу хозяина. От неожиданности воины подались в стороны. Орм, вовремя почувствовавший опасность, успел оттолкнуть растерявшегося Мечеслава. Только быстрота одного из воинов, вцепившегося в повод, спасла друзей, но все же конь успел сбить с ног Злата. С трудом успокоив коня, мадьяры по просьбе Орма увели его. Мечеслав стоял, неотрывно вглядываясь в лицо павшего друга.

– Пора, Мечеслав. Сахамана нам уже не вернуть! Схоронить его надобно, – тихо проговорил Орм и положил руку на плечо Мечеслава.

Злат и Орм при помощи других воинов подняли тело Сахамана и на плаще понесли к лагерю. Похоронив товарища, друзья вместе с остальным войском двинулись в сторону Адрианополя. В пути, на одном из привалов, Орм сказал Мечеславу:

– Ты на мадьяр да на русса подозренья не держи, я с ромеями, кои видели, как мадьяры коня ловили, речи вел, не виновны они. И вот еще, подарка моего на нем не было… Может, река унесла?

– Или убийца, – добавил Мечеслав.

– Верно… – задумчиво произнес Орм, – а кошель с монетами и нож, подаренный мне Сахаманом, надо вручить его невесте.

Мечеслав, на миг представивший Аяну, ожидающую Сахамана, в бессильном гневе сжал кулаки.

С той поры Мечеслав корил себя за то, что так и не разыскал убийцу своего друга. Отпив еще глоток из сосуда, подаренного Сахаманом, он поднял голову, глянул на ярко светившее в небе солнце. «Оно, наверное, знает, кто лишил жизни Сахамана. Эх, если бы могло оно поведать мне о том!» – подумал он.

Солнце знало убийцу. Оно видело, как Сахаман скакал, торопясь повидать своих товарищей перед возвращением на Русь. Решив сократить путь, идущий вдоль излучины реки, на другом берегу которой находился лагерь, он слез с коня и, ведя его за собой, направился через заросли кустарника к броду. Войдя в заросли, он заметил, как вдруг насторожился, запрядал ушами и стал жадно втягивать ноздрями воздух его скакун. Значит, где-то неподалеку был либо зверь, либо человек. Сахаман прислушался и уловил приглушенные голоса. Привязав коня к деревцу, он потихоньку подбирался ближе и вскоре уже стал различать ромейскую речь. Один из голосов показался ему знакомым, и этот голос требовал вознаграждения за услугу, имя которой – измена. Сахаман осторожно раздвинул ветви высокого кустарника, увидел предателя и узнал его. В пылу охватившего его гнева он выскочил из зарослей на небольшую поляну, где стояли говорившие.

– Ты?! – крикнул он обладателю знакомого голоса. – Ты, кто назывался братом, ты, кто был нашим другом, ты подлый шакал, ты умрешь! – срывающимся голосом проговорил Сахаман, хватаясь за рукоять хазарской сабли. Но в это время острая боль в спине помутила его сознание, изо рта пошла густая красная кровь, в глазах потемнело. Пронзенный мечом со спины, он замертво упал на землю.

– В реку его! Быстро! – проговорил тот, кто убил Сахамана.

Солнце о многом могло бы поведать Мечеславу. Светило видело, как душегубы волокли тело его друга к реке, как один из них, не совладав с жадностью, срезал кожаный шнур с украшением в виде ящерки, как спешно, боясь быть увиденными, бросили труп в воду, как бежали, заслышав топот копыт коня Сахамана, оборвавшего повод и мчавшегося к месту гибели хозяина. Солнце видело лица убийц, но оно не умело говорить.

Размышления Мечеслава о прошлом прервал подошедший сзади Орм.

– Видите впереди горы? – сказал он, обращаясь и к Злату. – Нам надо преодолеть их. Тропа через перевал узка, для прохождения тяжела, да и засады на ней могут быть. Решено вперед дружину малую послать, дорогу разведать и закрепиться в сельце, что на той стороне перевала. Там будем оборону держать, пока остальное войско не подойдет. Охотников велено из наших воев набрать. С нами отряд ромеев пойдет и проводники, они путь укажут. Завтра и двинемся.

Утро выдалось пасмурное и ветреное, воины цепочкой взбирались по каменистой тропе. Скалы грозно нависали над ними. Отряд не успел проделать и половины пути, когда начал моросить мелкий дождь. Тропа стала скользкой и еще более опасной.

Ближе к полудню отряд достиг вершины, оставалось только обогнуть скалу, напоминающую контурами голову орла, задранную вверх. Огромная глыба нависала над тропой, проходившей по самому краю пропасти, за этой глыбой был спуск в долину, где, по словам проводников, находилось селение, в котором они должны были закрепиться. Мечеслав неторопливо, сберегая силы и стараясь не смотреть в пропасть, шел по тропе, цепляясь одной рукой за выступы скалы. Впереди, отдуваясь, шагал Злат. Вдруг он качнулся, вниз покатились камни. Мечеслав, падая на тропу, успел ухватить его за руку, другой рукой Злат чудом уцепился за каменистый край обрыва, его погрузневшее за прошедшие годы тело висело над пропастью.

– Держись! – крикнул Мечеслав, чувствуя, что пальцы ослабевают, а сил остается все меньше. Орм, шедший впереди Злата, вовремя успел вернуться и прийти на помощь.

– Стопами! Стопами найди опору! – прокричал варяг, хватая Злата за руку.

Злат с трудом нащупал ногами выступ, оперся на него.

– Тянем! – сказал Орм Мечеславу. Потащили одновременно, но в какой-то миг тяжелое тело товарища их самих потянуло в пропасть. Мечеслав уперся коленями в каменную твердь и начал вставать, пытаясь вытащить Злата. Неожиданно ноги скользнули на влажных камнях; уже падая, он из последних сил рванул Злата на себя. Через мгновение все трое обессиленно сидели на тропе, прислонившись спинами к холодной каменной плоти скалы.

– Ввек не забуду, браты! – прохрипел Злат. – Покаяться должон я пред вами.

– В чем каяться-то? В том, что злата у тебя в мошне да дерьма в брюхе изрядно? То мы чуяли, покуда тебя из пропасти тянули. Подымайся, пора далее следовать, – сказал Орм, вставая.

– Ну что ж, коли так… – промолвил Злат, и они двинулись дальше.

К вечеру передовой отряд, в котором были Орм, Мечеслав, Злат и Торопша, спустился в долину и был сразу же замечен вражеским охранением, расположившимся в одиноко стоящей на краю селения каменной башне. Дюжина всадников, выехавшая навстречу им, пустив несколько стрел, спешно ускакала прочь, не дав боя. В селении остались только жители. Их, беззащитных, начали грабить воины базилевса. Мечеслав, пробегая мимо одного из домов, услышал крик женщины.

– Что вы делаете! Вы же христиане, как и мы! Оставьте ее! Помогите! – донеслись до него слова, произнесенные на греческом языке. Мечеслав вбежал через распахнутые ворота в небольшой дворик и рывком отворил дверь жилища. В тускло освещенной комнате он увидел трех ромейских воинов, двое из которых, повалив на пол юную черноволосую девушку, срывали с нее одежду. Третий удерживал в углу кричащую женщину, приставив к ее горлу лезвие меча.

– Замолчи, или я перережу тебе горло, – шипел ромей.

Мечеслав, бросив на пол щит и меч, подбежал к воинам, пытавшимся изнасиловать девушку. Схватив одного из них за ворот, он отшвырнул его в сторону, тот ошалело, ничего не соображая, с удивлением поглядел на неизвестно откуда взявшегося варанга. Кулак, как таран, врезался в лицо насильника, он со стоном свалился на пол. Второй насильник, вскочив на ноги, пытался напасть на Мечеслава, но, получив удар ногой в живот, отлетел к стене. Их товарищ, оставив женщину, которую стерег, бросился на Мечеслава с мечом. Мечеслав, перехватив его руку на взмахе, чуть присел, взял в захват колено, распрямился и перебросил через себя. Лежавший у стены воин, получивший удар ногой в живот, поднялся и шагнул к Мечеславу, пытаясь продолжить борьбу. Мечеслав быстрым движением поднял с пола свой меч и, приставив острие к его груди, сказал: