Гладиатрикс - Уитфилд Рассел. Страница 22

Поэтому он сказал:

— Я владелец женской гладиаторской школы.

— Вот как. — Телемах, откинувшийся на ложе, приподнялся на локте. — Значит, ты — тот самый Луций Бальб! Что ж, я несколько раз видел твоих женщин. Занятное зрелище.

— Весьма польщен, — ответил ланиста.

Комплимент застал его врасплох, но делового человека не так просто сбить с толку.

— А я думал, что жречество относится к играм без особого одобрения.

Телемах обезоруживающе улыбнулся и сказал:

— Афина является не только богиней мудрости. В ее ведении также и война.

— Да. Конечно. — Бальб кивнул. — Так вот, к делу. Понимаешь, одна из моих новых подопечных — бывшая жрица Афины из того самого спартанского храма.

— В самом деле? — Телемах жестом предложил ему продолжать.

— Я просил бы тебя, Телемах, хоть немного поведать мне об этой секте, если это возможно. Чем они там дышат? Я к тому, что у моей спартанки есть все задатки, чтобы стать знаменитой гладиатрикс, но в последнее время девушка ходит точно в воду опущенная. Один из моих наставников предположил, что Лисандра — ее Лисандрой зовут — чувствует себя оставленной богами. Вот я и пришел к тебе за советом. Как мне помочь Лисандре в ее духовной нужде?

— Спартанцы — странный народ, ланиста, — проговорил жрец. — Пожалуй, ни в ком эта странность не проявляется ярче, чем в женщинах, входящих в то самое общество, членом которого была твоя Лисандра. Любой образованный жрец скажет тебе, что вся история Спарты держится на воинском стоицизме и в определенной степени овеяна славой. Однако несравненная доблесть на поле брани дается недешево. С глубокой древности и по сегодняшний день все спартанские юноши, начиная с семилетнего возраста, в обязательном порядке посещают школы, где, собственно, и учатся быть спартанцами. Каждая школа до некоторой степени напоминает твой луд — как атмосферой, так и целями. Конечно, с той разницей, что спартанцы обучают свою молодежь ради защиты страны, а не на потеху толпе, жаждущей зрелищ. Что касается их женщин, то и они всенепременно участвуют в атлетических состязаниях. Считается, что без этого им не зачать здоровых сыновей.

— В атлетических состязаниях? — Бальб машинально пытался оттереть со своей тоги пятно, оставленное вином. — Но это не объясняет, почему Лисандра так блестяще владеет оружием.

— Вот тут и проявляется своеобычность спартанского храма Афины, — кивнул Телемах. — Позволь тебе объяснить. Около трехсот лет назад воинственный Пирр, правивший Эпиром, вторгся в Лакедемон, в сердце которого расположена Спарта.

Бальб согласно кивнул. Все римляне знали, кто такой был Пирр. Он не раз побеждал едва оперившийся Рим, тогда еще город-государство. Но успехи до того дорого обходились его войску, что даже породили крылатое выражение «Пиррова победа».

— К тому времени Спарта успела миновать зенит своей славы и по сути была, как и теперь, всего лишь второстепенным эллинским полисом, — продолжал Телемах. — Пирр желал стать самым первым завоевателем, который с триумфом прошагал бы по ее улицам. Ты ведь помнишь, что Спарта ни разу не была завоевана. Александр предпочел оставить ее в покое, а вы, римляне, решили сделать зависимым государством. Но в те времена еще свежа была ее прежняя слава, и эпирец жаждал захватить этот город.

Бальб откровенно получал удовольствие. Он любил послушать добрый рассказ, ну а грек, как почти все его соотечественники, не упускал случая насладиться звуком собственного голоса.

Телемах отпил немного вина и продолжал:

— Спартанцы, как это у них водится, решили, что отобьются, хотя неравенство сил было попросту вопиющим. Они укрылись за городскими стенами и приготовились к осаде. Что ж, Пирр их не разочаровал. Он сразу бросил свое войско на приступ, надеясь с наскока задавить спартанцев числом. Казалось, подобная тактика готова была себя оправдать. Но в это время спартанская царевна — звали ее Архидамия — обратилась к женщинам города и вывела их на стены, чтобы сражаться вместе с мужчинами.

Бальб про себя возмутился. Римской женщине никто не позволил бы взять в руки меч и выйти сражаться. Война — для мужчин, и женщины не должны вмешиваться в мужские дела. Конечно, у него в луде были и римлянки, но можно ли сравнивать! Они были рабыни. Не римские гражданки.

Жрец улыбнулся. От него не укрылось выражение лица ланисты.

— Невзирая на подавляющее неравенство сил, спартанцы разгромили захватчиков и перебили великое множество их. Такие значительные победы происходят благодаря божественному вмешательству. Афина же является покровительницей не только города, названного ее именем, но также и Спарты. Ей спартанцы и приписали свой воинский успех. Тогда-то — в благодарность богине — и была основана новая секта. Очень, очень спартанская! Они выстроили в своем акрополе школу для жриц, заменив обычный храм на сущую крепость.

Бальб едва верил своим ушам.

— Это получается вроде луда для детей, да еще и девочек? — спросил он.

— Хуже, — сказал Телемах. — Твои подопечные — взрослые. А то, что спартанцы дают подобное воспитание детям, просто бесчеловечно. Я тебе описать не могу, что за жуткие приемы в ходу в их школах! Это, друг мой Бальб, уже выходит за рамки как благочестия, так и телесной закалки. Зимой дети ходят босиком по снегу, их беспощадно бьют за малейшую провинность, действительную или мнимую, и дают так мало еды, что они вынуждены воровать, просто чтобы не умереть с голоду. Скажу тебе даже больше! Подобное воровство напрямую одобряется. Спартанцы полагают, что оно развивает изобретательность ума. Но горе тому, кто будет пойман за руку! Это считается неудачей, и за нее люто карают.

Жрец сделал паузу, давая Бальбу время осознать услышанное.

Ланиста был попросту потрясен. Одно дело, если бы речь шла о древних временах и каком-нибудь варварском государстве, но Греция! Всеми признанный светоч цивилизации!..

— Все это время девочек неустанно обучают воинским наукам, — продолжал Телемах. — Долгие годы они изучают оружие, постигают тактику. Эта школа, таким образом, есть сущая кузница воительниц, несмотря даже на то, что все там очень старомодно и в высшей степени подчинено ритуалам. Да сам посуди! Спарта — единственное место в мире, где до сих пор можно видеть древние боевые порядки гоплитов, пусть даже и состоящие исключительно из женщин. Делается это все якобы для того, чтобы не оплошать, если однажды в будущем Афина снова призовет спартанок к оружию. Но я хочу сказать, что при храме девочки получают не только воинское, но также богословское и светское образование. Таким образом, друг мой, если ты внимательней присмотришься к своей Лисандре, то наверняка обнаружишь, что она великолепно образована.

Но Бальб спросил о своем:

— Если Лисандру с малолетства натаскивали обращаться с оружием, то почему же сейчас на нее просто больно смотреть?

— Вот-вот, — улыбнулся грек и легонько постучал себя пальцем по носу. — Мы как раз добрались до первопричины. Власть Спарты столетиями зиждилась на порабощении соседнего города — Мессены. Спартанцы обратили в рабство все его население. С точки зрения твоей спартанки, порабощение соседнего народа есть предмет исторической гордости. И вдруг она сама утрачивает свободу… — Жрец покачал головой. — По твоей милости Лисандра окунулась в ту самую грязь, которую всегда презирала. Ты отнял у нее все, что некогда составляло ее душу, и сейчас она растеряна точно ребенок. Эти жрицы, при всех своих несомненных талантах и навыках — как бы выразиться? — весьма узколобы. Это свойство присуще всем спартанцам, но им — в особенности. Мир для них устроен очень просто: здесь — белое, там — черное. Им нелегко найти золотую середину, компромисс, искать который привычны дети более культурных народов. Ты прав. Для нее все выглядит так, как если бы богиня отвратила от нее свой лик, предоставив ее самой постыдной и низкой судьбе, какую только спартанец способен вообразить. Ничего удивительного, если бедняжка попросту потеряла себя.