Не имей сто рублей(СИ) - Сарматов Макар Владимирович. Страница 10

Вторая точка была справа от первой и чуть выше, замаскирована точно также. Зайдя в неё, я тоже был в восторге. Она была развернута в сторону тропы. По её длине тропа просматривалась метров на двести, и главное, свернуть с неё было некуда — с одной стороны обрыв, с другой — почти отвесная стена. «Круто», — подумал я.

Но больше всего меня удивила «землянка». Вернее, назвать её так можно с большим трудом, скорее, маленькая пещера. Вход в неё был с той стороны, с которой мы пришли. Он же был завален огромными камнями и со стороны смотрелся как монолит общего пейзажа. На самом деле, между этих камней была огневая точка, которая прикрывала тыл и проход в пещеру. Но и это не всё, внутри пещера раздваивалась, один узкий лаз вел куда-то вглубь, чуть влево, а второй — вправо и вверх, и в нем были прорублены ступени. Мы пошли по второму. Дойдя до конца, Шакур сдвинул деревянную крышку, и мы вылезли наверх. Справа от тропы идеальное место для пулемёта и прикрытия остальных точек. Тропа с опасного направления тоже просматривалась отлично. Также место было удобно, чтобы закидать её гранатами. Наверху я осмотрелся, на крышке лаза было что-то налеплено, наподобие папье-маше и с виду напоминало угловатый большой камень. Я сдвинул крышку на место, закрыв отверстие. Как тут и было, и вроде камень врос в землю.

Если не знать, то хрен найдёшь, а как всё просто. Я опять открыл люк и спустился в пещеру, глаза мои блестели в восхищении. Да, здесь можно жить две недели, и никто не узнает, что ты здесь.

День прошёл в заботах. Мы обустраивались, искали топливо, кизяки, корни деревьев, которые намыло ручьями. Потом готовили еду в пещере, и меня тоже это очень порадовало — первый узкий лаз, оказывается, был как вытяжка. И выходил где-то наверху соседней скалы. И абсолютно не демаскировал наше присутствие, что и позволило нам беспрепятственно жечь огонь внутри пещеры. Дым вытягивало именно в этот лаз.

Ближе к вечеру мы распределили смены на ночь, оставляя только два поста. Один смотрел вдоль тропы, вниз. Другой пост был в пещере, смотрел в тыл, в сторону кишлака.

Мне досталась утренняя смена на внешнем посту, и я стал устраиваться ко сну. Улёгся на лежанку, положив перемётку под голову, предварительно вынув верблюжье одеяло. Положил автомат рядом и собрался спать.

Первые сутки на посту прошли нормально. Батур и Харез, относившиеся ко мне сначала с опаской, теперь глядя на мои действия, стали более серьёзно смотреть на меня. И я понял, что ещё пара дней, и они окончательно примут меня в «свою компанию». Началось всё с простого случая. Они сидели и спорили, как разжечь огонь, когда нет спичек и нет кресала. А я вмешался и спросил: «А автомат есть?»

Батур кивнул в ответ, мол, без автомата никак. Тогда я встал, подошёл к его РПД, выдернул из ленты трассирующий патрон, свернул пулю из гильзы и вытащил её. Порох высыпал, пулю вставил в гильзу головкой внутрь. Посмотрел, ага, вот подходящий камень и, держа эту конструкцию за гильзу, положил пулей на камень. Подобрал камешек поменьше и стал им плющить пулю. После трёх ударов заряд в пуле от давления воспламенился и горел уже как сигнальный фальшвеер.

— На, — протянул я Батуру импровизированный факел.

Надо было видеть его восторженные глаза, радовался как ребёнок.

— Так просто? — не то спросил, не то утвердительно сказал он.

Я улыбнулся и ответил:

— Проще некуда.

Тогда они с Харезом выдернули из ленты каждый по трассеру и проделали то же, что и я.

И когда у них получилось, они переглянулись и одобрительно кивнули головами. Наверное, что-то решив на мой счёт, или просто, прибавили плюсик в мой актив.

Пару дальнейших дней прошли буднично, как в обычном карауле — служба на посту, поиск топлива, маскировка позиций, хозяйственные дела. Пока в один прекрасный день Назир не прокричал, что слышит вертолёты. Все сразу заняли свои места. Шакур залез во второй пост, который был на фланге тропы. Батур умчался в пещеру, к выходу наверх.

Харез залёг у входа между камней, прикрывая тыл. Я же побежал на пост к Назиру, там пост был рассчитан на двоих, вернее, он оборудовался под пулемётную точку, которая предполагала двух бойцов.

— Назир, как думаешь, где они?

Он дал мне бинокль и указал в юго-восточном направлении.

— Вон смотри, крадутся по ущельям.

Даже в бинокль я не сразу обнаружил их и только более внимательный посекторный осмотр позволил мне увидеть отблески лопастей боевых машин. Слишком далеко они ещё были и скрывались в складках местности, находясь в тени гор. Я смотрел в бинокль и рассуждал:

— Что же к нам летит? Так, два мелких, скорее всего, ударные. Блин, рассмотреть нет возможности. Похожи на «Кобру». Ха, вот отблеск кабины. Понятно, значит «Августа».

Нет … над винтом комплекс наблюдения, выходит «Тигр».

— Назир, крикни всем, чтобы ни высовывались и сидели под землей. У них, скорей всего, тепловизоры есть, заметят нас.

— Так, что там дальше? Ага, а вот и транспортники, похожи на Sea King, но больше размером. Скорей всего, пятьдесят третьи СН.

С двумя ударными машинами сопровождения, были четыре десантно-транспортных.

— Чёрт, «бундесы». Только они приняли их на вооружение.

Мне почему-то не хотелось воевать с немцами, у меня не было к ним такой нелюбви, как к американцам. Мне даже было жалко их, ведь после второй мировой, они так и остались в оккупации под США. Да и уважение к ним было, в отличие от янки. Они бились грамотно и самоотверженно на земле. «Янкесы» норовили отбомбиться, а в пекло пустить союзников.

Немцы всегда рассчитывали только на свои силы.

— Назир, есть возможность предупредить кишлак?

— Уже предупредили.

— Как?

— Зеркальцем, сверху пещеры. Батур уже просигналил.

— Отлично, — отлегло у меня от души, хоть люди будут готовы.

Но дальше, чем больше я об этом думал, тем муторней становилось на сердце. Мне ведь эти люди стали почти родными. А четыре вертолёта, это много. Если мне не изменяет память, они с полной нагрузкой берут на борт 38–40 чел. Здесь они, конечно, с такой загрузкой летать не будут, всё же горы, но человек тридцать на борту будет. А это 120 человек, полная рота по стандартам СССР. Да они весь кишлак перевернут.

И конечно, среди них будет хотя бы один ЦРУшник и приданная ему группа «янкерсов», человек пять-шесть.

Если кто-то в кишлаке рыпнется, жертв не избежать. Одно радует, о моём существовании знают только те, кто сейчас здесь. Ну, ещё матушка Шакура. Думаю, на неё они не обратят внимания. И всё равно, на душе скребли кошки.

Глава 5

Подхватив рацию Р-392, мы спрыгнули с БТР. Ничей помог пристегнуть её за спину. Перекинув тангенту с наушником через левое плечо, я закрепил кабель погончиком. Одел наушник и проверил связь. Потом загнули антенну и закрепили её конец за РД. Посмотрел по сторонам, все готовы. Я обратился к прапору:

— Андреич, дождись, когда мы поднимемся наверх и только после нашего сигнала пускай сапёров.

— Не тупи Волк, не впервой.

— Продавец, готов?

— Готовы.

— Я — налево, а ты со своими — направо.

— Ну вот, как налево, так ты, — шутливо пробурчал Продавец.

— А як же, — весело ответил Кудря.

— Ну всё, пошли. Как поднимаемся — доклад.

И мы разбежались по сторонам. Подъём оказался не из легких и высота приличная, метров 60–70, но всё прошло без эксцессов. Забравшись на левый склон узкого прохода, мы припали к камням. Я вышел на связь.

— Продавец, Волку.

— На связи Продавец.

— Что у вас?

— Еще метров десять. Жди, доложусь.

— Понял, на приёме. Ищейка, слышал?

— Чётко и громко, — ответил Андреич.