Не имей сто рублей(СИ) - Сарматов Макар Владимирович. Страница 12
«Красиво. Действительно, это танец», — подумалось мне. И вдруг, собака села с правой стороны дороги. Раздалась команда, сапёры со щупами дошли до места, где встала собака. Проверили площадку вокруг, отметили место там, где должна быть мина и ретировались к БТР. «Да уж, танец. ТАНЕЦ СО СМЕРТЬЮ», — пришла мне в голову мысль. Инструктор подошёл к собаке, смотав поводок, погладил свою овчарку и дал ей угощение.
С БТР слез Андреич с бухтой шнура, на котором была закреплена четырёхлепестковая «кошка» и подошёл к инструктору. Тот взял собаку на короткий поводок и тоже направился к БТРу. Андреич положил канат и стал аккуратно, руками, разгребать грунт в указанном месте. Я взял бинокль, чтобы рассмотреть, что нашли сапёры. Несколько плавных, медленных движений и из земли показался пластиковый квадратный корпус мины. Это была М-19 американского производства. Её прозвали «Дипломат» за квадратный вид и ручку, как у одноименного чемоданчика для дип. почты.
Прапорщик закрепил «кошку» за мину и, разматывая аккуратно бухту шнура, стал отходить под прикрытие БТРа. Раздалась команда: «В укрытие!!!»
Я убрал бинокль и прилёг за скалой. Чем чёрт не шутит, вдруг рванёт, тогда мало не будет — там ведь девять килограмм взрывчатки. Но прошло несколько минут, и раздалась команда: «Отбой!» Я выглянул из-за укрытия. Андреич уверенно шёл к вывороченной из ямки мине. Подойдя, он выкрутил большой круглый инициатор нажимного действия, взял его в одну руку, а мину за ручку в другую. И уверенным шагом пошёл к машинам. «Ну, прямо служащий с кейсом в руках», — пронеслось у меня в голове.
Тем временем сапёры опять заняли свои места на дороге и продолжили свой «танец».
Дошли до выхода из ущелья, проверили площадку и отметили выезд из колеи на обочину флажками.
В наушнике раздался голос:
— Волк, Ищейке.
— На связи Волк.
— Выходим с дороги, спускайтесь.
— Принял, — ответил я.
— Принял, — отозвался Продавец.
Спустились мы довольно быстро. Продавцу пришлось чуть тяжелей, они волокли на себе трофеи, но тоже спустились без приключений. Все заняли свои места на БТРах и наш дозор двинулся вперёд, уже более не опасаясь быть подорванным.
Я доложил о проделанной работе, сказал, что выход из колеи отмечен флажками, и тут Андреич крикнул «водиле», чтобы он остановился. Механик плавно нажал на тормоз и БТР встал.
— В чем дело, Андреич? — спросил я.
— Вон глянь налево, — указал он пальцем направление.
— Что там?
— Видишь пирамидку из камней?
Я вгляделся:
— Ага, вижу. И что?
— Это значит, что справа от нас на дороге стоит мина. Духи так метят свои закладки. И хотя мы не идём по дороге, экономя время, оставлять её было бы глупо. Её переставят обязательно, и на обратном пути можем нарваться. Зачем оставлять им шанс?
— Что предлагаешь?
— Мы проверим участок дороги. Уверен, за нами наблюдают, так что, прикрывайте. Возиться долго не будем, снимать её тоже, взорвём накладным и все дела.
— Понял тебя, действуйте.
И уже в рацию произнес:
— Всем предельное внимание. Оружие к бою. Если что, огонь на подавление, без команды.
Сапёры управились довольно быстро, взорвали мину на месте и мы продолжили движение. На подъезде к маленькому, частично разрушенному кишлаку, поверх нас дали предупредительную очередь из ДШК. Мы остановились, все сиганули с брони и приготовились к бою, заняв неплохие позиции. Я подошёл ко второму БТР.
— Ашур-Ака, спускайтесь, пойдём с вами договариваться.
— Снайперам занять позиции поудобней и прикрывать.
Старичок ловко спрыгнул с БТРа, поправил халат и сказал:
— Я готов.
— Вот и хорошо Ашур-Ака, сейчас идём. Ничей, идёшь с нами.
Вот так, втроём, мы пошли к их ближайшему посту.
Договорились быстро, старика там все знали. Они обменивались приветствиями, обнимались, и улыбки не сходили с их лиц.
В итоге, нам дали проводника. И мы вернулись к машинам с ещё одни пассажиром, которого я посадил на первый БТР. Нам открыли дорогу, и мы уже не спеша поехали к кишлаку Маручак. Всё прошло гладко и на въезде в кишлак мы остановились, поджидая основную колонну. Думали отсидеться спокойно, но нас окружило пацаньё, предлагая бакшиш (обмен) — всякую хрень, типа ногтегрызок и сигарет, в обмен на консервы и патроны. На втором БТРе очень увлеклись, отгоняя ребятню, что не заметили, как у них с борта отстегнули двуручную пилу. Вот так, окруженные детворой, мы и дождались основную группу.
Нам отвели место на плато, которое служило главной соборной площадью кишлака.
И мы сразу начали окапываться. Сначала вырыли индивидуальные окопы, потом капонир под БТР, и только после перекуса начали всё это соединять воедино.
Работа была в разгаре, когда снизу к нам прокрался парнишка, лет десяти. Он был взволнован и я не успевал за его мыслью. Да ещё всю его речь надо было перевести на русский язык. Сказав ему: «Стоп», — я послал за Илдусом Тагиевым, нашим штатным переводчиком. Тот был рад бросить лопату и пришёл незамедлительно.
Поговорив с парнишкой, он уже на доступном языке объяснил, что тот хочет.
Дело было в том, что он остался старшим мужчиной в семье. Его отца и брата убили в стычке с таджиками. Мать — тяжелобольная, держится за живот и стонет, сама дойти сюда не может. Вот он и не знает, что делать.
— Как тебя звать? — спросил я, чтобы немного отвлечь его.
— Шакур меня зовут.
— Шакур, посиди здесь с бойцами. Я сейчас приду, и мы обязательно поможем твоей маме,-
сказав это, я побежал туда, где медики развернули госпитальную палатку.
Нашёл нашего взводного и объяснил ему суть дела. Он позвал врача и спросил, что тот думает. Врач лишь ответил, что надо больную доставить сюда.
— Волк, берёшь с собой пять человек: трое прикрывают, двое — с носилками. И, давайте осторожно. Не думаю, что стоит ждать провокации, но будьте внимательны.
— Есть, товарищ старший лейтенант, — козырнул я и побежал обратно.
Домчавшись до БТРа, я начал давать команды:
— Родной, Кудря, Ничей, вооружаемся автоматами и полный БК. Илдус, Устин, отстёгиваем носилки из БТР. Идёте налегке, только с автоматом и одним магазином.
Быстро вооружившись, мы подошли к парнишке.
— Ну что, Шакур? Веди нас, твою маму надо срочно в больницу.
Мы двинулись по тропинке вслед за ним. Пересекли улицу, огибающую понизу место нашей стоянки. Повернули в переулок, и зашли в довольно просторный двор, огороженный со всех сторон высоким глиняным забором. Ничей остался возле входа. Я, Родной и Кудря рассосались по двору, занимая выгодные позиции. Дом представлял собой конструкцию в виде буквы «П» с плоской крышей, и только два пристроя по обоим концам имели небольшие купола. По центру дома был пристоен навес над дастарханом. С двух сторон от него было два входа. К одному из которых и направился парнишка. Илдус и Устин двинулись было за ним, но он пресёк их попытку, остановив жестом.
— Хаарам, — сказал он. И стало ясно, что там женская половина дома.
Он взял носилки из рук наших бойцов и направился к двери, что-то сказал. Дверь открылась и оттуда вышли две худенькие девчушки, одна из которых была в чадре. Они забрали носилки и скрылись за дверью. Мы терпеливо ждали.
Спустя пять минут дверь открылась, и девочки вынесли на носилках хрупкую женщину, замотанную по самые глаза во всё черное. Поставили носилки на землю и также, молча, ушли обратно. Парни подхватили носилки, и мы поспешили убраться под защиту наших БТР.
Отнесли женщину в полевой госпиталь. И вернулись обратно, к работе над укреплениями. Всё это время Шакур так и сидел возле нашего БТРа и молил Аллаха о спасении его матери, и чтобы он дал ему силы справиться со всем происходящим.
Закончив работу, мы собрались ужинать. Семён уже разогрел гречневую кашу с тушёнкой.
Мы сели в кружок возле костра и пригласили Шакура, наложив ему в котелок изрядную порцию каши. Дали большой кусок хлеба, испечённого на заставе (хлеб там печь умели) и кружку с ароматным индийским чаем, изрядно подслащённым. Ел он отрешённо, чисто механически, без какого-либо выражения на лице. Но нам было приятно, что он всё съел. Теперь хоть не загонит себя в истощение от переживаний.