Медуза - Тимайер Томас. Страница 33

Третье: у нас два варианта действий — либо мы сидим сложа руки и дожидаемся, пока нас откопают, либо сами попытаемся что-то предпринять. Так что прошу высказаться. — Малкольм решительно скрестил на груди руки.

— Каменная плита — это же невероятно интересно, — с горящими от возбуждения глазами проговорил Григорий. — Мне, во всяком случае, очень хотелось бы разузнать, что скрывается под ней.

Остальные согласились с ним. Все чувствовали, что находятся на пороге раскрытия тайны Медузы.

— Вот уж не знал, что ты у нас пламенный оратор, — не без восхищения произнес Крис, обращаясь к Малкольму. — Снимаю шляпу.

Тот рассмеялся глуховатым баритоном:

— Есть у меня такой дар, что и говорить. А в качестве вознаграждения попрошу вас запечатлеться на цифровую камеру. В конце концов, должен же я получить хоть какую-то компенсацию за погибшую пленку. Так что за работу, господин профессор!

Примерно час спустя почти вся плита была очищена от песка и других наслоений. Это оказался квадрат три метра на три, и при пристальном рассмотрении выяснилось, что и он исчерчен непонятными знаками. Каменные кольца определенно не были поздним добавлением, а высечены из той же каменной глыбы. И с точки зрения профессионализма и по части творческой фантазии создатели этого чуда были людьми воистину гениальными. Чем глубже экспедиционная группа — ученые, инженеры, журналисты — проникала в эту неведомую культуру, тем больше тайн она приоткрывала.

Обнажив плиту, все почувствовали, что пора передохнуть.

— Как же нам поднять эту глыбищу? — отирая пот со лба, прохрипел Альберт. — Она потянет на целую тонну, не меньше.

— Куда там! Больше! — не согласился Малкольм, завершив тем временем съемки и засовывая камеру в чехол. — Когда я снимал экспедицию на Мачу-Пикчу, там предпринималась попытка открыть дверь подобных габаритов. Так вот, без бульдозера не обошлись — она весила три тонны. И эта, уверяю вас, не легче. Так что нечего и пытаться, у нас при себе даже каната приличного нет, не то что подъемника или бульдозера.

— Ну, положим, кое-что и у нас найдется, — возразила Ханна. — Если снять одежду — рубашки, джинсы, куртки, — связать их вместе, вот и получишь некое подобие канатов. Может, так и выйдем из положения.

Ирэн покачала головой:

— Ничего не получится. Если вес плиты три тонны — это означает, что на каждого из нас придется по четыреста килограммов. Четыре центнера.

— И все же я считаю, мы сможем сдвинуть ее. Вот, взгляните! — Став на колени у плиты, Ханна стала сдувать пыль с едва заметной бороздки на камне. — Если присмотреться, видно, что шарнир расположен не у нижнего конца, как в большинстве случаев, а примерно в центре. Это означает, что плита вращается вокруг своей оси. Очень умно задумано. Нам предстоит только преодолеть сопротивление скопившихся за тысячелетия пыли, песка, словом, всякой грязи.

— Думаю, попытаться стоит, — сказал Крис и тут же стал стягивать с себя брюки и рубашку.

Ирэн, с любопытством взглянув на него, последовала его примеру, а за ней и другие. Вскоре у плиты лежала солидная куча одежды, во всяком случае, из нее вышел бы вполне надежный канат. Еще несколько минут, и концы импровизированных канатов были закреплены в каменных кольцах плиты и туго натянуты. Малкольм, в полуобнаженном виде походивший на неандертальца из-за обильного волосяного покрова, ухватившись за первый канат, с силой потянул его на себя. Все, кроме Григория — тот по-прежнему чувствовал себя неважно, — стали помогать ему.

— Слушайте! На счет «три» тяните что есть сил! — скомандовала Ханна. — Раз, два, три!

Крис чувствовал, как ткань врезается в ладони, но продолжал тянуть что было мочи. Предназначенная для экспедиций одежда обладала определенным запасом прочности, но выдержит ли ткань?

Минуту или две в пещере было слышно лишь надсадное кряхтенье. И наконец усилия членов группы были вознаграждены. Раздался характерный скрип — скрипел перетираемый каменными глыбами песок.

— Ну давайте же, еще немного! — крикнул Григорий. Он подбежал к Ирэн и тоже стал тянуть канат. — Мы ведь уже сдвинули ее с места. Теперь все вместе, ну давайте!

Крис чувствовал, как между лопатками заструился пот. Руки онемели от напряжения. И вдруг канат завибрировал, пол пещеры дрогнул, и многотонная плита с характерным гулом приоткрылась. Ханна была права — одна половина плиты ушла вниз, другая заняла вертикальное положение. Незамысловатый механизм позволил зафиксировать огромный люк под углом в девяносто градусов — об этом возвестил характерный щелчок: особый выступ вошел в углубление. Плита, таким образом, обрела устойчивое положение. Крис со сдержанным восхищением смотрел на сооружение — камень скрипел, трещал под собственным весом, но выдерживал нагрузку. Механизм, возраст которого насчитывал не одно тысячелетие, продолжал бесперебойно функционировать.

Через открывшийся лаз дохнуло самой древностью. Но участники экспедиции восприняли это дуновение тысячелетий будто живительный и благоуханный весенний бриз Распутав узел, они вновь облачились в изрядно помявшуюся одежду. И тут наступил великий момент, тот, о котором грезит каждый археолог. Им предстояло спуститься в мир, куда с глубокой древности не ступал никто.

Все равно что высадиться на другой планете.

— Всем выстроиться! — скомандовал Малкольм, спешно устанавливая камеру на небольшой переносной штатив. — Это исторический момент. И он должен быть увековечен для потомков Абду, ты тоже становись к нам. Те, кто в переднем ряду, пусть присядут. И оставьте местечко для меня. А теперь — внимание! Очень хорошо.

Вспыхнул и замигал рубиновый индикатор автоспуска. Малкольм успел занять место рядом с Григорием. Оба, положив руки на плечи друг другу, улыбались в объектив. Смех, дружеские похлопывания по плечу, и вот все сосредоточенно уставились в камеру. На это время были позабыты ссоры, разногласия и прочие неприятности. И все-таки чудо, что они вопреки всему сумели добраться сюда и найти то, что искали, к чему стремились. Цель была в двух шагах.

Вот он, момент абсолютного единения, подумал Крис. И кто знает, когда еще он наступит.

Глава 15

Полковник Франсуа Филипп Дюран мрачным взором обвел окружающую местность. Лагерь экспедиции представлял собой картину опустошения и разорения. Дюран невольно поморщился. Что мятежники не смогли унести или уничтожить, довершила песчаная буря. Погнутые дюралюминиевые стойки палаток с трепыхавшимися на ветру обрывками ткани уродливо торчали из свеженаметенных барханчиков. Повсюду валялись алюминиевая походная посуда, изодранные спальные мешки. Из полузанесенных песком алюминиевых контейнеров топорщились куртки, брюки. Камня на камне не оставили, угрюмо заключил полковник Дюран. Выглядело так, словно божество наслало на лагерь беду, вознамерившись стереть его с лица земли.

С другой стороны, песчаная буря обернулась несказанной удачей. Она замела нежелательные следы, позволив сочинить удобную версию произошедшего, весьма правдоподобную для вышестоящего начальства в Агадисе.

Полковник огляделся. Перед ним, широко расставив ноги, угрюмо насупившись, стоял Ибрагим Хассад из племени кель-аджер — предводитель мятежников севера страны. Ветер трепал его темно-синюю накидку, от чего позвякивали металлические пластины кожаной ленточки вокруг шеи. Полковник Дюран заметил, что над горами позади Хассада сгущаются новые тучи, не сулившие ничего хорошего. То, что пронеслось над этим местом несколько часов назад, было всего лишь прелюдией, и Дюран прекрасно понимал, что настоящий ураган еще впереди.

У его ног лежали трупы туарегов, пытавшихся добраться до форта, в том числе Мано Иссы, отличавшегося от остальных охранников экспедиции коренастым телосложением. Чалма его в нескольких местах была продырявлена пулями, едва скрывая то, что недавно было головой. Двоих его подчиненных постигла та же участь, эти люди уже ничего и никому не расскажут. Дюран, поджав губы, обходил рядком лежавшие трупы. Зрелище претило его натуре солдата. Он не убийца, он солдат. Он ничего бы не имел против того, чтобы взять этих людей в плен, но такая зверская расправа… нет, он не палач, а военный. Трупы устремили в него мертвые взоры.