Огненная дорога - Бенсон Энн. Страница 14

Джейни повезло больше обычного — когда она сбегала по гранитным ступеням, как раз подошел нужный автобус. Она приложила правую ладонь к сенсору у входа и поднялась в автобус, едва открылась дверь, жалея, что не может поехать на машине — это было бы намного быстрее. Едва данные обо всех поездках сегодняшнего дня поступят в Большую базу, в ее файле будет сделана пометка об этой автобусной поездке. Как женщина одинокая, бездетная и не имеющая иждивенцев, она попала в самую низкую категорию с точки зрения распределения топлива и уже использовала большую часть своего бензина на сомнительные прогулки. Большая база бдит, от нее не ускользает ничто. Джейни постаралась выкинуть эти мысли из головы.

«Может, если процесс иммиграции упростят, рабочих для производства топлива снова станет хватать, — с надеждой подумала она, когда автобус тронулся в путь. — Может, и Брюс смог бы приехать, если бы согласился работать на очистительном заводе…»

Если ее заокеанский любовник сумеет когда-нибудь вернуться в Соединенные Штаты, он заработает больше, занимаясь очисткой нефти, чем в качестве врача в какой-нибудь больнице. Эта мысль заставила ее иронически хмыкнуть.

Национальное хранилище еврейских книг находилось совсем неподалеку от остановки автобуса, среди буйно разросшихся деревьев в северном конце университетского кампуса. Гармонично вписываясь в окружающие его деревья, это потрясающе современное здание благодаря умелому дизайну, скрывающему его размеры, выглядело весьма скромно. Джейни проводила здесь исследования раньше и знала, что система безопасности в хранилище оборудована на самом высоком уровне; этого почти до неприличия настойчиво добивалась хранительница, с которой у нее сегодня была назначена встреча. Обшивка здания из грубо обтесанных досок скрывала непроницаемую для пуль, бомб и огня конструкцию из стали и бетона, защищающую бесценное содержимое хранилища от злонамеренных покушений, которые политически значимое учреждение подобного рода, несомненно, могло провоцировать.

Хранительница, Майра Росс, седоволосая женщина лет шестидесяти, обладала духом и личностными качествами, казавшимися несоразмерными ее миниатюрному облику. Когда пару недель назад они впервые встретились на открытии какой-то выставки, эта крошечная женщина смотрела снизу вверх на высокую, все еще темноволосую Джейни с нескрываемой завистью, но очень быстро очаровала ее умом, несомненным обаянием и интеллигентностью. В свете той энергии, которую излучала хранительница, ее зависть показалась Джейни забавной, поскольку, по ее представлениям, сама она такой жизненной силой не обладала.

Майра встретила Джейни в приемной, крепко пожала ей руку и повела в свое личное «логово» со словами:

— Должна признаться вам, доктор Кроув, в нашей практике редко случаются потенциальные дары, окруженные столь интригующими обстоятельствами. Обычно я хорошо представляю себе объекты, по поводу которых со мной входят в контакт. Однако вы меня ошеломили и, позвольте добавить, очаровали.

Она сделала жест в сторону удобного кресла, куда Джейни и опустилась.

Быстро оглянувшись, она увидела, что на стенах офиса висят впечатляющие дипломы и сертификаты вперемежку с фотографиями, где была изображена сама хранительница вместе с дарителями, среди которых узнавались очень, очень известные люди.

— Вы встречались с Барбарой Стрейзанд? — с благоговением спросила Джейни.

— Несколько раз. Ей очень нравится наше хранилище.

— И что она собой представляет?

— О, она замечательная женщина. Истинная леди, в отличие от некоторых наших дарителей. «Вот вам чек, а теперь мне пора» — только на это и хватает многих из них. На самом деле они хотят остаться в стороне. Однако Барбара лично организовала здесь прием. Это было потрясающе. И она все еще очень хороша собой. Нам всем не помешало бы выглядеть точно так же.

— Не в этой жизни, — с иронической улыбкой ответила Джейни.

— Ну, да… у каждого из нас своя ноша. Но у вас, насколько я понимаю, нет причин жаловаться. А теперь не будете ли так любезны рассказать чуть побольше об этой вашей книге. Как я уже говорила, вы меня заинтриговали.

— На самом деле это, скорее, дневник, — заговорила Джейни. — Первоначально он принадлежал еврею-врачу, жившему в четырнадцатом столетии. Впоследствии он прошел через руки множества людей, и все они использовали его по назначению — описывали случаи из своей врачебной практики. — Она помолчала. — По правде говоря, я удивилась бы, если бы выяснилось, что вы уже слышали об этом дневнике. До сих пор его практически никто не видел — по крайней мере, насколько мне известно. Более шестисот лет он пролежал в одном и том же месте, в маленьком доме в пригороде Лондона. Слово «интригующий», наверное, уместнее было бы применить к тому, каким образом он попал в мои руки, поэтому-то я и не слишком распространялась на эту тему.

— Вы должны рассказать мне о том, как получили его, доктор Кроув. Можете не сомневаться, все услышанное останется строго между нами.

— Понимаю. И уверена, что так оно и было бы. Однако в том, каким образом он попал ко мне в руки, есть элемент некоторой… нелегальности, так бы я выразилась. Не уверена, что вам следует знать об этом. По крайней мере, без особой необходимости. — Испытывая неловкость, она поерзала в кресле. — Однако в последнее время у меня возникло чувство, что дневник нужно хранить в более надежном месте, чем то, где он сейчас находится. Ну, я начала разузнавать, где бы это могло быть, и наткнулась на вас.

Майра Росс вперила в Джейни неожиданно суровый взгляд — как будто погрозила указательным пальцем.

— Если он украден, вы должны рассказать мне об этом. Потому что в этом случае, конечно, вы понимаете, мы не можем…

— Нет. Я его не украла. И не думаю, что это сделал кто-то другой. Как я уже сказала, долгие века он был потерян для мира. Пока… давайте просто ограничимся констатацией того факта, что его последний владелец мертв, сгорел во время пожара, дотла спалившего его дом. — Это была правда, пусть и не вся. — Наследников у него нет. Фактически я спасла дневник, когда все это произошло, а иначе и он сгорел бы. Поверьте, это была бы ужасная потеря.

— Если все так и есть, как вы говорите, то безусловно. — Откинувшись в кресле, Майра несколько мгновений вглядывалась в лицо Джейни. — Итак, вы хотите, чтобы дневник хранился здесь. Простите за прямоту, но я рискну предположить, что вы хотите получить что-то взамен. Так обычно делается.

— Я хочу получить гарантию того, что буду иметь к нему доступ всякий раз, когда пожелаю. И ваше обещание, что если вы когда-нибудь купите его у меня, то никому больше не продадите.

— Я могу обещать, что вы будете иметь к нему доступ в часы, когда хранилище открыто, и даже в другое время, если договоритесь об этом заранее. С учетом соображений безопасности, конечно.

— Да. Это понятно.

— А что касается покупки дневника… Если ваше право обладания им хоть в чем-то сомнительно, то проблемы будут и у нас, и мы при всем желании не сможем продать его снова. С другой стороны, если все, что вы рассказали, правда, то наше владение им особых вопросов не вызовет, так что, наверное, имеет смысл подумать о покупке. Существует множество вариантов. Первое, что приходит на ум, это соглашение, предпочитаемое многими учреждениями нашего типа, — так называемое «долговременное» хранение, закрепленное контрактом. В этом случае тетрадь всегда будет принадлежать вам. Мы будем хранить ее здесь, будем выставлять, но она останется вашей собственностью. Вы сможете одалживать ее кому-либо, если вам потребуются деньги, брать в личное пользование и так далее. Вы наверняка видели таблички в музеях, на которых написано что-то вроде «Из собрания такого-то».

— Видела. Но я не хочу, чтобы где-нибудь фигурировало мое имя.

— Тогда можно написать «Из анонимного собрания», если вы это предпочитаете.

— Так предпочтительнее, да.

— Никаких проблем. Это стандартная практика. Теперь, если вас устраивают наши условия, необходимо произвести оценку дневника, чтобы застраховать на соответствующую его ценности сумму. На сколько он застрахован у вас сейчас?