Маска - Мартин Сабина. Страница 7

Отдохнув немного, Мелисанда потащила мать дальше. Та держалась за живот и плакала не переставая. А вот Гертруда утихла, ее глаза словно остекленели. Малышка двигалась машинально, точно тряпичная кукла.

А лес все не кончался, с ветки на ветку перелетали птицы, каркали вороны. В какой-то момент — Мелисанда утратила чувство времени — они выбрались на поляну. И замерли. В центре поляны стоял один из воинов де Брюса. Он сжимал в руке окровавленный меч. Меч Рудгера!

Мужчина двинулся им навстречу, взвешивая оружие на ладони.

— Ваш сын хорошо сражался, этого у него не отнять. Я не думал, что у Вильгельмиса может быть хоть толика отваги. Возможно, вас утешит мысль, что он погиб как настоящий воин. — Мужчина облизнул губы. — Жаль, что ваши дочери еще так малы, а вы беременны. Омерзительно. — Покачав головой, он усмехнулся. — С вами не позабавишься.

Мелисанде хотелось броситься на землю и больше никогда не вставать. Рудгер погиб! В это невозможно поверить. Невозможно! Рудгер был самым смелым и сильным воином в мире. Кроме папы, конечно. Наверное, этот человек лжет. Но почему же тогда у него меч Рудгера?

Какой-то звук отвлек девочку от горестных мыслей. Исполненный боли стон. Беата пошатнулась. Она едва держалась на ногах. Мелисанда подхватила ее. Так, нужно взять себя в руки. Нельзя сдаваться. Если не ради себя, то ради мамы, Гертруды, нерожденного ребенка.

Мелисанда глубоко вдохнула. Даже в такой ситуации нельзя утратить здравый смысл. Убийца Рудгера, должно быть, догнал их в лесу и устроил им засаду на этой поляне. А из-за густой листвы они не заметили его раньше. Но… почему он так странно разговаривает? Будто слишком много вина выпил.

А потом Мелисанда увидела, как из-под его куртки сочится кровь. Наверное, Рудгер ранил его. Что же делать? Напасть на врага? Нет. Похоже, он все еще полон сил. Ей нужно подпустить его поближе и всадить ему кинжал прямо в сердце. Это единственная возможность противостоять врагу.

— Вы жалкий трус! — дрожащим голосом воскликнула девочка. — Со сколькими людьми вы напали на моего брата? Вас, я уверена, было с десяток, не меньше, иначе он всех вас разделал бы в пух и прах. — Мелисанда ткнула себя пальцем в грудь. — А теперь вы собираетесь напасть на двух девчонок и беременную женщину. Браво, благородный рыцарь! Вы делаете честь своему сословию.

Мужчина покраснел.

— Ах ты, мелкая дрянная чертовка, мерзкая тварь! Я вырежу ребенка из чрева твоей матери, твою сестру прибью гвоздями к дереву, а тебе вырву сердце и заставлю его съесть. — Он сделал пару шагов по направлению к ней и пошатнулся.

Глаза мужчины лихорадочно блестели, рука с мечом повисла плетью.

И Мелисанда приняла решение. Она рванулась вперед, прямо к нему, но в последний момент сделала крюк и увидела, с каким промедлением противник отреагировал на это. Враг с трудом поднял меч, но прежде чем он успел нанести удар, Мелисанда уже пронеслась мимо.

Девочка показала ему язык.

— Мой брат и тебя отправит в ад. Ты умрешь, трус! И Господь покарает тебя. Гореть тебе в геене огненной со всеми безбожниками, которые напали на нас. Молись за спасение своей души, молись!

Ее страх сменился безграничной яростью. Разбежавшись, девочка в прыжке всадила ему кинжал в грудь. Словно сраженный молнией, рыцарь упал на землю, увлекая Мелисанду за собой.

Она перекатилась на бок, вскочила и побежала обратно, к матери и сестре. Беата, прислонившись к стволу дерева, сидела с закрытыми глазами. Женщина тяжело дышала. Гертруда, присевшая на корточки рядом с ней, тихо плакала.

— Нам нужно идти дальше, мама, — взмолилась Мелисанда.

Но Беата не двигалась. Затем ее веки затрепетали и она медленно открыла глаза. Слабая улыбка заиграла на ее губах, на лбу проступили капельки пота.

Она протянула руку. На ее пальцах была кровь.

— Мама… — Мелисанда лишилась дара речи.

Губы Беаты приоткрылись.

— В меня попали арбалетным болтом… Еще тогда, в повозке… — Она застонала.

Сердце Мелисанды сжалось от охватившего ее ужаса.

— Ты должна пообещать мне… — Женщина застонала. — Пообещай мне!..

Мелисанда молча кивнула.

— Убегай. Беги как можно скорее. Спаси свою сестру. Защити ее от этого чудовища. Ты сделаешь это?

— Да, мама. Сделаю.

Мелисанда встала перед матерью на колени.

Беата кивнула.

— И еще кое-что, доченька. Ты должна пообещать мне еще кое-что. Ты должна поклясться мне… Поклясться жизнью…

Мелисанда сжала руку матери. Ладонь Беаты была холодной как лед.

— Оттмар де Брюс должен умереть. Пообещай мне, что ты не успокоишься, пока он не умрет. А ты… ты должна жить. Ты не должна погибнуть.

Мелисанда кивнула. У нее пересохло во рту, точно туда насыпали горсть песка.

— Обещаю, мама. Клянусь тебе. Богом клянусь. Де Брюс умрет. А я буду жить.

У Беаты не осталось сил даже на улыбку.

— Молодец, малышка. Мы еще увидимся. Я уже вижу врата рая. И они в точности такие, как говорил отец Никодимий. Свет, сколько света… — Голова Беаты поникла.

Мелисанда почувствовала, как ее тело охватывает дрожь, а потом в груди зародилась теплая волна, прокатившаяся по всему телу. Она дошла до ее головы, прочистила мысли. Гертруда. Нужно спасти сестру.

Мелисанда закрыла матери глаза, взяла Гертруду за руку и потащила прочь. Но девочка начала вырываться, пинать старшую сестру, кричать:

— Я не пойду с тобой! Я останусь здесь! Отпусти меня!

Мелисанда дрожащим от волнения голосом воскликнула:

— Гертруда, мама умерла! Тебе нельзя оставаться здесь. Нам нужно уходить. Скорее!

Но малышка продолжала отбиваться:

— Нет, нет, отпусти меня!

Мелисанда испуганно оглянулась. Пока все было тихо. Не слышно треска веток в подлеске, не видно блестящих доспехов врагов. Она осторожно погладила сестру по голове.

— Ты слышала, что сказала мама? — мягко спросила она. — Нам нужно идти дальше. А мама отдохнет и догонит нас. Нам нельзя оставаться здесь. Ты должна слушаться маму, ты же знаешь.

Гертруда подняла голову, посмотрела Мелисанде в глаза и кивнула. Потом она медленно, бесконечно медленно встала, в последний раз растерянно взглянула на мертвую мать и позволила Мелисанде увести себя.

Они быстро побежали через полянку. Влажная трава остудила натертые ноги.

Мелисанда вновь беспокойно оглянулась. На другой стороне поляны начинались густые заросли, там де Брюсу будет не так-то просто найти их. И ему придется спешиться. В такой чаще ни один всадник не проедет. Еще пара шагов — и они убегут.

Она слишком поздно услышала свист стрелы. Тельце Гертруды обмякло, и Мелисанда в ужасе посмотрела на нее. Сестренка упала в траву. Стрела, пробив ее худенькую спину, вонзилась в сердце.

А на другой стороне поляны Оттмар де Брюс опустил лук. Он ловко спешился и встал рядом со своим черным скакуном, уперев руки в бока. А потом расхохотался.

Мелисанда прыгнула в заросли.

Смех де Брюса оборвался.

— Прячься-прячься, сучка. Ты что, думаешь, сможешь убежать от меня? Никто не посмеет тебе помочь, потому что тогда умрет сам. Род Вильгельмисов сегодня оборвется. Оборвется навсегда. Ты не хочешь выйти и сразиться со мной? Нет? Тогда смотри. Смотри, какой властью и силой я обладаю. Даже Господь не помешает мне воплотить мои намерения.

Он схватил мертвую Беату за подол платья и потащил ее в центр поляны. Там он бросил ее в траву, обнажил меч и вспорол женщине живот. Одним движением он достал младенца, а потом перерезал пуповину и поднял над головой окровавленное тельце. Ребенок пытался дышать, но его крик был очень слабым.

— Ну и где же твой Бог? Ни тебе молний, ни потопа. Ничего. Власть принадлежит тому, кто готов взять ее в свои руки. — Де Брюс уставился туда, где в подлеске спряталась Мелисанда. — Я дам тебе шанс. Ты храбрая девочка. Я видел, как ты зарезала этого идиота.

Он положил меч на землю и отошел на край поляны. Совершенно спокойно рыцарь взял стрелу, замахнулся и пригвоздил младенца к дереву. Тот даже не вскрикнул, только судороги прошли по его крохотному тельцу.