Гарри Поттер и Обитель Бессмертия - akchiskosan. Страница 117

«Значит, все-таки выкрутился», — мысленно отметил Гарри. Ему сразу стало значительно легче, и вовсе не потому, что он так уж тревожился за Драко Малфоя; гриффидорца, конечно, исподволь неприятно грызла мысль, что они его бросили, но он не видел причин думать о затруднительном положении Драко больше, чем это делала мать последнего. Просто теперь он мог с чистой совестью позволить себе отдаться раздражению, что, пока Малфой находился в опасности, было не совсем удобно.

— Ну и где? — усмехнулся Гарри.

А Нарцисса Малфой тем временем что-то деловито нацарапала подобранной с пола щепкой.

— Я сообщила, что тут скалы и мало деревьев, а воды совсем нет, — закончив, сказала она. — Может, все-таки сядешь, молодой человек? Мне не нравится, как ты смотришь на меня сверху вниз.

На этот раз Гарри подчинился. Он пробовал злиться, почувствовать обиду, но, увы, единственным чувством, которое он реально испытывал, было обыкновенное любопытство.

— Мы с твоей матерью немного общались, у меня ведь тоже незадолго до этого родился ребенок, — продолжала Нарцисса.

— Жена Упивающегося смертью общается с членами Ордена Феникса? — не поверил Гарри.

Миссис Малфой усмехнулась.

— Ты думаешь, у них членство в этом Ордене было на лбу написано? — фыркнула она. — Я о существовании вашего Ордена узнала только недавно, между прочим. Кстати, в то время я понятия не имела, что Люциус служит Темному лорду.

— Неужели? — не поверил Гарри.

— Да. А как бы я узнала? — в свою очередь, удивилась Нарцисса. — Вообще, в то время хуже всего было то, что никогда не поймешь наверняка, кто с тобой разговаривает — друг или враг. А Люциус, он был хорошим мужем, и никогда не хотел втягивать меня в это. Я бы и не вмешивалась, если бы это от него зависело.

Гарри не мог не заметить, что, когда она говорила о муже, голос ведьмы становился мягче.

— И о своей сестре Вы тоже ничего не знали? — осведомился Невилл.

— О Белле? — уточнила Нарцисса. — А как ты думаешь, она ходила по гостям и везде хвасталась? Для меня ее арест был как гром среди ясного неба, хотя я, конечно, знала, что она всегда была слишком, ну, фанатичной, — было видно, что Нарцисса Малфой не хочет говорить на эту тему. Гарри решил ей помочь.

— Значит, Вас пригласили мои родители, — сказал он.

— Даже не совсем пригласили, просто им выбирать было не из кого, — призналась миссис Малфой. — Твои родители собирались окрестить тебя и поскорее переехать, а Сириус, конечно, уже закатил вечеринку. А крестной матерью предполагалась быть одна подруга твоей матери, которую убили накануне. В общем, тут пришла я, сама не ожидала угодить в такой бедлам. Он принял меня, надо сказать, как родственницу, и мне неудобно было отказаться. Тогда я и понятия не имела, во что это выльется!

Она покачала головой и спрятала лицо в ладонях.

— Да, тогда никто не знал, что Гарри Поттер станет таким знаменитым, — согласился Невилл.

Гарри на этот раз специально высунулся на ветер. Ему нужно было охладить голову.

— Если бы кто-то из Упивающихся смертью узнал об этом, и мне, и тебе бы не поздоровилось, — пробормотала Нарцисса у него за спиной.

— Значит, Вы не сдали его, — продолжал Невилл.

— Нет, конечно! — вскинулась миссис Малфой. — Крестные родители дают Нерушимую клятву. Они обязаны заменить настоящих родителей и сделать все, чтобы вырастить ребенка.

Эта информация показалась гриффиндорцу настолько кстати, что он даже поспешил вернуться под защиту скалы, тем более, что холод сделался невыносимым.

— А Вы разве заменили? — мрачно усмехнулся Гарри. — Помнится, я жил у Дарсли!..

— За это ты скажи спасибо Дамблдору! — отрезала миссис Малфой, поджимая губы. — Это он настоял, чтобы ты оставался с теткой. Я к нему, между прочим, приходила после того, как Сириус сделал эту глупость с Петтигрю и угодил в Азкабан.

Менее всего юноша склонен был выслушивать подобные оценки. «Сириус бы точно не оставил меня с Дарсли, если бы это от него зависело», — не сомневался он.

— Вы поверили, что Ваш брат виновен? — не скрывая осуждения, произнес Гарри.

— Да, поверила, — огрызнулась Нарцисса. — Какая теперь разница?!

Но сама она так не считала. Вероятнее всего, она много думала об этом, и даже мучилась угрызениями совести, но это не смягчило гриффиндорца, а, наоборот, разозлило.

— Дамблдор никогда не отдал бы меня Вам, потому что знал, что Люциус Малфой — Упивающийся смертью, — сказал Гарри.

— А наша семья давно все знает про Дамблдора, — не осталась в долгу Нарцисса. — Он с тобой все очень здорово придумал. Не могу понять до сих пор, когда он решил, что твоя тетка просто так тебя возьмет — это наивность у него такая или хитрость все-таки?

— А что? — с подозрением спросил Гарри.

— Да ничего! — фыркнула Нарцисса Малфой и взвизгнула, подбрасывая монету. Затем она указала пальцем поверх головы Гарри, и, обернувшись, он увидел действительно странное явление: небо было безоблачным, однако его пополам пересекала молния. — Вижу, — пробормотала миссис Малфой, торопливо царапая на монете.

— Кстати, не очень-то Вы беспокоитесь о своем сыне, — проницательно заметил Невилл.

— В доме Блэков он в полной безопасности, — заявила миссис Малфой. — Он справится, и Кричер ему поможет. Наверное, он уже вызвал помощь, если может мне писать. Скоро и нас найдут!

Как ни странно, перспектива спасения позволила Гарри направить всю свою энергию в русло злости на миссис Малфой.

— Ничем я не обязан Вашему мужу! — возмутился он, считая, что должен добиться ясности в этом вопросе в память о тех, кто действительно о нем заботился. — Ничего он для меня не сделал!

— Неужели?! — ядовито осведомилась Нарцисса Малфой. — Если бы не он, ты бы не вышел из Отдела тайн Министерства в ту ночь, когда вас угораздило там оказаться.

Гарри открыл рот, чтобы поправить представления миссис Малфой, когда в его памяти возник луч заклинания, в полумраке Отдела тайн вылетающий из волшебной палочки и перебивающий другой луч, и раздраженный голос Люциуса: «Это дело Темного лорда, Беллатрикс! Мы не можем убить мальчишку!». Гарри не обольщался насчет него. Не то, чтобы старший Малфой в ту ночь так уж старался выручить его, нет, этот сколький хитрец преследовал, прежде всего, свои интересы. Однако, по мере своих, на тот момент невеликих, возможностей, он отводил от учеников прямую опасность.

— Не говоря уже о твоих бессовестных родственниках! — продолжала возмущаться миссис Малфой.

— Гарри, смотри! — вырвалось у Невилла.

Гарри пришлось протереть очки, чтобы разглядеть то, на что указывал Невилл. Поначалу небо показалось ему незамутненно серым, однако, прищурившись, гриффиндорцу удалось различить несколько движущихся точек. Не оставалось сомнения: к ним летели на метлах.

— Наконец-то, — произнесла Нарцисса Малфой с возросшей самоуверенностью. — Впрочем, это еще не абсолютное решение проблемы. Придется как-то оправдываться. Скорее всего, они уже нашли Петтигрю.

По-честному, Гарри не желал с ней разговаривать. Он планировал, что вот сейчас за ними прилетят, после чего он пойдет своей дорогой, новоявленная крестная — своей, и ему больше никогда не придется выслушивать, как он обязан Люциусу Малфою. Однако то, о чем она волновалась, было их общей проблемой.

— Что нужно сказать? — процедил он, не оборачиваясь.

— Правду, — ответила ведьма. — В дом ворвались Упивающиеся смертью. Хвост преследовал тебя, и его задушило костюмом, зачарованным против воров. Вот только, мистер Лонгботтом, как объяснить Вашей бабушке, что Вы там находились без ее разрешения?

— Не беспокойтесь, я как-нибудь сам, — великодушно предложил Невилл. Однако, голос его дрожал, впрочем, вполне возможно, что от холода.

В те тревожные минуты, когда Гарри наблюдал за приближающимися фигурами, ждал и следил, как они спешиваются, он старался ни о чем не думать, особенно — о Малфоях. Его немного взволновало то, что прибывшие были сотрудниками Министерства и представляли власть, а не Орден Феникса, хотя некоторые из них и состояли в нем. Однако, осознав, что ему в самом скором времени предстоит давать ответы на многочисленные вопросы, а он еще ничего не придумал, Гарри отнесся к этому равнодушно. Он не успел ни о чем договориться ни с друзьями, ни — при мысли о такой необходимости ему сделалось неприятно — со слизеринцами, и потому справедливо рассудил, что имеет право положиться на волю случая. Тем более, спасатели были настроены сочувственно и пока ничего не спрашивали.