Голем. Книга первая - Баренберг Александр. Страница 28

Глава 3

Когда, наконец, вышли от оружейника, солнце уже клонилось к закату. Сокращая путь к дому, пошли переулками. Выйдя из одного из них, оказались на улице пошире. Судя по изображенному на вывесках над лавками, я даже без подсказки догадался, что это улица Ткачей. Удобная система, все-таки! Сейчас здесь, возле расположенного прямо перед выходом из переулка заведения, подозрительно смахивавшего на кабак и, несомненно, им же и являвшегося, кучковалась толпа, состоявшая рыл из тридцати, с большими деревянными кружками в руках. Ну, ясно — хозяева ткацких мастерских и магазинов собрались в конце рабочего дня обсудить за пивом последние события.

Завидев толпу, мой спутник вдруг резко схватил меня за локоть и с неожиданной для такого солидного человека прытью потащил к следующему переулку. Чего это он? Но, каковы бы ни были причины подобного поведения, попытка по-тихому испариться провалилась. Нас тут же заметили и, под одобрительные возгласы толпы, шестеро самых активных перегородили путь к вожделенному переулку. Шедший впереди детина, почти с меня ростом (а я был самым высоким среди своих спутников) и, пожалуй, пошире в плечах, вышел вперед:

— Кто к нам в гости пожаловал! — притворно ухмыльнувшись, начал вожак ткачей. — Неужто сам Цадок, король шелков! Какая честь для бедных ткачей!

В толпе раздались пьяные смешки, не сулившие ничего хорошего. Кажется, мы попали! Сейчас нас будут бить и, возможно, даже ногами. Это, видимо, конкуренты моего "спонсора" и, судя по испуганному выражению его физиономии, между ними имеются некоторые, мягко говоря, трения. Так и оказалось.

— Ты, грязная еврейская тварь! — резко сменивший тон вожак схватил перепуганного Цадока за край плаща и притянул к себе. Его спутники мгновенно схватили за руки обоих сопровождавших нас парней, ринувшихся было на помощь. Я стоял сзади и не двигался с места, к тому же был одет в более бедные и криво сидящие одежды, поэтому на меня внимания не обратили. Просто слуга и все. Вожак, тем временем, распалялся все сильнее:

— Тебя предупреждали, нехристь, чтобы ты более не смел поставлять атласные ткани ко двору герцога? Предупреждали, скотина? А?

А!!! — в экстазе вторила толпа, наблюдавшая за "наездом" не отрываясь от пива. — Бить его!

Блин, а дело-то плохо! Эти полупьяные рожи вполне способны нанести моему спонсору увечья, а то и вообще убить. Да и нам достанется! Что же делать-то? Я, на всякий случай, незаметно достал из под плаща только что купленный арбалетик и быстро зарядил его, держа руки за спиной. Удобная вещь, все же! Ну а дальше события полетели вскачь, как пришпоренные кони! Заводила ткачей занес над Цадоком руку с зажатой в ней кружкой и тот, как будто его петух в задницу клюнул, вдруг как заорал срывающимся голосом:

— Защитник!!!

То ли от этого крика, то ли по другой причине, но мной овладело вдруг странное неестественное спокойствие и появилось понимание того, как надо поступить.

— Я здесь! — достаточно громко, но ровно сообщил я. Громила остановил занесенную уже было руку с кружкой и удивленно воззрился на источник этого заявления. Не сильно даже торопясь и, сам этому удивляясь этому странному спокойствию и механической размеренности движений, без колебаний и лишних соплей, я поднял руку с зажатым в ней арбалетиком, мгновенно прицелился и выжал спуск. В наступившей вдруг абсолютной тишине вожак, с торчащим из глаза хвостиком арбалетного болта, медленно, жалобно хрипя, завалился набок и грохнулся на булыжники мостовой. Чувствуя себя Терминатором, под десятками ошеломленных взглядов, вытащил из под плаща свежеприобретенную секиру и, помахивая ею, спокойным голосом бросил в пространство:

— Убью. Всех!

Ответом стал прокатившийся по толпе вздох ужаса. Люди неосознанно стали пятиться назад. Хорошо, что вы тут, в средневековье, такие впечатлительные! Но времени терять нельзя! Сейчас они придут в себя, и тогда нам точно не уйти живыми… Подхватив своих, тоже обалдевших спутников, я ринулся к переулку. Нырнув туда, мы перешли на бег. Уже немолодой Цадок задыхался, но не жаловался — прекрасно представлял, что будет, если нас догонят. А нас догоняли! Как я и предполагал, уже через полминуты сзади раздался множественный топот ног. Но бежать уже оставалось недалеко, и вскоре прочные ворота захлопнулись за нашими спинами. Из дома выбежали многочисленные домочадцы и подбежавшая толпа, оценив соотношение сил, рассеялась, осыпая нас проклятиями. Но некоторые остались…

"Военный совет", состоявший из меня, Цадока и еще двух его близких родственников, заседал на втором этаже, в кабинете хозяина дома. Мы уже остыли после стычки и могли более-менее спокойно обсудить сложившееся положение. Никакого раскаяния я не чувствовал. Напали — ответил. Интересно, существует ли тут уже понятие "превышение пределов необходимой обороны"? Даже если и нет, то все равно перспективы открывались не самые радужные. Убийство уважаемого горожанина — это не шутки, даже если убийца — христианин. А уж если еврей… Хотя даже в этом случае можно было бы, наверное, отделаться штрафом, но гильдия ткачей такой шанс разделаться с конкурентом не упустит. В пользу чего свидетельствовали группки людей, оставшихся у ворот дома явно для наблюдения и предотвращения нашего побега, пока другие подзуживают народ.

Навидавшийся на своем веку всякого Цадок уверенно предположил, что погром начнется уже сегодня, через пару часов, несмотря на наступившую темноту. На вопрос, могут ли помочь городские власти, он лишь грустно усмехнулся. По общему мнению присутствующих, если нападающие соберут около сотни вооруженных мужчин, то удержать их нашими силами от проникновения через забор не удастся. А ведь они соберут наверняка гораздо больше! В комнате повисло тягостное ощущение полной безнадежности. Один из Цадоковых родственников начал бормотать молитву, второй, помоложе, отправился налаживать оборону. Без сопротивления сдаваться никто не собирался.

А я поймал за рукав собиравшегося было присоединиться то ли к первому, то ли ко второму Цадока и потащил того в "алхимический" уголок его кабинета. Возникла тут у меня мысль продолжить неожиданно удачно начатое вечером представление, раз уж так получилось. Может быть, сработает и во второй раз, только теперь надо продемонстрировать что-либо более внушительное. И это более внушительное я и собирался сейчас по-быстрому соорудить.

Подтащив упиравшегося и не понимающего, чего от него хотят, хозяина кабинета к столу, начал с инвентаризации имеющихся в моем распоряжении химических материалов. Прежде всего достал ранее замеченную глиняную баночку с желтоватым веществом. Присмотрелся — оно! Сера! Полдела уже сделано! Распорядился принести из кузницы древесного угля и растереть его в порошок. Лучше бы, конечно, каменного, но и древесный сойдет. На всякий случай, постарался объяснить Цадоку, что представляет из себя селитра и поинтересовался, не завалялось ли у того случаем пары мешков? Не завалялось. Ну и ладно! Конечно, при большом желании и наличии некоторого времени, можно было бы попытаться добыть селитру из навозной кучи на конюшне, с помощью кое-каких фокусов, но ни первого, ни, тем более, второго, у меня в распоряжении не имелось. Поэтому, вариант с изготовлением пороха остается про запас. И хорошо! Хватит уже на сегодня трупов!

С некоторым замиранием сердца спросил у Цадока: остались ли запасы "солнечного металла", то бишь — магния, который тот добыл для своего дурацкого заклинания? К моему великому облегчению, он утвердительно кивнул. Я требовательно протянул руку — время не ждет. Купец, прогнав из кабинета своего все еще молящегося родственника, отпер замаскированную шкафом дверцу давешнего тайника и извлек из него небольшую крынку, как для молока. Открыв крышку, я обнаружил, что крынка на четверть заполнена порошком так нужного мне сейчас металла. Не много, но для одного представления хватит с избытком. Теперь подобрать нужное соотношение. Если состав дымного пороха мне был известен из справочников с точностью до процента, то с магниевыми вспышками имел дело только в очень юном возрасте. Мелкое хулиганство с доведением прохожих до инфаркта начиненными смесью магния и соскребенной со спичечных головок серы "болтами" осталось лишь в виде яркого воспоминания из веселого советского детства. А вот точный состав подзабылся! Ну ничего, это уже мелочи, сейчас подберем!