Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников - Вульпиус Христиан Август. Страница 17

— Господин видел?.. — переспросил адвокат.

— Я маркиз Солиньо. Мои поместья находятся в Савойе, а сейчас я путешествую. Шесть дней назад я попал в руки разбойников Ринальдини. Они одолели меня с моими людьми, и я уже ждал, что нас до нитки оберут, но тут появился сам Ринальдини.

— Как же он выглядит? — с жаром спросил бюргер.

— Он маленький коренастый смуглый человек, у него голубые глаза, каштановые волосы, ястребиный нос и бородка клином.

— Неужели? — переспросил адвокат. — По другим сообщениям, он — высокий, худой, подбородок гладко выбрит, глаза у него черные, волосы темные, а нос — греческий.

— Я сам видел его и разговаривал с ним, — продолжал Ринальдо. — Как я его вам описал, таков он и есть. Он долго меня допрашивал. Я должен был дать сведения о всей моей наличности и о всех ценных вещах, какие были у меня с собой. После чего он потребовал у меня сто цехинов. И дал мне за это охранную грамоту. Смотрите, вот она.

— Черт побери! — воскликнул адвокат и прочел: — «Viaggio securo [5]— Ринальдини».

— Слов не много. Он внушает уважение! — вставил нотариус.

— Я благодарен Небесам, что так дешево отделался, — закончил Ринальдо и опять сел.

— Да уж, поистине, господин маркиз, — согласился тот бюргер.

— Но все-таки непростительно, что власти не положат конец проискам этого человека! — продолжал Ринальдо.

— Терпение, терпение! — отозвался адвокат. — Я знаю кое-что из достоверного источника. Против Ринальдини выступят пятьсот тосканских солдат и восемьсот папских солдат. Они окружат его, атакуют со всех сторон и конечно же уничтожат.

— Интересно, сколько же человек в его шайке? — задался вопросом бюргер.

— Кто может это знать? Одни говорят, что двести, другие — что еще больше. И все удалые молодцы! — сказал Ринальдо.

Вечером Ринальдо покинул городок, а Себастьяно с его людьми отослал, приказав ему изловить живым или мертвым барона Ровеццо и передать его Чинтио. Своих сопровождающих он оставил вблизи Монтамары, а сам, переодетый паломником, отправился в Урбино.

Здесь он узнал, что князя Рочелла теперь, правда, не держат под стражей, но он должен был оставить большой залог. Ринальдо разузнал, где князь квартирует, и набрался смелости вечером войти к нему в комнату.

Князь вскочил:

— Кто вы?

— Меня послал к вам Ринальдини.

— Да ты же сам Ринальдини. Теперь я тебя узнал.

— Да, князь, это я. Я знаю, в какое затруднительное положение я вас поставил, и пришел, чтобы предложить вам помощь. Если я могу спасти вас и Аурелию ценою своей жизни, то так оно и будет.

— Твоя смерть, Ринальдини, не избавит нас от трудностей. Нас обвиняют в сговоре с тобой. Мое дитя обесчещено. Хочешь оказать мне любезность? Оставь меня и этот город!

— Можете, чтобы очиститься от подозрения в сговоре со мной, сдать меня правосудию. Я остаюсь здесь, князь.

— Какой от этого мне толк? Кроме того, предательство — не дело чести истинного рыцаря Мальтийского ордена.

— Так я сам сдам себя властям.

— Разве это улучшит мое положение? Мой дядя, кардинал, уполномоченный Папы Римского, взял на себя труд по моему делу, и следствие, я надеюсь, вскоре будет закончено.

— Вашим судьям повезло, князь!

— Ринальдини! Неужели ты хочешь воспрепятствовать правосудию?

— Нет, только надругательству. Князь! Если я ничего не могу для вас сделать, так позвольте мне, по крайней мере, сделать что-нибудь для Аурелии. Вот векселя на десять тысяч цехинов. Я вручаю их ей как дополнение к новому приданому.

— К приданому?

— Да. Барон уже, видимо, в руках моих людей. Если его поймали живым, так расстреляют. Аурелия теперь опять свободна.

— Послушай! Что ты затеял? Свободная или нет, Аурелия остается навсегда в монастыре. Раздай свои деньги беднякам. Мы в них не нуждаемся. А ты… и правда любил Аурелию?

— Я все еще люблю ее, князь!

— Она никогда не станет твоей, Ринальдо! Раскайся, оставь стезю, по которой ты идешь, и обрати свои деньги на добрые дела…

— Князь! Вы меня не знаете. Мое положение ужасно. И если правосудие не уготовило для меня пыток, так я сам припас их для себя. Будьте здоровы!

Ринальдо оставил город и вернулся в места у Монтамары, где нашел своих сопровождающих.

На следующий день он получил через Неро, которого прислал к нему Себастьяно, письменное сообщение:

Ринальдо послал Альфонсо к Чинтио с приказом попытаться освободить Альтаверде, даже насильственным путем. Розе он написал, чтобы она шла к Донато в его скит. После этого он приказал Николо и Неро идти в Рим и там выследить барона. Сам он день-другой поразмышляет, что надобно теперь делать.

Все еще одетый паломником, Ринальдо пошел к монастырю у Монтамары, где жила теперь Аурелия. Он хотел поговорить с аббатисой.

— Ее как раз допрашивают комиссары из Урбино, — сказала привратница.

— Что же совершила наша благочестивая дама? — спросил Ринальдо, благоговейно вздохнув.

— Она втянута в пренеприятную историю не по своей вине, а из-за пользующегося дурной славой Ринальдини. Кстати, теперь посторонним вход в наш монастырь запрещен, — ответила привратница и, смиренно поклонившись, захлопнула ворота.

Ринальдо, обойдя стену, нашел, что она слишком основательная и высокая, чтобы он мог проникнуть в монастырь. Поэтому он отправился дальше.

У часовни Святой Клары, что стояла в окружении трех высоких тополей, он прилег на землю и стал обдумывать свое положение. Куда ему теперь податься? Мало-помалу его сморил сон.

Когда он проснулся, то увидел, что напротив него сидит паломник, погруженный, казалось, в глубокое раздумье. Ринальдо дал ему понять, что проснулся. Тогда тот поднял на него взгляд и сказал:

— Как можешь ты здесь спокойно спать?

— Чего же бояться бедному паломнику?

— Бедному паломнику бояться нечего. Но тому, кто набросил рясу бедного паломника на свои богатые прегрешениями плечи, есть чего бояться!

Ринальдо вскочил, всмотрелся в паломника и воскликнул:

— Чинтио?

— Узнал наконец?

— Зачем ты пришел? Что случилось?

— Нас подчистую разгромили, Ринальдо. Атаковали с трех сторон. Мы отчаянно сражались, уложили не одного храбреца, и все-таки нас разгромили, осталось едва с полдесятка.

— Боже правый! А где же Роза? Спасен ли Альтаверде? А мое письмо, посланное тебе с Альфонсо, ты не получил?

— Нет. И не знаю, где Роза и Альтаверде…

— Три дня назад я послал к тебе Альфонсо с письмом.

— Нас тогда уже разгромили.

— Альтаверде с довольно большим числом наших людей сидит в тюрьме в Сан-Лео.

— Ему остается только надеяться, что в мир иной он уйдет умиротворенный. Мы его теперь спасти не в силах.

— Дело дрянь! Чинтио! Что же нам делать? — вздохнул Ринальдо.

— Бежать, и как можно дальше отсюда. Никого из наших людей нет поблизости?

— Неро и Николо отправились в Рим.

— А ты тоже пойдешь в Рим, Ринальдо?

— Возможно.

— Назови мне место, где я их найду. Мы двинемся в Калабрию. Там, в лесах и горах, мы в большей безопасности.

— А если вас и оттуда изгонят?

— Так попытаемся попасть на Сицилию.

— Ах, Чинтио, не лучше ли нам оставить наш промысел?

— Не раньше, чем угодно будет судьбе! Где твоя отвага? Ты будешь бродить по этим местам до тех пор, пока тебя не схватят сбиры, а тогда… прощай, голова Ринальдини! Но на бренные твои останки взойдет Чинтио и нагонит страху на презренных служителей закона…