Огни Азерота - Черри Кэролайн Дженис. Страница 8

Несколько мгновений стояла полная тишина, слышалось потрескивание головешек в очаге. Где-то за стеной блеял козел, где-то плакал ребенок. Потрясенные лица старейшин казались застывшими в холодном свете, льющемся из множества окон.

— У нас есть враги, — сказала наконец Моргейн. — Они вышли из Азерота. Мы набирались здесь сил и были настороже. Посылая ваших людей, я заботилась о вашей же безопасности. Я сделала это только потому, что ваши юноши знают эти леса гораздо лучше, чем мы. Да, мы здесь чужие, но мы и не из их рода. Мы хотели предупредить вас — но не так, как это случилось. Вы же сами сказали мне, что Эт зашел слишком далеко, подвергшись наибольшему риску. Я предполагала это. Я предупреждала его. Очень хорошо предупреждала.

Вейни прикусил губу, сердце у него защемило. Ничего подобного ему Моргейн не говорила… Ведь он мог пойти сам, пойти и вернуться, но не так, как вернулся Эт. Вместо него она послала ни в чем не повинных юношей, не знающих, какой опасности они подвергаются.

Но старейшины сидели тихо, скорей испуганные, чем разгневанные, и держались за ее слова как утопающие за соломинку.

— Раньше никто не проходил через Азерот? — спросила Моргейн.

— Тебе лучше знать, — прошептала Битейн.

— Ну, что ж, итак, это случилось, — сказала Моргейн. — Вы живете рядом с равниной, а там сейчас множество людей, чужих, вооруженных и намеренных захватить всю равнину Азерот и прилегающие к ней земли. Они могли бы пойти в любую сторону, но избрали это направление. Их тысячи. Мы с Вейни не можем их остановить. Эт наткнулся на один из их разъездов. Они искали добычу, теперь они нашли ее. Я могу дать вам только один горький совет: забирайте всех своих людей и уходите из Мирринда. Уйдите подальше в лес и спрячьтесь там. Если враги опять подойдут близко — бегите. Лучше лишиться жилья, чем жизни. Лучше жить в бегах, чем служить людям, которые так поступили с Этом. Вы не можете драться, следовательно, вы должны бежать.

— Ты поведешь нас? — спросила Битейн.

Так просто, так быстро поверили. Сердце в груди Вейни перевернулось, а Моргейн грустно покачала головой.

— Нет. Мы должны идти своим путем, и лучше будет для нас и для вас, если вы забудете, что мы вообще были среди вас.

Они наклонили головы, одна за другой. Казалось, они считают, что их миру пришел конец… впрочем, так оно и было.

— Нам предстоит оплакивать не только Эта, — сказал Серсейз.

— Пожалуйста, останьтесь на эту ночь с нами, — сказала Серсейн.

— Мы не должны…

— Пожалуйста. Только на эту ночь. Если вы останетесь, мы не будем так бояться.

Серсейн даже не предполагала, что Моргейн обладала силой, способной их защитить. К удивлению Вейни, Моргейн наклонила голову и согласилась.

Вскоре плач в Мирринде возобновился, когда старейшины рассказали людям, что узнали и какой получили совет.

— Это наивный и простодушный народ, — сказал тяжело Вейни. — Лио, я боюсь, с ними произойдет нечто ужасное.

— Если они достаточно простодушны, чтобы во всем мне поверить, они, быть может, выживут. — Она замолчала, потому что в дверь вошли женщины и дети, чтобы начать приготовления к вечерней трапезе.

Вейни отправился к лошадям и убедился, что все уже приготовлено к утреннему отъезду. Он был один, когда вышел из хлева, но когда подошел к воротам, то услышал позади топот ног. Это был Син.

— Позволь мне идти с тобой, — попросил его Син. — Пожалуйста.

— Нет. У тебя есть родственники, которым ты нужен. Подумай о них и будь счастлив, что они у тебя есть. Если ты пойдешь с нами, ты никогда больше их не увидишь.

— Ты разве никогда не вернешься к нам?

— Нет. Скорее всего, нет.

Это было сказано прямо и жестоко, но необходимо. Он не хотел, чтобы мальчик тосковал по нему и ждал его возвращения. Он и так слишком сильно разбередил его мечты. Вейни нахмурился и принялся за работу, надеясь, что мальчик обидится и уйдет.

Но Син взялся помогать ему, как обычно, и Вейни решил, что быть с ним строгим невозможно. В конце концов он посадил Сина на спину Мэй, о чем Син мечтал постоянно; Син стал гладить кобыле холку и вдруг залился слезами.

Вейни ждал, пока мальчик не перестанет плакать, помог ему слезть, и они вместе вернулись в холл.

Обед прошел в печали. Песни не звучали, потому что людям, похоронившем на заре Эта, петь не хотелось. Слышались только перешептывания, а некоторые не стали даже есть, но никто не жаловался, не высказывал обид, даже близкие родственники Эта.

Во время трапезы Моргейн обратилась к людям. Никто ее не прерывал, даже дети не плакали. Они спали на руках у родителей, утомленные дневными событиями.

— Еще раз я советую вам уходить, — сказала Моргейн. — Хотя бы поскорее выставьте стражу, а когда уйдете, постарайтесь как можно лучше замести за собой следы. Я и Вейни сделаем все, что сможем, чтобы отвести от вас зло. Но их тысячи, у них кони, оружие, и среди них люди и кел.

Люди были в смятении, старейшины были просто поражены. Битейн встала, опершись на клюку.

— Как могут кел желать нам зла?

— Эти — могут, поверьте мне. Эти кел здесь чужие, они жестоки, даже более жестоки, чем люди. Не пытайтесь бороться с ними, бегите от них. Их слишком много. Они прошли сюда через Огни на их собственной земле, разрушенной и погубленной, и пришли сюда, чтобы покорить вас.

Битейн громко застонала и села на место. Похоже, ей стало плохо. Битейз принялся ее успокаивать. Вейни выпрямился на стуле, беспокоясь за старейшину.

— Мы никогда не видели такого зла, — сказала Битейн, когда наконец пришла в себя. — Леди, мы понимаем теперь, почему вы не хотели нам говорить. Кел! Ох, леди, что же здесь происходит?

Вейни наполнил кубок пивом и осушил его, пытаясь смыть ком в горле, ибо он не мог бы описать, кто гонится за ним и теперь угрожает Мирринду, но был уже очень давно впутан в это дело и не мог позволить себе свернуть с пути.

Но одно он должен был сделать определенно, это относилось к Клинку Чести, который он, убийца родственника, испытывающий чувство вины, носил при себе. Он не мог убить себя от жалости к себе, от нерешительности, не мог даже убить, спасая жизнь.

И Моргейн — она знала, кто преследует их, знала, быть может, еще тысячу лет назад, с тех пор, как люди покорили время. Люди, которые прошли через Врата. За ней следовала армия — дети детей тех людей.

Он многое хотел утопить во хмелю этой ночью. Он хотел напиться допьяна, но был слишком осторожен, да и время было слишком грозное, чтобы искать себе утешение. Он выбросил грустные мысли из головы и, как всегда, решил наесться впрок — за ними гнались волки, а человек должен стараться наедаться, если не уверен, что грядущий день может дать ему передышку для еды.

Моргейн тоже ела все, что ставили перед нею, и это, подозревал он, был не аппетит, а то же чувство, что и у него. Она обладала способностью к выживанию — это был ее талант.

Когда холл опустел, они собрали припасы, которые могли унести с собой, уложили их в два тюка — не просто для того, чтобы разделить тяжесть. Существовала постоянная опасность, что они разлучатся или один погибнет, а другому придется продолжать путь. Каждый вез на своем коне все необходимое для жизни.

— Спи, — велела она, когда он собрался нести караул.

— Довериться им?

— Спи спокойно.

Он положил рядом меч, она улеглась с Подменышем под рукой — без доспехов, как в первую ночь, когда они появились в Мирринде.

3

Снаружи что-то двигалось. Вейни слышал это, но это было похоже на ветер, качающий деревья, и больше не повторилось. Он опустил голову, закрыл глаза и вновь погрузился в сон.

Затем послышался другой звук, скрип половиц, и Моргейн зашевелилась. Он вскочил с мечом в руке еще до того, как полностью открыл глаза. Моргейн стояла рядом, уже вооруженная. Перед ними стояли трое.

Это были не люди. Кел.

Они были высокие и худые, их белые волосы спадали на плечи, чертами они походили на Моргейн — такие же утонченные и прекрасные. Они были безоружны, выглядели не угрожающе. Они были явно не из той орды, что шла через Азерот.