Подвальная станция - Черри Кэролайн Дженис. Страница 50

Лента, которой наслаждается этот человек, является для него больше, чем удовольствием. Она также подтверждает его ценность и повышает уверенность в себе. В данным момент его доверие абсолютно. Он испытывает то, что никогда не испытывает ни один гражданин в мире случая: он соприкасается с абсолютной истиной и находится в полном согласии с самим собой.

Вынашивающая камера наклонилась и выплеснула содержимое в наполненную жидкостью приемную ванну, и Ариана Эмори задвигалась и забила ножками, маленькая пловчиха в незнакомом тусклом свете и голубом море.

И тогда Джейн Страссен опустила руку в воду и вынула ее, а помощники перевязали пуповину и перенесли ее на стол для быстрого осмотра, пока Джейн Страссен суетилась вокруг.

— Она безупречна, не так ли? — В этом вопросе слышалось беспокойство. Еще час назад это было бы беспокойство медика, профессиональное беспокойство, озабоченность по поводу проекта, который может сорваться, если с ребенком будет что-нибудь не в порядке. Но оказалось, что к этой озабоченности добавилось какое-то личное переживание, которого она не ожидала.

Ты больше всего подходишь по данным на роль Ольги Эмори, сказал ее кузен Жиро; а Джейн бурно запротестовала: управление лабораториями первого крыла, не оставляет ей времени на материнские заботы, это слишком сложно для хрупкой, перегруженной работой женщины в возрасте ста тридцати двух лет.

Ольга занималась этим в восемьдесят три, продолжал Жиро. Ты же — разумная, волевая женщина, чертовски занятая — так же, как Ольга — в тебе есть ольгин интерес к искусству. Ты рождена в космосе, и у тебя есть профессиональные навыки и ум. Ты лучше всех подходишь. И ты достаточно стара, чтобы помнить Ольгу.

Я ненавижу детей, возразила она, Джулия появилась у меня только благодаря искусственному оплодотворению и вынашивалась в камере. Меня возмущает любое сравнение с этой мерзавкой — Ольгой.

Жиро, черт бы его побрал, только улыбался. И сказал: Ты включена в проект.

Так она оказалась здесь, в этот час, мучительно переживающей, пока специалисты-медики осматривали шуструю новорожденную. Джейн овладевало чувство личной ответственности.

Она не слишком заботилась о своей генетической дочери, зачатой с помощью безвестного Пар-Парижского математика, сделавшего дар Резьюн, поскольку она считала фактор случайности и приток свежей крови предпочтительными. Избыток планирования, утверждала она, обедняет: генофонд; и Джулия явилась результатом ее личного выбора, не плохим, но и не хорошим. В основном, она доверяла Джулию нянькам, и общалась с ней все меньше и меньше, так как Джулия оказалась милой сентиментальной пустышкой — нет, даже способной в менее требовательном окружении, но в данный момент озабоченной своей собственной жизнью и неразборчивой в личной жизни так же, как эйзи.

Но эта, копия Ари, эта приемная дочь на закате жизни, оказалась тем, на что она надеялась. Идеальная ученица. Это — мозг, способный воспринять все, что она ему даст и возвратить затем назад. Но ей запрещалось делать это.

Она прокрутила ленты с записями Ольги и ребенком. Рука на плече Ари. Резкое одергивание свитера Ари. Арин рассерженный, отчаянный протест. Эту пару она отлично помнила. Вспомнилось и все остальное.

В течение восемнадцати лет она слышала этот голос. Ольга придиралась ко всем. Ольга придиралась к ребенку всякий раз, как появлялось время, так что было удивительно, что девочка растет нормальной, а между придирками ребенок был полностью предоставлен самому себе и эйзи. Ольга брала все эти бесконечные анализы крови, проводила психотесты, и еще психотесты, потому что у Ольги были теории, легшие в основу теорий которые потом развила Ари. Ольга получила результаты самого раннего Ариного тестирования по Ризнеру, которые едва не вышли за пределы шкалы, и с того времени Ари стала похожа на лебедя, окруженного утятами: Ольга Эмори с ее любимыми теориями научного воспитания детей считала, что у нее на руках новая Эстелла Бок, которой назначены века бессмертия посредством лабораторий Резьюн. И каждый ребенок из коридоров слышал, что Ари — великолепная. Ари — особенная, потому что матери и отцы всего персонала знали, что их головы на работе покатятся, если их ребенок подобьет ей глаз, хотя она вполне и не раз это заслужила.

В те дни на Сайтиин, когда интеллектуалы, бегущие от визовых законов Компании Земли, собирались в дальнем углу космоса и основали Станцию Сайтиин, известных физиков, химиков и легендарных исследователей можно было встретить на Станцию чаще, чем людей, способных исправить уборную; омолаживание только что открыли, и для работы в этом направлении была организована Резьюн, физика Эстеллы Бок заставляла переписывать учебники, а спекулятивные теории увлекали людей, которым следовало лучше разбираться в том, чем они занимаются. И у Ольги Эмори был блестящий интеллект инстинктивно улавливающий новизну на стыках дисциплин, но не свободный от заблуждений.

— Все они в хорошем состоянии, — сказал Петрос Иванов.

— Это замечательно. Просто замечательно, — Дэнис прожевал кусок рыбы, и еще один. Ленч в администраторской столовой; герметически запечатанные окна, которые задернуты занавесками. Погодники, в соответствии с просьбой давали им дождь. Вода, бьющая окна. — Черт бы побрал Жиро. Придется день-два потерпеть плохую погоду. Конечно, все будет в порядке, говорит он, и сваливает в столицу. И даже не звонит!

— Все пока идет по плану. Эйзи совершенно нормальные. Они уже запрограммированы.

— Ари тоже.

— Страссен сцепилась со старшей сестрой.

— Что случилось?

— Говорит, что она упряма, как мул и всем действует на нервы.

— Если эйзи упряма, значит она в точности следует инструкциям, а Джейн злится потому, что на ее территории новые работники. Ничего, переживет. — Он налил еще кофе. — Эйзи Ольги по-прежнему вызывает большое беспокойство. Олли — моложе, у него, так или иначе, гораздо более твердый характер, чем у этой Ольгиной дурочки няньки, и Джейн права: если бы… тайпировать Олли, чтобы смягчить! Горячность Джейн сломает его. Своими манерами по отношению к ребенку она может управлять; изменяя Олли и варьируя свое обращение с ним, она, заходит дальше, чем собиралась. Если у этой девочки обычный младенческие инстинкты, она заработает взрослые комплексы прямо с колыбели. Исходя из того, что у нее Арина чувствительность, она Бог знает чего наберется: — Так что же делать?

Петрос ухмыльнулся.

— Тайпировать Джейн?

Дэнис фыркнул в кофе и отпил еще.

— Мне бы ужасно хотелось этого. Нет. Джейн — профессионал. Мы заключили сделку. Мы не будем трогать Олли, а она намекает Олли, как вести себя. Можно быть уверенным, что эйзи, который делает Джейн счастливой, справится с чем угодно.

Смех.

Он был ужасно зол на Жиро. Тот мог бы многое из этого снять с плеч, но у Жиро завелась привычка упархивать с сторону всякий раз, когда возникали проблемы по поводу Проекта.

Это все твое, говорил Жиро. Ты — администратор. Вот и пожалуйста. Большую часть года заняло внимательное изучение ариных заметок, той малой начальной части компьютерных записей, с которыми специалисты без труда справились. Только подбор исходных данных, имеющих отношение к Ари, потребовал трехнедельной работы компьютера Резьюн. Слава Богу, что Ольга заносила все в архив в хронологическом порядке и снабжала перекрестными ссылками. Следовало обнаружить ленты, и не только для Ари, но и для двух эйзи, являющихся уникальными прототипами, уже существовавших. Под холмом был проложен туннель, еще три строились, потому что тот гигантский подвал был уже заполнен, совершенно заполнен, а работники начинали классифицировать ленты, чтобы еще больше из этого разместить в самом доме.

А когда ряд данных, связанных с Проектом, войдет в полную силу, для архивов Дома это будет цунами. В одном из тех туннелей размещались исключительно записи, которые касались Проекта, они включали математические разработки по тем вопросам, которые Ари успела развить только наполовину, и кому-то другому следовало завершить их до того, как девочка начнет говорить.