Наследники Великой Королевы (др. изд.) - Костейн Томас. Страница 52

У Джона он вызывал не меньшую неприязнь. Раз он шепнул мне на ухо.

— А неплохо было бы проучить этого самонадеянного молодого джентльмена. Я бы и сам с удовольствием сделал это.

Кое-кто поддержал сэра Невила, однако в конце концов он и его сторонники остались в меньшинстве. Грядущее перемирие между Испанией и Нидерландами вынуждало флибустьеров предпринять какие-то действия в целях самозащиты, а план Джона был единственным реально выполнимым. Его и пришлось принять. После двух дней ожесточенных споров договорились объединить силы и поручить общее командование Джону Уорду. Его заместителем был утвержден Мачери. Возможно это было сделано в знак уважения к его аристократическому происхождению, а может быть для того, чтобы обеспечить его поддержку.

Была достигнута договоренность, что всем на берегу буду распоряжаться я. Решение это было принято несмотря на энергичное сопротивление сэра Невила, который назвал меня «зеленым юнцом и к тому же на редкость наглым». Он хотел, чтобы вместо моей была утверждена кандидатура ирландца Слита, но остался практически в одиночестве. Решено было всю захваченную добычу хранить в порту, а затем поровну разделить между всеми судами. Все капитаны слишком хорошо знали личные предпочтения Слита, чтобы доверить его попечению плоды общих усилий.

Во время двухдневных переговоров я внимательно приглядывался к Мачери. Он был худощав и тонконог. При ходьбе он имел привычку наклонять голову вперед. Эта манера, а также на редкость белая кожа делали его, на мой взгляд, похожим на какого-нибудь епископа былых времен.

После окончания обсуждения Джон подошел к нему и сообщил, что относительно недавно виделся с сэром Бартлеми Лэдландом и что сэр Бартлеми выразил надежду на скорую встречу. Это заявление, однако, не вызвало особого интереса со стороны Мачери.

— А-а, да, — произнес он, потирая свой длинный нос, — сэр Бартлеми Лэдланд, конечно…

Джон круто повернулся, но сэр Невил дотронулся до его плеча, желая задержать.

— Послушайте, Уорд! А что вы вообще думаете об этом нашем предприятии? Как вы полагаете, добьемся мы успеха?

— Разумеется, — ответил Джон. — Мы зададим испанцам такого жара, что они зарекутся трогать наши торговые корабли.

— Ну, разумеется, все это очень патриотично, Уорд, но я имею в виду совсем другое. Я имею в виду золото. Золото для вас, для меня, для всей нашей компании. Лично мне деньги совершенно необходимы. Мое родовое поместье, — он щелчком сбил пылинку, севшую на его черный камзол, — находится в довольно-таки расстроенном состоянии.

На мой взгляд это было еще слабо сказано. Не знаю, какими прежде землями владел род Мачери, но я видел место, где он жил теперь — несколько акров каменистой лесистой земли, без воды и пастбища, невзрачный дом из позеленевшего от времени камня.

— Я должен вернуть свои фамильные земли, — продолжал сэр Невил, — имя в Англии ничего не значит без земли. Вам наверное трудно понять меня, Уорд. Ведь у вас никогда не было земли.

— Нет, — Джон повернул голову и подмигнул мне, — так же как и все остальные представители старого и славного рода Уордов я никогда не владел и клочком земли. Вся жизнь нашей семьи неразрывно связана с морем.

Позднее он сказал мне.

— А молодчик-то, судя по всему большим умом не отличается.

Я не согласился с таким суждением. Мачери показался мне типом весьма опасным.

Уже в течение многих дней я боролся с предчувствием надвигающейся беды. Это началось в тот день, когда я понял, что капитаны трех судов, только что пришвартовавшихся в порту, по какой-то странной случайности оказались единственными открытыми сторонниками сэра Невила Мачери. Из тридцати капитанов, откликнувшихся на зов Джона! Мои опасения еще более усилились после того, как я неоднократно замечал эту троицу, ведущую долгие и серьезные беседы. Они явно что-то замышляли, и в любом случае нашему предприятию это не сулило ничего хорошего.

Мой рабочий стол был загроможден бумагами, но настроение у меня было не рабочее. Со своего места я видел густое скопление судов у причала, видел их синие, зеленые и оранжевые паруса в заплатах и испачканные дегтем. За этим разноцветным частоколом блистал голубизной залив. Поверхность воды была гладкой, почти как стекло, но серые облака на горизонте обещали принести прохладу.

С какой радостью я увидел бы сейчас на рейде высокие паруса «Королевы Бесс». Джон знал бы, как следует поступить с хмурыми капитанами, замышлявшими что-то недоброе; он также сказал бы мне, правильное ли решение я принял в деле Клима-Балбеса.

Клима оставили на берегу для охраны дворца, а он начал не в меру ретиво обхаживать пышнотелую дочь местного купца, торгующего шерстью. По здешним законам женщину, уличенную в прелюбодеянии привязывают за шею к столбу под водой и держат там до тех пор, пока она не перестает дышать. Для того, чтобы спасти ее жизнь, я принял решение выдать ее замуж за Клима. Донна Кристина пришла в восторг от этой идеи и вся ее прислуга приняла активное участие в подготовке торжества. Свадьба была назначена на сегодняшний день. Приглашение получили все английские моряки, находившиеся в порту. На заднем дворе должны были зажарить целую тушу быка. Повара готовили английские пудинги и другие простонародные кушанья. На переднем дворе из фонтана должно было бить красное вино. На моем столе лежала записка от сеньориты. Донна Кристина настоятельно просила меня надеть новый наряд, а также настаивала на присутствии трех капитанов. Я собирался впервые надеть на это торжество новый камзол, недавно сшитый для меня местным портным. Однако я никак не мог отделаться от чувства беспокойства, ибо понимал, что эта свадьба чревата для нас серьезными последствиями.

Сомневаюсь, собиралось ли в какой-нибудь таверне в Уоппинге зараз столько зловещего вида типов, сколько собралось их в моей комнате в этот день. У стены на корточках сидела целая группа местных жителей. Все они с безграничным восточным терпением ожидали своей очереди поговорить со мной. Я знал, что любой из них не задумываясь кому угодно перережет горло за горсть мелких медных монет. Эти люди водили караваны рабов через ад раскаленных песков, лежащих к югу от Туниса. Я уже с десяток раз отказывался иметь с ними дело, но они с надоедливостью насекомых возвращались снова и снова и жужжали мне в уши, расписывая достоинства крепких и здоровых белых мужчин и пригожий вид белых женщин. Комната наполнялась тяжелым запахом мускуса.

В углу за столом сидели два капитана. Они были слегка навеселе и ожесточенно сражались в карты. Я слышал как Черный Джек Блант из Ньюкасла, с силой швырнув засаленные карты на стол, пробормотал.

— Ну и везет тебе сегодня! У меня ни одного короля на руках не осталось!

Слит, темноволосый ирландец, ничего не ответил и спокойно сгреб свой выигрыш. Правда при этом он пару раз подмигнул в мою сторону. Краем глаза я увидел, что к ним присоединился капитан Пули. Он уселся прямо на шаткий стол, который заходил ходуном под его огромной тушей. Высокие сапоги капитана были разрезаны спереди, иначе его неимоверной толщины икры не влезли бы в них. Было только десять часов утра, но он уже был так пьян, что с трудом стоял на ногах. Из всей этой компании бристолец Билл Пули был самым близким приятелем сэра Невила Мачери.

Я размышлял о том поистине сказочном успехе, который имел план, придуманный Джоном. Английские корабли взяли под свой контроль морские пути, пролегавшие между Тунисом и Сицилией. В результате торговые связи между Испанией и Левантом были полностью прерваны. Бухта Гулетты была буквально забита захваченными судами. Бей сожалел о своем опрометчивом обещании и уже вел разговоры о том, что ему тоже причитается доля с захваченной добычи. Я уже дважды посещал его дворец в связи с этим делом. Окончательное решение однако должен был принять Джон, а он сейчас находился в плавании. Тем временем наши склады ломились от добычи и мне пришлось арендовать у бея еще две тюрьмы для наших пленников.