Люди сорок девятого (СИ) - Минаева Мария Сергеевна. Страница 7

- Быстрее! Чего копаешься?! - закричал на него Анден, стоящий рядом с выходом. - Остальные давно уже уехали!

Морган надвинул шляпу на глаза. Чтобы выехать, необходимо было миновать большое, освещенное с двух сторон фонарями пространство, за которым, скрывшись в темноте, ждала его Свобода. Яркая одинокая звезда низко повисла над горизонтом...

- Живее! - прикрикнул на него Анден, и Морган не в силах сдержаться под новым натиском ярости, поднявшейся из глубины его души и сотрясшей его тело мелкой дрожью, направил коня на этого ненавистного ему человека. Помощник коменданта вовремя отпрыгнул, но животное задело его боком и опрокинуло на землю. Из-за этого рывка Морган оказался в круге света, замерев на мгновение и выставив на всеобщее обозрение серую куртку, рваные синие брюки и отсутствие седла, но тотчас же послал коня в галоп. Мгновение - и он вылетел за пределы света, слыша за спиной вой Андена:

- Держите! Не дайте ему уйти!

Несколько выстрелов прогремело ему вслед, и шляпа слетела с головы, но ничто уже не могло остановить Моргана.

Свежий ветер хлестнул в лицо, прервав на мгновенье дыхание, перед глазами все поплыло. Новый прыжок коня швырнул его высоко вверх над бархатной спиной скакуна, но он удержался, намотав на руку повод, и почувствовал, как зазвенели все его кости при приземлении. Неудержимый восторг диким ревом вырвался из груди Моргана и перешел в безумный смех. Конь шарахнулся, кося злым, налитым кровью глазом, вихрь закрутил желтые с красным листья в густой гриве и швырнул в лицо парня. Он был свободен! И темная сила, какую Морган ощутил в тот момент внутри себя, была безграничной и разрушительной.

Глава II. Запах снега.

В темноте, обволакивающей лестницу, ведущую наверх, блеснули, на миг отразив трепещущее пламя керосиновой лампы, бездонные глаза, неотрывно следящие за каждым движением мужчины в темно-синем жилете поверх белоснежной сорочки, игравшего в покер с городским маршаллом. Тусклый свет падал на его черты, когда он немного подавался вперед. Сидя на ступеньках, Алиса Морроу по прозвищу "дикая кошка" уперла локти в колени и положила подбородок в ладони, наклонившись в сторону игроков. Лицо мужчины было непроницаемо, и противнику приходилось явно нелегко. "Блефует?" Наверняка - да. Он открыл свою комбинацию. Так и есть: старшая карта. А маршалл секунду назад спасовал и сбросил свой шикарный "фул". Алиса чуть не рассмеялась. За свою жизнь она насмотрелась на разных типов, но никто из них не умел так хорошо блефовать в покере, да и в жизни тоже. Иногда это раздражало. Алиса видела его лицо, бесконечно усталое и безразличное, будто что-то высосало из него жизнь. Впрочем, таким он был всегда: надменный и вечный, как сфинкс, охраняющий покой фараонов в раскаленных солнцем песках на далекой земле, которую Алиса видела как-то на картине, но в существовании которой сомневалась. Он был невозмутим и в ту самую ночь... Алиса следила за его быстрыми пальцами, тасующими колоду, такими быстрыми, что даже она не могла заметить, когда он передергивал, и видела грязный, наполненный табачным дымом салун в Нью-Орлеане, каким он был в тот вечер, когда на пороге возник высокий мужчина с холодными светлыми глазами, чтобы изменить ее жизнь навсегда. Незнакомец был небрит и одет не так шикарно, как сейчас, но, встретившись с ним глазами, она почувствовала его внутреннюю силу. Он сел играть с Большим Недом и еще тремя случайными посетителями и вскоре стал выигрывать, несмотря на все уловки противников, которые, судя по всему, легко разгадывал. Алисе показалось, что пришелец специально пару раз вышел из игры с минимальным для себя ущербом, чтобы его не обвинили в шулерстве, однако Нед все же стал закипать, и на его лбу вздулась не предвещающая добра багровая вена. Незнакомец же, напротив, был холодно спокоен, и она даже начала сомневаться, может ли что-то его действительно волновать... Ответа на этот вопрос Алиса не знала до сих пор. Она наблюдала за ним краем глаза, когда Большой Нед отложил карты, налил себе виски, выпил, и как бы невзначай похлопал по столу ладонью свободной руки. Мисс Морроу спокойно относилась к тому, что Нед иногда использовал ее, чтобы выигрывать, какая разница - спать с мужчинами, или помогать очищать их карманы от денег иным способом - но в тот день что-то вдруг с небывалой силой взбунтовалось в ней, возможно, потому что раньше никому не удавалось перехватить инициативу и так обставить босса на его территории, а может потому, что она была зла на работодателя за то, что он убил ее ребенка. Алиса была в бизнесе с войны. В первый раз она забеременела в шестнадцать лет и даже теперь, думая о том от кого, представляла лишь размытый ряд абсолютно одинаковых лиц. Ребенок, слабая девочка, родившаяся через семь месяцев под грохот пушечной канонады, с которой мать и обращаться-то толком не умела, постоянно плакала, раздражая всех вокруг. Она прожила только три месяца, а потом умерла, и Алиса так никогда и не узнала почему. Теперь она с трудом могла вспомнить ее имя, вырезанное когда-то на простой доске, заменившей надгробный камень. Мери Луиза Морроу. Тогда с почерневшего неба хлестали струи воды, где-то далеко, казалось в другом измерении шел бой, его звуки и вспышки мешались с громом и молниями, разрывавшими небо. Доска, наверняка, давно сгнила, и время стерло все следы могилы, поэтому когда несколько лет назад Алиса снова попала в город и бродила по кладбищу с белой розой в руках, она ее не нашла. Второй раз это случилось, когда она работала на Неда. Догадавшись, что с ней происходит, он страшно разозлился, раскричался, из-за того, что потеряет много денег за те месяцы, пока женщина не сможет работать каждый день, и велел ей избавиться от ребенка, а когда она сказала, что боится, столкнул ее с лестницы, которая была выше и круче, чем в "Клубничном поле". Не ограничившись этим, Нед спустился и принялся бить ее ногами... Никто из людей, наполнявших салун в тот вечер, как, впрочем, и всегда, не вмешался. Только потом другие девушки подняли ее и унесли наверх. Выздоровление заняло долгое время, и сегодня, спустившись вниз впервые, после инцидента, как можно гуще подведя глаза, чтобы скрыть синие круги, Алиса была все еще очень слаба, иначе нашла бы возможность убить мерзавца, а там будь, что будет. Она никому не рассказывала об этом. Только Линдейлу. Ему рассказать пришлось, потому что он имел некоторые познания в медицине и понял, что с ней не все в порядке, а, выслушав, оплатил ее визит к настоящему врачу, который после осмотра, протирая очки, важно сообщил, что ей повезло, и она сможет иметь детей. С тех пор Алиса научилась избегать подобных ситуаций.

Быстро подойдя к незнакомцу, и скороговоркой пробормотав что-то вроде: "как дела, милый", Алиса уселась к нему на колени, уже твердо зная, что будет делать, а чего - нет. Она даже не взглянула в его карты. Нед отчаянно симафорил ей, но женщина в ответ лишь едва заметно покачала головой, испытав при этом странное, никогда ранее не испытанное злорадство. "Если хочешь, я буду ждать наверху, - шепнула она в ухо незнакомцу. - Спроси Алису". И встала, чтобы уйти, но чужак, не отрывая глаз от карт, удержал ее за руку и заставил сесть снова.

- Ты приносишь мне удачу, - сказал он. - Люди с чистым сердцем всегда ее приносят.

Алиса заглянула ему в глаза сверху вниз и похолодела, поняв, что он знает все. "Что же это, Господи..." - в смятении подумала она, желая провалиться сквозь землю. А еще ее тогда поразила пропитавшая его взгляд насквозь бесконечная боль. Незнакомец глянул еще раз в свои карты, затянулся сигарой и положил их на стол рубашкой вверх.

- У меня есть предложение, - сказал он негромко, обращаясь к Неду. - Девчонка твоя?

Тот кивнул и насторожился.

- Я ставлю все, что выиграл сегодня, - продолжал незнакомец, любуясь ажурными кольцами дыма, - против нее. Сейчас мы откроем карты, только ты и я. Все - или ничего. Что скажешь?