Капитан мародеров. Демон Монсегюра - Крючкова Ольга Евгеньевна. Страница 86

Кельты, кто побогаче, носили рубашки из тонкой оленьей кожи, но чаще всего – из холста, а также брогги [60] на двойной подошве из бычьей кожи. С плащом из тонкой шерстяной ткани той же расцветки, что и килт, кельты никогда не расставались, даже летом. Его закалывали брошью-фибулой с изображением кланового герба. Широко применялись и мужские украшения: ожерелья из крученого серебра, у знати – из золота, различные браслеты. Особенное внимание шевалье и графа привлекли прически кельтских мужчин. У большинства волосы были настолько густы и красивы, что напоминали гривы коней, порой завязанные на затылке в форме «конского хвоста». «Гривы» и «конские хвосты» встречались по большей части двух цветов – золотистые или светло-рыжие.

Женщины одевались подстать своим мужчинам: клетчатые юбки с клановой расцветкой, холщевая рубашка, заправленная в юбку; клетчатый или однотонный плащ, застегнутый красивой замысловатой брошью. Шею украшала масса ожерелий. Женские прически не поражали разнообразием: туго заплетенные косы, укладывались на голове тем или иным образом. В качестве обуви кельтские женщины использовали кожаные сандалии или башмаки на деревянной подошве.

Торговля на ярмарке шла бойко: домашним отбеленным холстом, различными ювелирными украшениями, деревянными фигурками кельтских богов, обувью, кожанами поясами с большими медными бляхами, кошельками, бочонками с элем, домашними чашами и котлами для приготовления пищи. Шевалье и графа охватил азарт покупателей, они с удовольствием и интересом рассматривали все подряд. Пришельцев, в свою очередь, рассматривали с не меньшим любопытством – странные люди, одеты чудно, да еще и говорят на неведомом здесь языке. Тамплиеров выручал Уоррик, выступая в качестве переводчика, объясняя всем, что благородные и прославленные рыцари из далекой заморской страны – гости в замке лорда Кемпбелла.

Уоррик провел графа де Безье и шевалье дальше к небольшой группе кельтов, стоявшей несколько поодаль. Они как раз и оказались нужными каменщиками, подыскивающими работу на подобных ярмарках.

Разговор начал граф де Безье.

– Нам нужно построить двадцать домов и церковь прецептории. Работы много, и займет она продолжительное время, – сказал граф.

Уоррик перевел. Кельты внимательно слушали и закивали головами, мол, работы много – хорошо, не каждый день бывают такие подряды.

– Они заинтересованы, – подтвердил Уоррик.

Один из кельтов, судя по всему, старший каменщик, что-то спросил у Уоррика, указывая на свой кожаный напоясный кошель. Уоррик перевел:

– Старший каменщик спрашивает, чем вы будите расплачиваться?

Граф понял вопрос и без перевода, достав из кармана золотой флорин.

– Это устроит уважаемых мастеров?

Кельты-каменщики посмотрели на пришельцев с нескрываемым восторгом и уважением. В Шотландии в ходу были свои деньги, но золотая монета, особенно флорин, ценилась в любой европейской стране. Каменщики оживились и начали торговаться.

Старший кельт показал де Безье на пальцах «пятнадцать» и ткнул пальцем в каждого кельта, что означало «каждому каменщику – по пятнадцать монет». Перевод не требовался.

Безье сделал отрицательный жест и показал на пальцах «десять». Кельты посовещались и закивали в знак согласия. Старший кельт протянул руку графу де Безье, по местным обычаям, у кельтов рукопожатие на ярмарке означало, что договор состоялся. Представители заинтересованных сторон пожали друг другу руки.

– Работу необходимо начать без промедления, хотелось бы успеть до осенних холодов.

Уоррик перевел, кельты опять закивали, старший что-то спросил.

– Ваше сиятельство, старший мастер интересуется, строительный камень у вас есть? Они им не обеспечивают.

Камня, конечно, не было, Безье еще не думал об этом. Он спросил Уоррика:

– Любезный Уоррик, подскажите, как решить эту проблему?

– Насколько мне известно, ваше сиятельство, местные рыбаки добывают его для хозяйственных нужд в Гримпианах и знают все пригодные для этого места. Можно перевести, что камень будет примерно через неделю.

– Благодарю вас, Уоррик, так и переведите.

В итоге, граф де Безье и кельты договорились начать работу без промедления через неделю, как только камень будет доставлен к озеру.

Компания после удачных переговоров с каменщиками проследовала к торговцам элем. Уоррик, выбрав напиток, закупив сразу три бочонка. Здесь же эль разливали по чашам и угощали за умеренную плату. Уоррик достал из напоясного кошеля две медные боби [61] и оплатил налитый в чашу напиток.

– Попробуйте! Это крепкое шотландское пиво. Привыкайте!

Безье и Кавальон решили последовать совету Уоррика. Кавальон первым отхлебнул из чаши.

– О! Густой, но приятный на вкус.

Безье с опаской тоже сделал глоток.

– Сравнить, безусловно, с бургундским вином его нельзя, но пить вполне можно. Вы согласны со мной шевалье де Кавальон?

Огюст кивнул в знак согласия и снова припал к чаше.

Уоррик прикупил подарки жене и дочкам, загрузил бочонки с элем в повозку, приготовившись в обратный путь.

В это время начались конные состязания, но компания решила на них не оставаться.

Мимо повозки прошла стройная светловолосая девушка в пестром плаще в клетку, заколотом большой золотой брошью в виде луны. Огюста поразила ее светлая кожа и овальное лицо с большими серыми глазами. Три пряди рыжих волос обвивали голову прелестную голову красавицы, четвертая – вилась по спине до икр.

Обомлевший Огюст замер на месте, провожая ее глазами. Такой необычной красоты он не встречал, да и где было встретить, ведь на Лимасоле в прецептории его окружали лишь одни братья. Так шевалье и стоял в оцепенении, пока Уоррик не окликнул его.

С этой встречи начались все приключения Огюста в стране кельтов.

Все последующие недели тамплиеры занимались хозяйственными работами. Перед тем как основательно заняться строительством прецептории, на совете составили и обсудили ее будущий план. Выбрали на озере места, где предполагалось возвести дамбы, чтобы соединить острова между собой и с берегом. На самом крупном острове Иннис Шилд, ближайшем к Килмартин, решили построить резиденцию и храм. Остальные – застроить домами привычной для рыцарей прямоугольной формы и хозяйственными постройками, в том числе, на одном из них поставить баню. На том и остановились.

Молодой виконт Монпелье, немного поднаторев в гаэльском наречии, научился кое-как объясняться с рыбаками – наполовину словами, наполовину знаками. За умеренную плату двое из них согласились показать место в предгорье, где вся округа добывает камень для строительных нужд.

Одевшись по-походному, полегче и попроще, взяв на всякий случай оружие, Монпелье, Брисак и Кавальон отправились в путь через живописные отроги, удаляясь от Лох-О в западном направлении к заливу Лох-Ит. Вскоре им встретился камень, скорее – стела, явно поставленная для каких-то целей человеком. Камень, высотой примерно, в человеческий рост, гладкий, был ровно обработан с обеих сторон. В верхней части стелы виднелось изображение лежащего полумесяца, на который, была наложена надвое переломленная ветка в виде «V»; ниже – изображение двойного диска, похожего на два колеса, соединенных между собой. Двойной диск украшала ветка в форме «Z. В центре камня – угадывались высеченные фигуры всадников. Рядом с каменной стелой лежал круглый плоский камень, по виду, языческий алтарь с изображениями оленя, быка и лошади. Кельты, сопровождавшие рыцарей, подошли к камню и что-то забормотали на своем языке, вероятно, молитву.

– Скажите, в чем предназначение этого камня? – пытался выяснить Монпелье.

Кельты молчали, продолжая что-то бубнить.

– Смею предположить, виконт, перед нами ритуальный камень. Весьма похож на тот, что стоит в предместьях Комменжа. Да, несомненно, поразительное сходство! – шевалье внимательно рассматривал камень, подавляя желание, дотронуться рукой: мало ли как отреагируют кельты. – Возможно, этот камень – их святыня. Вероятнее всего, на нем приносились жертвы. Видите, виконт, изображение животных? Кельты в большинстве своем язычники. В Обане даже церковь закрыта.