Монмартрская сирота - Буссенар Луи Анри. Страница 6
Едва дыша, они вбежали в хижину и успели забаррикадировать дверь, пока наиболее ловкие из пьяной ватаги, пошатываясь, приплелись туда и принялись стучать в дверь, требуя, чтобы их впустили внутрь.
При постройке своего жилища Фрэд и Бен, очевидно, старались сделать его как можно прочнее.
Оно представляло собой нечто вроде небольшого форта или блокгауза, в котором несколько решительных человек с успехом могли бы выдержать довольно серьезную осаду. Братья-золотоискатели, которые неутомимо работали и вели таинственный и замкнутый образ жизни, имели, по всей вероятности, серьезные основания превратить свое жилище в крепость.
По всем углам строения, как и в дверях его, были сделаны отверстия для ружейных дул, едва заметные непосвященному. Девушки заметили эти бойницы только потому, что сквозь них, прорезая царившую в хижине темноту, пробивался свет от освещенных пивных и «салунов».
Не обращая внимания на удары в стены, сколоченные из толстых бревен, девушки стали энергично готовиться к обороне.
Колибри, благодаря своей способности различать предметы в темноте, без труда нашла карабины и патроны, и осажденные вооружились с ног до головы.
— Дом выстроен на славу и продержится молодцом, — сказала Колибри, подойдя к двери и глядя в бойницу.
— И мы не ударим лицом в грязь; не так ли? — спросила Элиза и просунула дуло винтовки в одно из боковых отверстий.
— О да! — энергично ответила индианка. — И так как самый лучший способ защиты — нападение, то… начнем!..
— Ты готова, дорогая?
— Да, Элиза, я готова.
— Ладно… Пли!..
Грянули два выстрела, еще два и еще — раздавшийся рев бешенства и боли доказывал, что они не пропали даром.
Золотоискатели пришли в замешательство и отступили.
Некоторые из них были до того взбешены своей неудачей и упорным сопротивлением этих девчонок, что предложили поджечь хижину. Другие пошли еще дальше и настаивали на взрыве динамитным патроном.
К счастью, и тому и другому воспротивились Фрэд и его друзья, которыми руководило главным образом желание взять бесстрашных девушек живьем, а отчасти и некоторая жалость к ним. Они предложили окружить хижину тесным кольцом и жаждой и голодом вынудить маленький гарнизон сдаться.
После долгих и шумных споров план Фрэда, пообещавшего товарищам новые порции «тарантуловой» настойки, был, наконец, принят.
Благодаря этой сделке между осаждающими, в распоряжении молодой француженки и ее подруги, маленькой индианки, оказалось несколько часов отдыха.
Элиза, которой страшно хотелось спать, заснула, держа наготове заряженную винтовку, как солдат на войне, а Колибри следила сквозь бойницы за происходящим снаружи, готовая при первой же необходимости разрядить свое ружье в осаждающих.
Ночь прошла спокойно, и Элиза хорошо отдохнула, несмотря на безвыходность положения.
При первых проблесках зари девушки увидели расположившихся на почтительном расстоянии от хижины золотоискателей.
— Они хотят уморить нас голодом, — промолвила Элиза, окидывая быстрым взглядом осаждающих.
— Да, осада не будет продолжительной, — предположила индианка.
Осада, действительно, не затянулась, но по иной причине.
Взбешенные упорной обороной и подстрекаемые язвительными шутками и насмешками вновь прибывающих «зрителей», осаждающие решили возобновить атаку.
Часть золотоискателей выскочили из укрытия и, как бешеные, бросились к хижине, потрясая в воздухе кирками, заступами и дубинами. Остальные открыли адский огонь. Пули сыпались градом на стены, отрывая куски дерева и разнося хижину в щепки.
Несчастные девушки уцелели только чудом. Они бесстрашно палили почти в упор из своих винтовок, но это не останавливало разбушевавшуюся пьяную толпу.
Несколько осаждающих упали, сраженные пулями, но остальные с криком торжества добрались до деревянных стен.
Элиза и Колибри не успели даже вновь зарядить ружей.
Окруженная со всех сторон хижина затрещала под ударами воинственной толпы.
Несчастные девушки сделали все возможное, чтобы спасти свою жизнь. Надежды уже не оставалось! Страшное предчувствие сжало их сердце при мысли о будущем. Девушек душили слезы гнева и невыносимой душевной муки. Они обнялись и решили покончить с собой.
Однако выполнить это оказалось невозможно, так как у них кончились заряды.
Часть стены рухнула.
Крепость взята… Эта победа пятисот пьяниц над двумя молоденькими девушками, почти детьми, была встречена торжествующим воем.
— Мы погибли, — прошептала Элиза.
— Еще нет, — воскликнула Колибри и издала крик дрозда-пересмешника.
Не успел еще отзвучать этот призыв, полный надежды на избавление, как послышался бешеный топот лошадей и в Золотое Поле внезапно ворвался отряд всадников.
Узнав двух всадников, скакавших во главе отряда, золотоискатели с удивлением и беспокойством закричали:
— Стальное Тело!..
— Черный Орел!..
ГЛАВА V
Нужно было обладать безумным мужеством, чтобы с такими незначительными силами напасть на головорезов Золотого Поля. И теперь еще эта не тронутая цивилизацией часть необъятного американского материка служит театром поистине эпической борьбы и легендарных подвигов.
Прибывшие принадлежали, очевидно, к таким храбрецам: при их появлении среди золотоискателей воцарилось мертвое молчание. Все эти висельники и пропойцы почувствовали приближение грозы.
Один из мчавшихся во главе отряда всадников, ловко сидевший на маленькой пегой лошади, подал знак, и его спутники остановились.
Их полудикие лошади — эти неукротимые животные — не подпускали к себе никого, кроме своих хозяев, которым повиновались как верные собаки, но стоило подойти к ним постороннему человеку — начинали лягаться и кусаться как дикие звери. Необыкновенная быстрота, выносливость, удивительная способность выслеживать врага, будь то человек или зверь, и преданность своему укротителю — вот их отличительные черты.
На всаднике был живописный костюм: большая серая шляпа с приподнятыми спереди широкими полями и украшенной золотой каймой тульей, красная шерстяная блуза, зашнурованная ремнями, голубой шелковый пояс, к которому была подвешена пара кольтов с серебряной чеканкой на рукоятке, кожаные индейские панталоны и сапоги с большими шпорами.
На первый взгляд, во всаднике, невысоком человеке со спокойным и безмятежным лицом, трудно было заподозрить грозного смельчака, слава о котором распространилась далеко за пределами Рио-Гранде — широкой реки, отделяющей Соединенные Штаты от Мексики.
Это был красивый молодой человек лет двадцати пяти, с тонкими чертами лица, слегка загоревшего под знойными лучами солнца, с правильным прямым носом, лихо закрученными темно-русыми усами, слегка вьющимися волосами, светло-голубыми глазами и острым как клинок шпаги взглядом.
Услышав крик дрозда-пересмешника, индейский вождь протянул руку в направлении, откуда послышался сигнал, и сказал ковбою:
— Моя дочь и ее подруга там! Пусть мой белый брат поговорит с искателями золота.
Ковбой отъехал на десять шагов от группы, слегка приподнялся на деревянных стременах и звучно крикнул:
— Молодая девушка, дочь хозяина ранчо Монмартр, и ее слуга, старый негр по имени Жо, укрылись здесь от преследователей, атаковавших ранчо. Мы пришли сюда за ними с самыми мирными намерениями.
Эти простые слова, произнесенные самым миролюбивым тоном, вызвали целый град проклятий и отборных ругательств.
Фрэд, раздраженный бессонной ночью, с пересохшей глоткой и еще не протрезвевший, отвечал от имени всех бродяг:
— Мерзавец… Степная собака!.. Эта девушка принадлежит мне, мне одному!