Открытие великой реки Амазонок - Малкес Б. Н.. Страница 33

Легенды о безмужних женщинах-воительницах — смутное воспоминание об эпохе матриархата; распространены они были еще в незапамятные времена и во многих странах мира. Вторую жизнь древняя легенда обрела в пору открытия и завоевания Нового Света: пылкое воображение конкистадоров, которым наяву случалось переживать чудеса поудивительнее этой сказки, поселило амазонок и на Антильских островах, и в Мексике, и, наконец, на берегах исполинской реки, которую впоследствии нарекли их именем. В XVI веке существование амазонок у многих образованных людей, например у Колумба и Овьедо, не вызывало сомнений. Но даже в середине XVIII века французский ученый Шарль Ла Кодамин, совершивший путешествие по следам Орельяны, писал: «Эти подробности [то есть рассказы индейцев], однако, подтверждают, что на континенте существовало государство женщин, которые жили одни, не допуская к себе ни одного мужчину, и которые ушли куда-то на север, в глубь страны, по Риу-Негру или по какой-то другой реке, впадающей поблизости от нее в Мараньон». Кстати сказать, предание об амазонках, которые живут то ли по Риу-Негру, то ли в верховьях Риу-Тромбетас, возможно, имеет реальные корни (так полагал и Гумбольдт): ведь некоторые индейские племена Восточной Бразилии, например ботокуды, придерживаются материнского счета родства. Не раз возвращались к проблеме амазонок ученые и в XIX веке (например, Уоллес, Спрус). Стоит ли поэтому упрекать Карвахаля (ведь тогда пришлось бы упрекать и Колумба, который тоже упоминает об амазонках) в том, что он верит в них, тем более что Карвахаль разграничивает виденное им самим от рассказа пленного индейца? Так, он сообщает, что в одном бою видел «десять или двенадцать» женщин индианок, которые сражались против испанцев с большой храбростью, наравне с мужчинами, и дает затем вполне реалистическое описание их наружности (что же до того, что «в бою они не уступали десятку индейцев», то это, вероятно, преувеличение, обычное для авторов XVI в.). Все прочее, что сообщает Карвахаль об амазонках (см. главу «Сведения об амазонках»), рассказано, по его словам, неким пленным индейцем, причем Карвахаль подчеркивает это протокольной формой изложения: вопрос Орельяны — ответ индейца.

Предоставим слово двум здраво высказавшимся по этому поводу хронистам XVI в. — Гомаре и Эррере. «Среди прочих несуразностей он [Орельяна] утверждал, — пишет Гомара, — что на той реке были амазонки, с коими он и его сотоварищи сражались. В том, что женщины там ходят с оружием и сражаются, нет ничего особенного, ибо в Парии [то есть на п-ове Пария], что находится совсем неподалеку [оттуда], да и в прочих краях Индий это — привычное дело; не верю, что какая-нибудь женщина может отрезать себе либо выжечь правую грудь, чтобы стрелять из лука, ибо и с нею они стреляют славно; не поверю также, что будто бы убивают либо изгоняют собственных сыновей и что живут без мужей, будучи донельзя развратными». «Многие полагали, — вторит ему Эррера, — что капитан Орельяна не должен был ни называть женщин, кои сражались, амазонками, ни утверждать со столь слабым основанием, что оные таковыми были, ибо в Индиях вовсе не новость, что женщины сражаются либо стреляют из лука, как сие наблюдалось уже на многих островах, где они выказали себя столь же отважными, что и мужчины». Если оставить на совести Гомары и Эрреры утверждения, которых нет ни у Карвахаля, ни у Орельяны — Овьедо (например, насчет того, что виденные ими «амазонки» выжигали себе правую грудь), то их суждения нас вполне могут удовлетворить как реалистическим толкованием эпизода сражения испанцев с «амазонками», описанного Карвахалем, так и тем обстоятельством, что Гомара и Эррера не верят в небылицы, которые со слов пленного индейца пересказывает Карвахаль.

Следует отметить, что «Сведения» Карвахаля и Орельяны — Овьедо об амазонках в общих чертах воспроизводят древнюю легенду, а в частностях походят на подлинные факты перуанской действительности, какой она предстала пред испанскими завоевателями. Сравните, например, описание Карвахалем дорог выдуманного царства амазонок с описанием знаменитых дорог империи инков (остатки этих дорог сохранились до сих пор), которое мы встречаем у Сьесы де Леона: «…соорудили дорогу шириной не менее 15 пье [около 3,2 м]; по одну и по другую сторону оной возвышались стены высотою более человеческого роста да изрядной крепости, и все полотно сей дороги было отменно выровнено и обсажено деревьями… и в каждой из сих долин были устроены большие и весьма основательные помещения для инков и продовольственные склады для военных людей…» А вот как описывает перуанский храм «дев солнца» Франсиско де Херес: «Это был большой дом, обнесенный стеною с воротами, в коем помещалось много женщин; женщины сии шили и ткали одежду для войска Атабалибы [Атауальпы], не имея [при себе] других мужчин, кроме привратников, кои их охраняли; а у входа в селение было подвешено за ноги несколько индейцев; и я узнал… что Атабалиба повелел их умертвить за то, что один из них проник в дом, чтобы спать с одной; и сего, кто проник, равно как и привратников, кои оного допустили, повесил». Одежда и детали быта мифических амазонок сходны с одеждой и деталями быта реальных «дев солнца»; убранство, утварь, золотые плиты мифических «домов солнца» подобны убранству, утвари, золотым плитам реальных перуанских храмов. Короче говоря, Орельяна и Карвахаль видели в Амазонии то, к чему были психологически подготовлены в Перу; рассказ индейца — в равной степени плод «подготовленного» воображения и естественного недопонимания. Иными словами, никакой «империи Амазонок» не существовало, хотя кое-что в сообщении этого индейца имеет, очевидно, реальную основу, например, имена касиков, местные речения, сведения о добыче соли и т. д.

Труднее оценить достоверность сведений Карвахаля об «огромных» городах и о большой населенности берегов Амазонки. Сведения эти, бесспорно, сильно преувеличены, однако также объяснимы.

Следует иметь в виду, что само представление о населенности во времена Карвахаля было иным, чем в наше время: в середине XVI в. в Португалии насчитывалось менее одного миллиона жителей, а в Мадриде в 1546 г. — всего 24 тыс. Кроме того, индейское население Амозонии было в XVI–XVII вв. больше, чем теперь, и, разумеется, индейцы селились по берегам рек, в первую очередь — Амозонки (Вымирание коренного населения Амазонии вызвано было массовым истреблением и угоном в рабство иноземными поработителями, заразными болезнями, вытеснением индейцев в непригодные для жизни местности и т. д).

В этой связи интересны сообщения, содержащиеся в отчете Тейшейры — Акошты, которые через столетие после Орельяны, в 1637–1638 гг., совершили второе в истории плавание по Амазонке. Акошта утверждал, что на Амазонке живет «…более народов… и более многочисленных, чем где бы то ни было в Америке», что «…эти народы расселены так близко друг от друга, что из последних селений одних [народов], по большей части, слышно, как стучат палками в селениях других».

Анализируя подобные сведения, встречающиеся у Карвахаля, не следует также упускать из виду те условия, в которых он проводил свои наблюдения. Эти наблюдения велись в обстановке непрерывных боев, в условиях плохой видимости, может быть, в сумерках (на эту мысль наводит употребление по отношению к знаменитым «огромным» поселениям выражения вроде estaban blanqueando — белели издалека). Кроме того, следует обратить внимание на такой существенный момент, как характерная, тяготеющая к гиперболизации образность испанской речи XVI в (См. Ramon Menendez Pidal. La lengua de Cristobal Colon (El estilo de Santa Teresa у otros estudios sobre el siglo XVI). Madrid, 1958).

Резюмируя все ранее сказанное, следует отметить, что «Повествование» Карвахаля — документ, написанный человеком XVI века, века легковерного, когда застарелые предрассудки и нелепые вымыслы оказывали огромное влияние на сознание не только простых людей, но и передовых мыслителей того времени. Печать этого времени лежит и на «Повествовании». Тем не менее в нем содержатся ценные и вполне достоверные сведения, которые порой переплетены с вымыслом.