Танганайский лев - Фалькенгорст Карл. Страница 4

Это был не простой колодец; в нем находилось бесчисленное множество рыб, которые доставляли этой семье все, что только было необходимо для их существования, в большом избытке. Но так как она могла пользоваться всеми этими благами лишь до тех пор, пока тайна существования в их дворе чудесного колодца была неизвестна другим, то никто не подозревал даже о его существовании. Уж много поколений подряд передавалось из рода в род в этой семье предание, что в тот день, когда кто-либо из членов семьи покажет чужому человеку чудесный колодец или расскажет кому-нибудь постороннему о нем, вся семья погибнет и будет стерта с лица земли.

Случилось так, что эта молодая девушка, которую родители предназначали для вождя, отдала свое сердце одному юноше из своего племени, но открыться в этой любви родителям не решилась. Любовь эта крепла в ней с каждым днем, и не было такой вещи, которой бы она не сделала бы для своего возлюбленного. Она же не раз крадучись носила ему отведать превосходных рыбок из чудесного колодца. Это блюдо показалось молодому человеку столь лакомым и вкусным, что он стал добиваться от нее, откуда и каким путем она достает этих рыб. Однако страх перед ужасными последствиями ее нескромности долго удерживал ее; не скоро решилась она уступить его настояниям, но, в конце концов, несмотря на свой беспредельный страх перед духами колодца и родительским гневом, все же обещала открыть возлюбленному свою тайну.

Однажды родителям ее пришлось предпринять довольно продолжительное путешествие в Увинда. Перед отъездом они призвали свою дочь и приказали ей строго-настрого смотреть в их отсутствие за всем их добром, караулить дом и скот, строго хранить тайну чудесного колодца и ни под каким видом не впускать в ограду никого постороннего. Дочь, понятно, обещала последовать в точности всем эти наставлениям, но едва успели удалиться ее родители, как она тотчас же поспешила к своему возлюбленному и сказала:

— Родители мои уехали в Увинда и пробудут в отсутствии долгое время. Ты часто настаивал, чтобы я сказала тебе, откуда у нас берутся те прекрасные рыбки, которыми мы с тобой иногда лакомимся, так пойдем же со мной, я покажу тебе.

Тот с радостью последовал за ней. Они вошли в дом, и молодая девушка принялась угощать своего возлюбленного всем, что было лучшего в доме.

Когда они попили и поели вдоволь, молодой человек сказал:

— Вот мы теперь попили и поели, сыты и довольны. Покажи же мне, откуда у тебя берутся эти вкусные рыбки!

— Уж так и быть, я тебе покажу, так как люблю тебя больше всего в жизни и ни в чем не могу отказать тебе, — отвечала девушка. — Но знай, что это важная тайна, и родители строго запретили мне говорить кому бы то ни было об этом. Поэтому прошу тебя никому не открывать этой тайны, чтобы всех нас не постигло какое-нибудь ужасное несчастье.

— Будь спокойна, моя дорогая, — заметил юноша, — меня тебе опасаться нечего, уста мои будут замкнуты, а язык прикован к гортани.

Тогда, взяв его за руку, девушка повела во двор, где обнесенный со всех сторон высоким плетнем из тростника возвышался колодец. Отперев калиточку, проделанную в этом плетне, она впустила в ограду своего возлюбленного и указала ему на маленький круглый прудик, по-видимому, страшно глубокий, в котором вода была чиста и прозрачна, как кристалл.

— Смотри, — сказала она, — вот это наш чудесный колодец или ключ! Неправда ли, как он хорош? Вот в нем-то и водятся те вкусные рыбки, о которых ты спрашивал.

Молодой человек еще ни разу в своей жизни не видел ничего подобного, так как в окрестностях нигде не было рек, кроме того большого ручья, который вытекал из этого родника. Восхищению его не было границ: он присел и стал любоваться рыбками, которые то плескались и играли на поверхности, то вдруг ныряли вглубь и снова всплывали. Но в тот момент, когда одна из особенно смелых рыбок подплыла совсем близко к нему, он вдруг опустил руку в воду с намерением схватить ее. И вот всему настал разом конец! Дух колодца Муциму, разгневанный таким поступком, потряс всю землю, весь мир, — и вся роскошная, плодородная, цветущая долина стала опускаться все ниже и ниже, а колодец переполнился водой, которая стала заливать все кругом. На месте громадной равнины образовалась глубокая впадина, которая заполнилась водой, и вот теперь вы видите перед собой не равнину, а громадное озеро — нашу Танганайку!

Все люди, населявшие ту равнину, погибли в его волнах; весь их скот, сады, дома и весь громадный богатый город — все это поглотило озеро. Между тем родители девушки, покончив со своими делами в Увинда, пустились в обратный путь и вдруг наткнулись на громадные горы, которых раньше никогда не видали.

Взойдя на вершину одной из гор, они остановились в недоумении: перед ними раскинулось на всем протяжении их родной равнины громадное бурное озеро. И вдруг им стало ясно, что дочь их выдала кому-нибудь тайну чудесного колодца и что за ее грех все живущее здесь погибло безвозвратно.

Мудима умолк и задумался, окутав себя целым облаком легкого табачного дыма.

Симба не стал беспокоить его ненужными расспросами: он уже раньше читал где-то эту легенду про Танганайку, но тогда она не произвела такого впечатления, как теперь, когда он слышал ее из уст туземца над самым озером. И ему невольно припомнились старые сказки и преданья его далекой родины, слышанные им в детстве.

Между тем Мудима сердито покачал головой и сказал:

— И по сей час еще дух колодца (водяной) гневается на нас, так как вода в озере прибывает с каждым годом и поглощает все большее и большее пространство земли.

Скоро она поглотит весь берег. Кроме того, вечные войны и разбои беспрерывно опустошают несчастную страну Вавенди!

— Отец, — вмешался Инкази, — настанет время, когда озеро перестанет расти и шириться; тогда мир и спокойствие водворятся снова в стране!

— И я когда-то так же надеялся и утешал себя такой мыслью, Инкази, — проговорил старик. — Но тогда я был молод, как ты. Теперь же годы и опыт лишили меня этой сладкой веры в будущее и надежды на что-то лучшее. Я был еще ребенком, когда на севере и юге хозяйничали Ватута и только одна Вавенди сопротивлялась им. Только наши поля красовались в полном уборе, только мы наслаждались плодами от своих трудов, только наши стада паслись спокойно на зеленых лугах и только в наших деревнях и селеньях слышались звуки веселых песен, бубна и барабана. Мы были тогда сильнее и смелее воинов Ватута, а наши копья острее их и стрелы — метче.

Но вот пришли арабы с востока со своими бесконечными караванами. Они явились скупать рабов и предлагали взамен сукна, бусы и жемчуг. У них было также громовое огнестрельное оружие, которое они вложили в руки воинов Ватута. И вот началась эта страшная травля на нас (войной этого никак нельзя было назвать). Сотни из наших падали под градом пуль, сотни уводились в рабство. Наши села и деревни стояли опустевшие и покинутые или сожженные дотла, а Ватута рыскали по всей стране, но не возделывали поля, не разводили скот, а укрывались в лесах и грабили окрестности. Мы прозвали их Руга-Руга, то есть лесные грабители.

Рута-Руга вытеснили нас из долины, и мы искали убежища в этих неприступных горах. Отец мой, умирая, думал, что оставляет мне в наследство могучий, сильный род и что я стану после него князем над племенем Вавенди, но, простреленный несколькими ружейными пулями, он пал у порога своего дома, а сын его бежал в горы и, как хищный орел, свил себе гнездо на неприступных высотах этих грозных скал!

— Да, отец! То были страшные, ужасные времена, но на Востоке уже занимается новая заря: тот белый человек с длинной белой бородой [3] говорил людям, что уже недолго здесь будут свирепствовать огонь и меч; что угнетенные люди вскоре вздохнут опять полной грудью, потому что сильные и могучие народы там, за дальними морями, не хотят более терпеть, чтобы нас продавали в рабство, не хотят терпеть, чтобы на свете были люди-рабы. Занзибарский султан также присоединился к ним, — и когда арабы будут приезжать сюда только с тем, чтобы скупать у нас слоновую кость, несчастная страна Вавенди станет цветущей и богатой, как прежде! — восторженно проговорил Инкази.