Камкурт. Хроники Тай-Шин - Коробейщиков Андрей. Страница 68

— Ошибка людей в том, что они ищут не ту Силу…

Мальцев нахмурился.

— Вадим, у нас времени мало осталось. Понимаешь? Давай решать, что будем со мной делать.

Координатор Второй Волны печально посмотрел на него, задумчиво покачивая головой.

— Для того чтобы тебе встретиться с Максимом, нужно понять причины, по которым он не хочет с тобой встречаться.

— А причем здесь поиски и ошибки людей?

Кюнеберг хмыкнул.

— Ну вот, видишь, как тебя подпирает? А мы кто, не люди что ли? Вот именно в этом все и дело. Избранность. Понимаешь? Люди ищут в Тай-Шин не мудрости, нет. Они ищут там свое превосходство над остальными. Это неизбежное следствие самой человеческой природы. Сколько разговоров про духовный рост, высокие вибрации и пути света. Ты знаешь, я повидал множество людей, которые прошли через Движение. Все ищут Силу. Но не ту…

Мальцев отрешенно слушал собеседника, пытаясь осознать смысл сказанных им слов.

— Вадим, ты…

— Да ты послушай, что я тебе говорю. Это важно. Все люди владеют Силой, но не умеют ей управлять. Поэтому они думают, что ее у них нет, и одним из основных приоритетов в этой жизни становится ПОГОНЯ ЗА СИЛОЙ. Подсознательно люди воспринимают весь окружающий мир как враждебный. А раз мы воспринимаем мир как враждебный, мы должны постоянно контролировать его, превосходить, быть сильнее. Поэтому одно из самых потаенных человеческих желаний — стать круче остальных! И тут появляется Ковров со своими Сказками Тай-Шин… Эта мистерия привлекает людей, прежде всего, потому что тайно, в самой глубине души, люди думают, что могут получить от этих язычников нечто, что сделает их могущественными. Но Ковров рушит их ожидания, и не потому что он такой крутой, а потому что это особенность самого искусства Тай-Шин. Он говорит, что люди и так владеют Силой. Все. Только не умеют ей пользоваться. А для того, чтобы научиться нужно, прежде всего, изменить саму природу нашего мировосприятия, отойти от своего левополушарного Эго, от своего всепоглащающего Я. То есть, стоит людям отказаться от охоты за Силой, как они автоматически обретут ее! Поэтому создание Клубов оказалось бесполезным занятием. Обучать Тай-Шин можно сколько угодно, но обучить нельзя! Сила открывается естественным путем, но только после преодоления своих амбиций и желаний. Именно поэтому, основной стиль обучения тайшинов — это мифотворчество, изменение образа самого себя с помощью абстрактных историй. И, кроме того, — Кюнеберг поднял вверх указательный палец, — самой культуре Тай-Шин невозможно обучать, потому что это и не Учение вовсе, а родовое искусство мифотворцев, которое передается только от предков к потомкам!

Он замолчал и отпил большой глоток обжигающего виски. Мальцев, вконец запутанный непонятной логикой, молча смотрел на Кюнеберга, ожидая продолжения его внезапных откровений.

— Ты что, правда, не уловил?

— Что не уловил?

— Родовое искусство… — Вадим провел пальцем по кромке стакана, — Слушай, а он не говорил тебе про «зуб Волка»?

Мальцев кивнул.

— Говорил. Он и тренировать меня начал, потому что увидел у меня этот «зуб». А что это такое?

Кюнеберг значительно сдвинул брови.

— Тайшины могут чувствовать его. Насколько я знаю, если человеку сделать то ли энцефалограмму, то ли кардиограмму, я не помню точно, то там можно обнаружить своеобразные искривления, не свойственные обычному рисунку частотной характеристики. Это и есть «зуб Волка», отличительная черта, свидетельствующая о том, что человек уже не является четко зафиксированным в своем образе существом.

Мальцев глубоко и шумно вздохнул, мучительно закатив глаза.

— А кем же он является?

Кюнеберг улыбнулся.

— Оборотнем…

Они опять приехали на Речной Вокзал. Мальцев сказал, что это место оказывает на него какое-то особенное воздействие. Кюнеберг возражать не стал. Ему тоже нравилось смотреть на заснеженную гладь реки. Но на этот раз они встали не на самой набережной, а на площадке моста, откуда открывался потрясающий пейзаж. Они сидели, беседуя, в салоне серой «девятки» довольно долгое время, и сумерки уже стали медленно сгущаться над Барнаулом.

— Я чувствую, они где-то совсем близко… — Мальцев поежился, хотя в салоне «девятки» было жарко, — Они меня вычислили.

Он посмотрел на Вадима и пояснил:

— Я раскрылся. Думал, что найду Макса и дело либо сдвинется, либо все, финал. Но Макс опять исчез, поэтому Харты не замедлят появиться. Они скоро будут здесь. Может быть, даже сегодня.

Оба пассажира автомобиля непроизвольно осмотрелись, но вокруг никого не было, машина стояла на мосту в одиночестве. Кюнеберг напряженно размышлял. Мальцев обреченно усмехнулся.

— Слушай, а почему ты сказал, что Макс сошел с ума?

Координатор «Стаи» пожал плечами.

— Все оборотни сходят с ума. Это обязательное условие перемен.

Они посидели еще какое-то время молча. Их общение напоминало встречу выпускников, когда вспоминались прошлые годы, восстанавливались в памяти уже позабытые истории и происшествия. Они словно воссоздавали целостную картину происходящего, видимого до этого с различных точек зрения. Кюнеберг пояснил:

— Волновая биофизика. Человеческий мозг излучает, причем примерно на одной частоте. Это и объединяет людей в общество. «Бета-уровень», примерно около 20 Гц, это частотная характеристика бодрствующего сознания. Коллективное Поле, порождаемое людьми, тоже обладает своим Сознанием, причем Сознанием, контролирующим умы своих множественных создателей. Макс называет его Система. Так вот, Система контролирует людей, внушая им определенные информационные шаблоны. Любой, кто выбивается из этой схемы, автоматически подвергается силовому воздействию со стороны Системы. Тот, у кого меняется частота излучения, становится таким изгоем. Поэтому искусство Тай-Шин было создано как раз для того, чтобы его адепты могли сознательно управлять частотой своего восприятия. То есть, они могут одинаково комфортно ощущать себя в мире неведомого и в мире людей. Но для этого нужно сначала «сойти с ума», изменить привычные параметры излучения. А уже после этого научиться возвращаться на прежние позиции. Это и есть «эффект оборотня». Тайшины — это оборотни сознания.

В автомобиле опять возникла пауза. Нарушил ее Мальцев.

— А кто же тогда в этой схеме Харты? Охотники за оборотнями?

Кюнеберг молча развел руками. Аргус понимающе кивнул.

— Вадим, скажи мне только, Макс здесь, в городе?

Кюнеберг закрыл глаза. Это могло значить только одно — эта тема была запретной для обсуждения.

— Вадим, через несколько часов меня уже скорее всего не станет. Харты рядом. Они то уже точно здесь, в Барнауле. Я их чувствую. Поэтому давай прощаться. Нам больше не о чем разговаривать. Передай Максу, что я приношу ему свои извинения. После беседы с тобой я многое понял. Но это уже ничего не меняет.

Он протянул Координатору руку. Но Кюнеберг ему руки не подал. Он лишь посмотрел на собеседника, словно приняв какое-то решение.

— Если Максим не хочет встречаться с тобой в своем физическом теле, значит, у него есть на это веские причины. Я могу устроить тебе встречу с ним, но она будет не в этом мире.

Мальцев задумчиво посмотрел на темнеющий горизонт за окном автомобиля.

— Сновидения? У меня уже не хватит ни времени, ни сил чтобы войти туда, и уж тем более найти там Адучи.

Кюнеберг улыбнулся и повторил, будто не слыша собеседника:

— Я могу устроить тебе встречу. Это все что я могу для тебя сделать.

Он завел автомобиль и подмигнул Мальцеву.

— Там где сейчас стоят дома, раньше были поляны, исполненные мистического значения, особые Места Силы. Время прошло, а волшебство осталось. В Барнауле есть такое место, где сны становятся явью…

Небольшие колеса «девятки» с трудом пробивались сквозь вязкую кашицу мокрого снега, застилающую дорогу. Водитель внимательно следил за дорогой, рассказывая пассажиру о цели их поездки.