Африка грёз и действительности (Том 2) - Ганзелка Иржи. Страница 40

Еще одну не негритянскую группу населения Восточной Африки образуют арабы, которые, однако, играют более или менее значительную роль лишь на острове Занзибар. Они часто смешиваются с негритянским населением.

Самую малочисленную, но самую сильную в экономическом и политическом отношении часть населения Восточной Африки составляют европейцы. В Британской Восточной Африке больше, чем в любой другой из африканских колоний, бросается в глаза резкое несоответствие между численностью европейцев и их влиянием. На всей территории колонии площадью 1758 тысяч квадратных километров — в семь с лишним раз больше площади островной Англии — в настоящее время проживает 13,5 миллиона человек. До второй мировой войны здесь постоянно проживало около 30 тысяч европейцев, что составляет едва одну четверть процента всего населения. [41] И эта горстка европейцев полностью господствует над всей экономической и политической жизнью колонии. Особенно резкое несоответствие наблюдалось в Танганьике, где до войны проживало всего около восьми тысяч европейцев, а ведь площадь этой мандатной территории составляет почти миллион квадратных километров.

Британские власти очень охотно рассуждают о свободе и демократии в Восточной Африке. Но эти понятия существуют только для тонкой прослойки господствующего европейского населения. Английские власти распространяют пропагандистские брошюры с изготовленными в фотостудиях снимками негров-хирургов в марлевых масках, прикрывающих нос и рот, негров — сотрудников газет, чернокожих рабочих за станками-автоматами современных типов. Но как на практике выглядит «защита» интересов негритянского населения?

Государственную власть в Кении олицетворяет губернатор колонии, представитель английского короля, которому придан так называемый Исполнительный совет (Executive Council). Кенийский «парламент», так называемый Законодательный совет (Legislative Council), состоит всего из 40 членов, из которых 23 назначаются губернатором, а 17 «избираются». В числе 40 членов законодательного собрания только один негр, представляющий интересы четырех миллионов негритянского населения. Он никем не избран, а назначен губернатором и, естественно, представляет собой марионетку в его руках. Кроме этого единственного негритянского представителя, губернатор назначает также одного белого на должность чиновника по «охране» прав негров. Весь парламент в целом — это театр марионеток, поскольку любое предложение, внесенное «избранными» депутатами, может быть провалено голосами назначенных членов, всегда защищающих официальную точку зрения британских властей.

Так обстоит дело в Кении. Еще более смешно звучит понятие «демократия» в двух других странах — Танганьике и Уганде, — где «законодательные» органы состоят исключительно из назначенных представителей. О выборности здесь и говорить не приходится.

Любопытства ради присмотримся к «выборам» в Кении. Политических партий здесь нет. В «парламенте» европейцы представлены 11 «депутатами», индийцы — пятью и арабы — одним. Избираются отдельные лица, а не представители политических партий. Соответственно проводится и «предвыборная кампания». Никто не произносит речей о мировых проблемах, о защите интересов рабочего класса или буржуазии, о прогрессе или реакции, о разрешении классовых проблем, о расовой дискриминации или о повышении жизненного уровня населения. Ничего подобного не происходит. Единственная английская газета, издающаяся в Найроби, «Ист Африкен стандард», рассчитана на все говорящее по-английски население, и прежде всего на европейцев. Естественно, она не может стать трибуной одного кандидата или одной группы.

Кандидаты здесь используют другое средство для привлечения избирателей — радио. Отдельным кандидатам перед выборами разрешается в течение нескольких минут представиться общественности по радио.

— Граждане, — взывает в микрофон один из претендентов на депутатское кресло к своим невидимым сторонникам, — изберите меня! Я обещаю вам, что в течение года построю в Найроби автоматическую телефонную станцию!..

— Обеспечьте дорогим своим детям благополучие и счастливое будущее, отдайте мне свои голоса, — обращается другой кандидат, стремясь воздействовать на родительские чувства избирателей. — Посылая детей в частные школы, вы расходуете уйму денег, за которые вы могли бы приобрести холодильник для своей фермы или купить радиоприемник. Отдайте мне свои голоса, и я ручаюсь, что буду стараться, чтобы ваши дети могли учиться в государственной школе!..

— Думали ли вы когда-нибудь о том, в каком безнадежном состоянии находятся наши кенийские дороги? — исповедует еще один адепт своих избирателей-автомобилистов. — Яма на яме. В дороге вы боитесь перемолвиться словом с женой, чтобы не откусить себе язык. Я уже 25 лет живу в Кении и знаю, чего вам недостает. Без порядочной сети шоссейных дорог у вас никогда не будет тесного общения с соседями, вы никогда во-время не доставите жену в родильный дом, вы разобьете свои машины. Я как раз тот, кто вам необходим для осуществления ваших желаний. Подарите меня своим доверием!.. Отдайте мне завтра свои голоса. Я не обману ваших ожиданий. Не забудьте, как меня зовут, запишите у себя в календаре или на стенке: Джон Уорвик, Джон Уорвик, Джон Уорвик… Дабл ю—эй—ар—дабл ю—ай—си—кей… [42]

Рождение кофейного зернышка

Одна из главнейших статей вывоза из Кении — это кофе.

По сбору кофе Кения значительно отстает от Бразилии или республик Центральной Америки, но по качеству кенийский кофе не уступает лучшим сортам, выращиваемым в других странах, и успешно конкурирует с отборными сортами Аравийского полуострова. Соответственно, он ценится относительно дороже, чем кофе других стран, и поэтому европейские импортеры подмешивают его к большим партиям кофе различного происхождения для улучшения качества смеси.

Распространенный сорт «робуста» оставляется в основном для внутреннего рынка, в то время как благородный «арабика» почти полностью предназначается для экспорта. Обширные кофейные плантации рассеяны почти по всем центральным областям Британской Восточной Африки; в Кении их особенно много в окрестностях Найроби. Пологие склоны холмов и гор, не превышающих 1000 метров над уровнем моря, чрезвычайно благоприятны для выращивания кофейного дерева.

Мы осмотрели одну из крупных ферм в окрестностях Найроби (Киамбу, поместье Кибобути), чтобы получить представление о всем процессе обработки кофе. Эта обширная плантация, окруженная живописными склонами нагорий Кении, находится на градус южнее экватора. Наш спутник привел нас к маленькому бунгало. Из дверей вышел управляющий, загорелый молодой человек в брезентовых сапогах, коротких брюках и рубашке защитного цвета, с широкополой светлой шляпой на голове. Он поздоровался с нами по-английски, спокойно и неторопливо.

— Осмотрите все, что вас интересует. Я выделю вам провожатого, и он даст вам все нужные пояснения.

Аккуратные ряды молодых кофейных деревьев тянутся на два километра, разделенные дорожками на правильные прямоугольники, обозначенные порядковыми номерами. Некоторые деревья еще усыпаны белыми цветами, другие — гроздьями зеленых ягод, а на многих плоды уже дозревают Все кофейные деревья и кусты прячутся в тени старого редкого эвкалиптового леса, так как они не выносят прямых лучей экваториального солнца.

У покрытой красной пылью дороги большая группа негритянских женщин и детей собирает зрелые плоды в плетеные корзины. На одной ветке можно увидеть и вянущие цветы и зрелые красные ягоды, похожие на маленькие вишни. Если взять такую ягодку в руку и сжать ее пальцами, то из мякоти выскользнут два гладких зеленых зернышка, примыкающих друг к другу плоской стороной. И видом и цветом они уже сильно напоминают кофейные зерна, подготовленных к поджариванию. Но еще много времени пройдет, прежде чем они превратятся в шероховатый сырой кофе.