Десантник. Из будущего – в бой - Таругин Олег Витальевич. Страница 38

– Так не довели до меня приказа, тарщ лейтенант государственной безопасности, – не моргнув глазом, ответил десантник, глядя на собеседника кристально честными глазами. – Не успели. Сначала артналет, потом танки поперли, вот мы и…

– А ячейки вам тоже немцы отрыли? – хмыкнул тот, глядя на Леху с каким-то странным выражением. И добавил: – Ты, парень, комбата не прикрывай, ему уже все равно. Погиб он, героически пал смертью храбрых на поле боя. Так что он всяко герой, а героев не судят. А больше про приказ никто и не знал. Ладно, после поговорим. Товарищ твой уже в себя пришел, так что двинулись. Ну, чего таращишься? Думал, трибуналом стращать стану? Расстрелом за невыполнение приказа грозить? А зачем, не скажешь, ты ж все равно не боишься, вон по глазам вижу. А глаза у тебя, парень, наглые аж до невозможности. Странный ты человек, сержант, ох, странный. Не такой, как все, да. Ничего, разберемся. – Последняя фраза прозвучала, как ни странно, без особой угрозы, скорее с искренним интересом. – Знал бы ты, что в штабе началось, когда твоего пленного увидели да на документы глянули! Я уж грешным делом думал, что меня в суматохе к стенке прислонят за то, что без вас приехал. Ну, чего молчишь?

– А чего говорить? – делано-равнодушно пожал плечами Степанов, внутренне рассмеявшись. Эвона как товарища контрразведчика пробрало, что так разговорился! Видать, и на самом деле неслабого фитиля вставили. – Уходить нужно, пока фрицы не начали местность прочесывать.

– Тоже верно, – покладисто кивнул головой тот, продолжая сверлить парня взглядом. – Кстати, майора этого вместе с портфелем сразу в тыл отправили, самолетом. Чуть ли не в Ставку. Понимаешь, какой уровень? Ох, подставил ты меня, сержант, сильно подставил. Мне бригадный так и сказал: или с тобой вернусь, или лучше мне под гусеницами немецких танков героически погибнуть. Понял?

– Да понял, блин, – не выдержал Леха. – Давайте уж двигать, что ли? Только время теряем.

Смерив парня очередным тяжелым взглядом, контрразведчик неожиданно первым отвел глаза, задумчиво хмыкнув себе под нос:

– Добро, Степанов, давай помогу. Но ты это, сержант, имей в виду, разговор наш еще далеко не закончен, так и знай! Наизнанку вывернусь, но пойму, что ты за человек такой!

– Так точно, – буркнул тот, закидывая за спину трофейный автомат. Вооруженный непривычного вида пистолетом-пулеметом с круглым, словно у «ППШ», диском, но абсолютно другим кожухом ствола, лейтенант госбезопасности сделал то же самое, освобождая руки. Подхватив Борисова под мышки, они торопливо двинулись в сторону леса…

Интерлюдия. Будущее, 2199 год

Адмирал Панкеев пребывал далеко не в лучшем расположении духа. Разумеется, он помнил ту прошлогоднюю историю с пропавшим навигационным бакеном, о которой ему докладывал капраз Иванов. И разъяснения старого товарища по офицерскому училищу Димки Григорова тоже не забыл, хоть они и показались ему не слишком понятными и достаточно противоречивыми. Как сам контр-адмирал тогда и сказал: «Иначе какая-то «машина времени» получается». А в путешествия во времени Владимир Анатольевич не верил лет с пятнадцати, когда перестал увлекаться научной фантастикой, перейдя к чтению серьезной исторической литературы. Поскольку именно в этом возрасте будущий адмирал твердо решил стать офицером Военно-Космического Флота. Военная же история являлась одним из профильных предметов, необходимых для поступления в высшее офицерское училище.

Но то, что произошло сегодня, всерьез поколебало былую убежденность Панкеева в несерьезности фантастического жанра в целом и романов о путешествиях во времени в частности. Присланный научным отделом стратегических исследований (курируемым, разумеется, контрразведкой и ею же, собственно говоря, и созданным) сверхсекретный отчет не оставлял сомнений, что пропавший ГПП-маяк каким-то образом попал в прошлое, почти на два столетия назад. И ладно бы это произошло где-то в бескрайнем космическом пространстве – ну, попал и попал! Так нет же, проклятая высокотехнологичная штуковина нашлась не где-нибудь, а здесь, на Земле! И судя по теоретическим выкладкам, подтвержденным компьютерным моделированием с использованием всего вычислительного массива искусственного интеллекта Генштаба, ухитрилась активировать и поддерживать стабильный канал в еще более далекое прошлое, куда-то в середину двадцатого века!

Каким именно образом все это оказалось возможным, Владимир Анатольевич так и не понял – да и не старался, честно говоря, понять, пробежав по диагонали несколько выведенных на голографический монитор страниц доклада, заполненных какой-то научной заумью с кучей таблиц, графиков и формул. Равно как не понял и того, каким образом спецам НОСИ вообще удалось его обнаружить и получить данные. В прошлом, между прочим, обнаружить, ага! Разведку они, что ли, туда отправляли?

Закончив чтение, адмирал покинул эргономическое кресло. Монитор мгновенно свернулся, отключаясь: документ был защищен высшим уровнем секретности, и работать с ним он мог, только находясь перед личным терминалом. Если бы в помещение вошел кто-то еще, файл бы просто не запустился, отправив экстренное сообщение в особый отдел и заблокировав информационный кристалл. Попытайся адмирал просмотреть доклад на любом другом компьютере, носитель бы и вовсе немедленно самоликвидировался – вместе с компьютером, разумеется.

Сделав по кабинету несколько кругов, разминая ноги, Панкеев в глубокой задумчивости остановился перед широким панорамным окном. Не настоящим, разумеется, просто высококачественной объемной картинкой, передаваемой на встроенную в стену рамку 3D-проектора внешними камерами. Здание штаба – настоящего Объединенного Штаба ВКФ, а не того трехэтажного шедевра архитектуры XIX века с соответствующей табличкой и вышколенными космодесантниками роты охраны при входе, – никаких окон, разумеется, не имело. Да и располагалась многоуровневая махина Штаба отнюдь не на поверхности матушки-земли. Снаружи было яркое летнее утро со всеми соответствующими атрибутами – иссиня-голубым небом с пушистыми облачками, высаженными в идеальном порядке раскидистыми деревьями старинного парка и высокими струями фонтана на главной аллее, сверкающими в солнечном свете, словно горный хрусталь. Владимир Анатольевич невольно залюбовался. Красиво! Уже десять лет как он перебрался на легендарную прародину человечества, а все никак не привыкнет. А ведь был момент, когда чуть не угробили планету, уроды! Хорошо, вовремя опомнились… Ладно, не о том речь.

Итак, как он только что узнал, уже более полугода в составе отдела СИ работает засекреченная лаборатория, не имеющая даже собственного названия, только цифровой индекс. Та самая, спецам которой и удалось обнаружить пропавший маяк. Работы начались сразу же после его неудачной активации: кто-то особо внимательный из отдела контроля связи флотской контрразведки не оставил без внимания ни рапорт каперанга Иванова, ни их с Димкой переписку, хоть последняя и проходила как личная. Впрочем, тут все правильно, коль при отправлении гриф «совсекретно» присвоили, значит, и копия «куда нужно» автоматически ушла.

Чтобы более-менее разобраться в произошедшем, научникам понадобилось больше пяти месяцев, но игра того, похоже, и на самом деле стоила. Все-таки доказать возможность путешествий во времени – это нечто. Другое дело, можно ли найти этому практическое применение? И стоит ли? Ведь, судя по заключению экспертов, воздействие на прошлое может обернуться неконтролируемыми изменениями настоящего – их настоящего! Правда, тут мнения высоколобых умников расходились: согласно мнению одних, линия истории едина и любое значительное вмешательство в прошлом в той или иной мере изменит настоящее. Другие же считали, что время вариабельно и изменение прошлого создаст новую ветвь реальности, «отпочкует» от некой базовой линии новый «росток», который будет развиваться самостоятельно, реализуя некую альтернативную версию событий. Но в одном и те и другие были единогласны: маяк нужно уничтожить, перед тем убедившись, что в прошлое не попал случайный человек. Если же это произошло – приложить все силы для возвращения «путешественника» в свое время. А уж потом можно и продолжить эксперименты – со всей осторожностью и оглядкой, разумеется. Ну, и так далее.