Стремительный (ЛП) - Джеймс Джемма. Страница 11

Седьмая глава

Первый раз

Алекс

Я хотела умереть.

Я не знала, как надолго он оставил меня висеть, но это забивало мне голову. Я потеряла счет времени. Мое тело онемело, почти невесомое, кроме огня, что циркулировал по моим запястьям. Эта боль не проходила, как бы я ни пыталась заглушить ее. В какой-то момент, я начала считать… а потом просто сдалась. Когда прошло 7200 секунд, я была готова сойти с ума. Время тянулось бесконечно. Мой голос стал хриплым от того, как я кричала его имя.

Он не пришел и я начала паниковать. Возможно, те восемь лет, которые он провел в тюрьме, сделали его бессердечным и, мучая меня, он всего лишь испытывал облегчение. Картинки поглотили мой разум, сценарии его побоев в тюрьме, или еще хуже. Он, наверное, испытал полное бессилие, точно так же, как и я сейчас. Я пыталась сфокусироваться на этих восьми годах, но не смогла, думая о том времени, когда он закрыл дверь, оставляя меня в темноте одну. Глубоко в душе зарождается боль.

Господи, он действительно меня ненавидит. Мои действия, рождающиеся от трусости и стыда, пометили его как насильника. И в этот момент, я стояла на цыпочках, наказанная и ненавидящая себя даже больше, чем он. Я заслуживала этого.

Я услышала поворот ручки, сквозь мои уши прошел звон, и полоска света на мгновение осветила меня, перед тем, как погаснуть вновь. Невероятно, но темнота стала еще более удушающей. Я слышала, как он ходит рядом, хотя он практически не издавал и звука.

Его прикосновение пришлось на плечо, и я удивилась, как легко он нашел меня. Его пальцы были горячими и мягкими, резко отличаясь от холода, которого я не могла избежать. Мои зубы стучали в ответ на ласку груди, и мой стон сотряс воздух, разрывая тишину, словно меч.

Одежда зашуршала, его рука щекотала мою, он встал позади меня. Дыхание коснулось моего уха прежде, чем его слова.

— Все эти годы, когда я был в тюрьме, ты думала обо мне?

Скрутив мои ноющие запястья, я переместила ноги, но мои конечности не переставали дрожать.

— Пожалуйста, опусти меня.

— Отвечай на вопрос.

— Я писала тебе письма, — слова вырвались, заставив меня учащенно дышать. Рано утром, когда сон ускользал от меня, я обнажала перед ним свою душу на бумаге. Всю мою вину, и то, что я чувствовала к нему. Я открывала ему все свои секреты, которые никто не знал.

— Я не получал никаких писем.

— Я никогда не отправляла их, — ну что дернуло меня сказать про эти письма? Только бы он не нашел их… ох, Господи.

— Зачем тогда ты их писала?

— Потому что я…

— Да говори уже, Алекс.

— Я скучала по тебе.

— Ты скучала по мне? — он взял в кулак мои волосы. — Ты представляешь, как смешно это звучит? Ты отправила меня туда.

— Я знаю, — я поморщилась, когда он потянул меня за волосы.

— По кому ты скучала? По парню, на которого ты не могла перестать пялиться, или по парню, который сделал тебе плохо?

Время прошло. Он больше не заботился обо мне. Я не могла винить его, но осознание этого яростно болело, угрожая прожечь дыру в сердце.

— Я просто скучала по тебе, Райф.

— Ты писала о всяких грязных вещах, которые хотела, чтобы я сделал с тобой?

— Нет.

— Врешь, — он впился мне в глаза. — Расскажи о своих фантазиях.

Я пыталась покачать головой, но его кулак намертво держал мои волосы.

— Если ты не начнешь говорить, ты останешься здесь до утра.

Его рука отпустила меня, и я почувствовала, что он уходит.

— Не уходи, — закричала я. — Я расскажу тебе.

— Я знал, что ты ответишь. Ты не изменилась. Я знаю, что восемь лет назад я мог делать почти все, что хотел, но я хотел быть лучше.

— А теперь? — спросила я, нерешительность затаилась в моем голосе.

— Теперь я черный внутри. И мне просто похуй.

— Я не верю. Я еще помню, кто ты, даже если ты им больше не являешься.

— Мужчина, которого ты помнишь, оставил бы тебя висеть на цыпочках?

Точно нет.

— Не думай так, — сказал он, словно услышав мои мысли. — Говори. Расскажи мне обо всех своих грязных фантазиях.

О, Господи. Того, как он выдохнул эти слова мне в уши, было достаточно, чтобы я раскололась.

— Я думала о том, как бы ты любил меня.

— Я похож на тот тип парней, который будет любить?

— Нет.

Он выглядел как тип буду-трахать-тебя-пока-ты-не-расколешься. Тот тип, который приносит новый смысл слову страсть.

— Давай, Алекс. Последний шанс, прежде чем я выйду в ту дверь один.

— Я думала о том, как ты опускался передо мной на колени.

Он облизал мочку моего уха языком, вызвав нервную дрожь.

— Ты удовлетворяла себя, думая о моем языке в твоей киске?

Он обвил руку вокруг моего горла, выгнув шею и засунув язык в мое ухо. Он будто демонстрировал, что именно его язык сможет делать, оказавшись в другой части моего тела.

— Ты задница, — произнесла я, еле выдавив эти слова.

— Я хочу трахнуть твою.

Я не могла побороть дрожь. Идея мне не понравилась, но в то же время, мысль о том, как Райф скользит в моей тугой, запретной заднице… было в этом что-то манящее.

Его суровый смех вернул меня обратно в настоящее.

— Черт, готов поспорить, что ты сейчас мечтала об этом?

— Нет.

Я покачала головой, как если бы отказ был недостаточно хорош, будто он мог видеть меня в любой темноте.

— Я слышу чушь. Ты хочешь, чтобы я трахнул твою задницу.

— Я никогда… не делала этого.

Анальный секс был одной из областей, где я была девственна, незапятнанная жестокой одержимостью Зака. Мысль о том, как Райф проникает в единственное место, оставшееся нетронутым, заставила меня трепетать, но это также пугало меня.

— Я могу быть твоим первым, — он засунул палец между моими губами. — Бьюсь об заклад, ты также мечтала о моем члене у себя во рту. Ты любишь сосать?

Я закрыла свои губы и начала сосать его палец, не в состоянии остановить себя. Его палец был соленым с присущим только ему привкусом. То, как он гладил мой язык, заставило меня хотеть чего-то более большого у себя во рту. Я никогда не хотела этого раньше, часто терпев насильственное вторжение в мой рот Заком, отдаваясь по полной, лишь бы он быстрее кончил. Но Райф… чувствовать его ртом, это другое.

Он вытащил палец, и провел влажную дорожку вниз по горлу.

— Я хочу освободить тебя, а ты собираешься выполнять каждое гребаное указание, поняла меня?

— Да, — сказала я, сдержав стон.

Он освободил меня от оков, мои руки опали по бокам, будто на них висели цементные блоки. Не давая возможности размять тело, он потащил меня сквозь темноту, будто он спешил куда-то. Мое сердце отбивало неустойчивый ритм, когда он толкнул меня вверх по лестнице, пальцы нажали на бедра, и эти прикосновения были далеко не нежными. Его руки на мне, сжимающие больно и сильно, сделали мою киску теплой и влажной. Мое дыхание участилось, и хоть стоны звучали скорее от страха, чем от желания, я, определенно, хотела его.

Мы зашли в гостиную, и его руки поднялись на мою талию, а его рот приблизился к плечу, посасывая и щипая, будто он шел впереди меня, шаг за шагом. Я повернула голову к его плечу и застонала, прикрыв глаза. Приоткрыв губы, я думала, что произнесла его имя, но если я и сделала это, то оно пропало в тяжести нашего дыхания.

Он остановился на краю комнаты и потянул вниз лесенку.

— Поднимайся, — сказал он со стоном.

Он сильно ткнул в мою спину и обернул свои большие руки по обе стороны от меня, словно вел меня по крутому проходу в горах. Он включил свет, и я увидела спальню на чердаке с наклонным потолком. Большие мансардные окна создавали иллюзию пространства, хотя двуспальная кровать занимала почти всю комнату. Здесь было уютно и тепло, и я хотела запрыгнуть на матрас, чтобы проверить, такой ли он мягкий, как кажется, а еще лучше, вместе с его обнаженным телом, ласкающим мое.