Выбор дракона (СИ) - Буланова Наталья Александровна. Страница 17

Тишина за дверью Оливии немного успокоила мужчину. Ровно до того момента, как он представил сладкую парочку спящей в кровати. В чувствах высадив дверь ногой, он с изумлением взглянул в заплаканные глаза девушки.

Вот так порыв чувств…

Рокаэль оцепенел, словно глыбы льда сковали его тело. Одинокий всхлип девушки — и ледяные оковы разлетелись сотней хрусталиков, уже не сдерживая мужчину.

В один миг оказавшись у кровати, он повалился на колени, обхватив руками ноги девушки. Еще один всхлип набатом отразился в душе снежного дракона, переворачивая все внутри.

Красный нос девушки, опухшие глаза — этого уже было более чем достаточно, чтобы убить любого. Женщина не должна плакать! Никакая! А уж тем более, не его временная жена!

Голубые глаза не мигая смотрели на Рокаэля, а из груди девушки вырывалось судорожное дыхание. Слезинка скатилась по щеке Оливии, и внутри мужчины что?то треснуло.

— Что он сделал? — тихо спросил Рокаэль, сам не замечая, как до боли сжал ноги девушки.

Мягкая ладонь, тронувшая его руку, немного привела в чувство, и мужчина ослабил хватку. Под кристально чистыми небесами глаз он чувствовал себя спящим вулканом, который вот — вот пробудится, и все вокруг покроется кровавой лавой, не оставляя места ничему живому.

— Он тебя тронул? — пристально смотря в лицо девушки, спросил Рокаэль.

Взмах ресниц, и исчезает полупрозрачная пелена слез. Еще взмах, и грудь девушки двигается более размеренно. Вернувшееся самообладание, конечно, похвально, но напряженный мужчина ждал ответа.

— Нет, — хрипло ответила Оливия, и удушливая змея эмоций расслабила свои кольца вокруг Рокаэля. Этот смертник еще поживет.

— Тогда почему? — не стал договаривать вопрос мужчина, внимательно оглядев комнату. Не тронутая обстановка немного успокоила Рокаэля, и он требовательно посмотрел на Оливию.

Девушке не нужно было продолжать, она и так поняла, что хотел от неё этот дракон…

Видеть его коленопреклонным оказалось для девушки настоящим испытанием. Слезы застряли в горле, и Оливия не могла оторваться от изумрудных глаз. Такой жесткий и одновременно чуткий, готовый разрезать одним ударом и склеить этими же сильными руками. Он действительно переживал за неё.

Шторм чувств поднялся в сердце Оливии. Она чувствовала, что сейчас тревога мужчины вызвана не навязанной опекой, она шла от него самого. В глазах цвета мокрой листвы отражались молнии чувств.

Как завороженная, девушка забыла о причине своих слез, и протянула руку, касаясь скулы мужчины. Оливии хотелось убедиться, что это не плод воображения, и теплая кожа под пальцами девушки ударила током, возвращая в реальный мир.

Это и правда был её наставник. И одновременно не он — незнакомец, так горячо переживающий за девушку. Оливия как будто заново знакомилась со своим временным мужем.

— Просто нервы потрепал, — призналась девушка, поежившись от воспоминаний о минутах наедине с Маркелем.

Тело Рокаэля так и не расслабилось. Оливия прекрасно видела, насколько напряжены были мышцы мужчины. Оттолкнувшись руками от кровати, он резко поднялся на ноги и замер, окидывая фигуру девушки взглядом.

Почувствовав себя неловко, Оливия опустила глаза, а когда подняла — Рокаэль уже стоял у лежащей на полу двери и рассматривал свернутые петли. Непроницаемое выражение лица вернулось к нему, не позволяя больше ни одной эмоции проскользнуть наружу.

— Займи пустые покои, а завтра тебе починят дверь, — сказал Рокаэль и вышел.

Чувствуя себя пьяным, он пытался стряхнуть с себя паутину ненужных эмоций. Отражение в зеркале мелькнуло на стене, и мужчина замер, не узнавая сам себя. Глаза блестели в темноте так, как будто у него была лихорадка. Чертовы инстинкты! Они только мешают!

Рокаэль закрыл глаза и представил разгар битвы двадцатилетней давности. Море крови, обрубки тел и острые лезвия. Вот для чего он живет.

Открыв глаза он встретился с ледяными зелеными осколками глаз, которые так привык видеть в зеркале. Теперь можно идти спать. Вот только заглянет к одному ящеру и на боковую.

Уверившись в собственной невозмутимости, Рокаэль отвернулся от зеркала и пошел дальше по коридору, не видя, как его глаза изумрудными звездами мести горят в темноте.

Замок спал, и лишь несколько его обитателей до сих пор не смыкали глаз. Пил чай на кухне молодой повар, зубря рецепты новых блюд, чтобы завтра поразить воображение и вкус одной служанки. Толстый кот не давал спать вдовушке — швее, то и дело щекоча её нос своим пушистым хвостом, а в винный погреб пробирался прыщавый паренек, в нетерпении потирая вспотевшие ладони.

Вылетевшее из окна тело мужчины в воздухе превратилось в алого дракона, и каменную кладку замка обожгло злое рыжее пламя.

— Ты меня понял? — в оконном проеме возник темный силуэт мужчины.

Взбешенный драконий рев огласил долину, эхом отражаясь от гор. Один за другим в окнах стали загораться магические светильники, и обеспокоенные лица высовывались наружу.

Драконье пламя еще раз озарило парк, и два противника замерли, заметив неладное. Со всех сторон к замку подбирались стаи ночных химер.

Когтистые лапы врывались в почву, оставляя глубокие следы от когтей, а слюна, капающая из пасти ужасных созданий, прожигала траву. Эти твари были не просто злы — они были взбешены.

Они настолько близко подобрались к замку, что Рокаэль мог разглядеть каждое ребро на истощенных телах химер. Облезлые гривы и нездоровый вид наталкивал на невеселые мысли, а ходящий ходуном змеиный хвост ближайшей химеры подстегнул к действиям.

Вылетев в окно кобальтовым драконом, Рокаэль издал громкий тревожный рев, призывая подкрепление и оповещая жителей Снежной долины об очередном нападении.

Сотни желтых глаз светились в темноте, поражая своим количеством. Никогда еще Рокаэль не видел такое количество стай, объединенных одной целью. Несколько химер отбивались, сворачивая на соседние улочки к другим домам, но основная масса пробиралась к замку.

Зная дикую природу этих тварей, мужчина мог только строить предположения о причине нападения. Химеры никогда не нападали на долину, предпочитая поджидать свою жертву в горах. Там, где у них была возможность загнать драконов в пещеру и не дать обратится.

Когти дракона вспороли истощенную плоть, и первая папа желтых глаз застекленела. Алая кровь брызнула в морду, и Рокаэль заметил боковым зрением, как алый дракон отшвыривает оторванную когтистую лапу в сторону, раздирая химеру по частям.

Шелест крыльев известил о подмоге, и Рокаэль полностью погрузился в то, что любил больше всего — бой.

Рев раненных тварей бальзамом лился на душу мужчины. Эти когтистые лапы посмели ступить на территорию драконов, и теперь орошали своей кровью Снежную долину.

Выпотрошив очередную тушку, Рокаэль заметил пылающий взгляд огненного дракона, который напоказ сворачивал голову химере и словно бросал вызов.

Схватив гриву очередного исчадия ада, снежный дракон красноречиво перерезал горло острым когтем и бросил на землю бездыханное тело. Твари вокруг совсем обезумели, и бросались под лапы драконов, стремясь вырвать хоть кусочек плоти.

Десятки химер полегло, но как полноводная река, их прибывало все больше и больше. Они прыгали на голову с вершин деревьев, заставляя взметаться ввысь драконов и бросать тех наземь. Они сбивались в кучи и атаковали своей худощавой массой, но были настолько слабы, что хруст костей звучал снова и снова.

Оставляя рваные раны, химеры к рассвету полегли багровым ковром вокруг замка. Последний рев раненного зверя и Рокаэль смог осмотреть поле боя.

Не увидев серебристого дракона среди своих, мужчина смог спокойно перевести дух и собраться с мыслями.

Собрав пятерку драконов, Рокаэль взмыл вместе с ними вверх и полетел по периметру долины. Туман в горах не сразу дал разглядеть первого убитого снежного дракона, охраняющего свою территорию. Двигая дальше и с каждым разом внутренне замирая, он молился, чтобы не встретить повторение увиденной картины, но снова и снова бесчувственные тела снежных драконов у границы доводили до белой ярости.