Возвращение (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович. Страница 19

– Книгу дашь почитать? – спросил Валерка.

– Когда она у меня будет, тогда дам, – пообещал я. – Черновик никому показывать не буду, издательство еще может в нем что-то поменять.

– Так это что, правда? – удивилась Лена.

– По-моему, я еще никому в этом учебном году пока не соврал, – ответил я ей. – А про книгу не хотел говорить. Давайте рассаживайтесь по местам, нечего вокруг меня толпиться!

Прозвенел звонок, и все нехотя разошлись по партам. Как назло, первым уроком была литература. Я знал, что меня кто-нибудь заложит Зинаиде. Так и вышло.

– Что у тебя, Смирнова? – спросила классная, увидев поднятую руку.

– Зинаида Александровна! Ищенко написал книгу, которую будут печатать!

– Что, правда? – вопросительно посмотрела на меня Зинаида.

– Повесть включена в состав сборника, – недовольно ответил я. – Должны выпустить зимой.

– А что ты тогда такой мрачный?

– Для равновесия! – буркнул я. – Вокруг меня слишком много веселых. Я об этой книге в школе никому не болтал!

– И о чем книга?

– Фантастика, – ответил я. – Самый несерьезный жанр. Его даже в школе не изучают.

– Пока не изучают, – сказала классная, поразив меня до глубины души. – Надеюсь, когда книга выйдет, ты ее принесешь в класс, и мы прочитаем. Объем большой?

– Нет, – ответил я. – Всего пятьдесят страниц. Я ее не очень долго писал.

– Тем более, – кивнула она. – Так, тишина! Продолжаем урок.

Сколько раз я читал, что известность мешает жить знаменитостям, причем не только за бугром с его папарацци и наглой прессой. На излишнее внимание жаловались даже наши актеры в советское время. Я такое назойливое внимание к своей персоне в полной мере испытал в тот день. Я выдержал, хотя к концу дня был близок к тому, чтобы пойти к директору и отпроситься с уроков. Я знаю, он бы меня отпустил. Я выдержал, а на другой день было уже легче. И внимания немного меньше, и я к нему уже как-то притерпелся. Несколько раз я ловил на себе полные недоумения взгляды Лены. Казалось, она во мне что-то ищет и не находит. Я обратил внимание, что в последнее время стал относиться к своей соседке по парте гораздо спокойнее. И слава богу! Видно же, что я ей не интересен. Наверное, мучается вопросом, что со мной произошло. Ну и ладно. Когда сестра говорила родителям, что в меня влюблена половина девчонок, она сильно преувеличила. Света меня откровенно избегала, а Люся вела себя со мной, как и со всеми остальными. Но появились другие претендентки на мое внимание, причем целых пять. Я старался держать их на расстоянии и при этом никого не обидеть. Пока это удавалось.

На день рождения отец с матерью подарили мне часы «Победа» с поздравительной гравировкой на корпусе. Это было во вторник. Я заранее подал им хорошую мысль – отметить мой день рождения в выходной, поэтому вечером мы посидели семейно, а друзей я позвал к двум в воскресенье. В пятницу отец по делам службы уехал в Минск и смог выкроить время пробежаться по магазинам, причем деньги особо не экономил, поэтому стол у меня по тем временам был богатый. Родители все сделали и ушли отсиживаться на второй этаж к Платоновым. Таня чмокнула меня в щеку и тоже исчезла, а я, одетый в недавно купленный костюм, сел на тахту и стал ждать гостей.

Первой пришла Люся.

– Здравствуй! – сказала она, переступив порог. – Поздравляю!

Я взял у нее из рук сверток с подарком и помог снять пальто, чем изрядно удивил. Под пальто оказалось платье из синей шерсти, которое я на ней еще не видел. Оно было прекрасно пошито и выгодно подчеркивало достоинства фигуры. Хоть Люся была младше меня месяца на четыре, она уже начала округляться в нужных местах. Для взрослого парня она продолжала оставаться девчонкой, но меня равнодушным не оставила.

– Прекрасно выглядишь, – подарил я ей стандартный для моего времени комплимент, заставив смутиться.

– Садись на тахту, – сказал я, тоже садясь. – А почему ты без Лены? Она что, не придет?

– Она думала, – замялась Люся. – Но в последний момент...

– Передумала, – закончил я фразу. – Причина, случайно, не во мне?

– Во мне, – сказала девочка, заливаясь румянцем. – Она сказала, что не хочет мне мешать, а ты... в общем, ты ей не нужен. Извини.

– За что ты извиняешься? – спросил я. – Все, что ты мне сказала, я знал и так. Значит, не судьба. Я ведь тоже в последнее время изменил к ней отношение. Бог с ней и ее восьмиклассником. Наверное, будь мы все постарше, это воспринималось бы больнее, сейчас мы еще только входим в такой возраст.

– Я уже вошла, – сказала она, поднимая на меня глаза. – Я ведь раньше на тебя никакого внимания не обращала. Ну симпатичный, но еще совсем...

– Пацан пацаном, – закончил я за нее. – Вы, как говорят, развиваетесь раньше нас, а я был оболтусом. Да и остальные наши мальчишки не намного лучше. Смирновой, например, это до лампочки, а вам с Ленкой уже нет.

– До какой лампочки? – не поняла она.

– Так говорят, когда хотят подчеркнуть, что что-то неважно. Не обращай внимания. Люся, мы через год отсюда уедем. Ты же умная, часто дружба в нашем возрасте выливается во что-то серьезное?

– Может быть, и не часто! – упрямо сказала она, вздернув подбородок. – Все зависит от самих людей и силы их чувств. Через год нам всем будет пятнадцать. Что такое три года? А потом я могу к тебе приехать, только позови! Раскрасневшаяся, взволнованная девчонка похорошела, в ее глазах была надежда, и я подумал, почему бы и нет? Я любил свою жену и прожили мы с ней хорошо, но повторять жизнь не собирался, по крайней мере, пока.

– Давай дружить, – согласился я, – а там посмотрим, что из нашей дружбы получится. Сходи в ванную комнату, умойся. А то сейчас придут ребята, а ты такая красная, как будто мы здесь целовались.

– А ты можешь меня поцеловать? – спросила она, поднявшись с тахты.

Вот убейте меня, но в этом вопросе ничего, кроме любопытства, не прозвучало. И это Люська! Точно от любви даже у самых умных девчонок мозги запекаются.

– Как-нибудь потом, – неопределенно пообещал я. – Живо брысь в ванну! Ты Игоря не знаешь? Сергей, даже если что увидит, будет молчать, а этот разболтает даже то, чего не было. Не сразу, так со временем.

Только она ушла в ванную комнату, во входную дверь постучали. Пришли Сергей с Игорем. Оба жили в соседнем с нами подъезде третьего дома, поэтому прибежали без пальто.

– Сейчас Люся помоет руки, – сказал я им, принимая подарки, – потом идите мыть вы. Если руки чистые, садитесь сразу за стол. Подождем еще немного Иру и начнем. Остальные приглашенные прийти не пожелали.

– Им же хуже! – сказал Игорь, посмотрев на стол. – Здорово тебе все приготовили.

Только мы все расселись за столом, пришла Ира. Она меня поздравила, с моей помощью сняла пальто и пошла мыть руки.

– Больше никого не будет, – сказал я, когда она зашла в комнату. – Садись, и давайте начинать.

Нас было мало, а ребята еще и переели всяких вкусностей, так что мой праздник прошел скучновато. С час ели, потом включили проигрыватель, немного сдвинули стол и потанцевали. Игорь без особого удовольствия танцевал с Ирой, которая была одного с ним роста, я все время приглашал Люсю, а Сергей поставил стул возле комбайна и менял для нас пластинки. Все было не так, как я рассчитывал, поэтому за гитарой я не ходил и разученной песни не спел. Когда мне надоело танцевать, посидели на тахте, и я рассказал несколько анекдотов. На этом все и закончилось. Ребята попрощались и убежали домой, а я позвонил Платоновым и попросил передать родителям, что мы уже закончили и уходим. Мы втроем оделись, и я пошел провожать девочек до дома. Сначала проводили Иру, а потом я повел свою новую подругу к дому, который часто мне снился когда-то очень давно. Правда, снилась мне совсем другая девочка. Почему в жизни все так глупо устроено? Вот идет рядом со мной девчонка, которой я не безразличен. Не красавица, но симпатичная и очень умная, а меня это почти не волнует. И дело не в возрасте: во времена моей старости такие уже вовсю крутили любовь и открыто жили с парнями по большей части на год-два старше себя. Я такого не одобрял раньше, и сейчас не собирался идти дальше поцелуя в щечку. Всему свое время. Жаль, что не пришла Лена, но с этим ничего не поделаешь. Что мне для ее симпатии еще осталось сделать, в космос слетать? Значит, этот парень из восьмого класса ее сильно зацепил. Я знал, что ее отца переведут в Томск через год после нашего отъезда. Наверное, она тоже будет страдать и писать письма. Боль не становится меньше, если болящий молод. Конечно, через это проходят многие, я сам когда-то прошел и не умер, но что-то в сердце осталось на всю жизнь. Оно не мешало мне жить тогда, мешало теперь. Советы и доводы разума в таких случаях не помогают. Много вам поможет совет, если у вас разболелся зуб? Но в случае с зубом можно пересилить страх и сходить к стоматологу. В любви, даже несчастной, никто не хочет расстаться с болью. Я в этот вечер захотел. Хотеть – значит мочь. Кто это сказал первым? Я покопался в памяти и не нашел ответа.