Все впереди - Брэдфорд Барбара Тейлор. Страница 20
— Рыбка? — переспросила я. — Почему ты так называешь своего брата?
— Папа сказал, что он как рыба в воде себя чувствует: так же хорошо плавает.
— Это верно. Но ты и сама неплохо плаваешь, глупышка.
— Мама, можно взять Свеллен в бассейн, чтобы она поплавала вместе с нами?
— Не глупи, Лисса, конечно нельзя. Ведь Сью-Эллен — всего лишь золотая рыбка. Она потеряется в бассейне и испугается до смерти.
— Она не испугается, мама, правда. Она смелая маленькая рыбка. — Лисса выразительно посмотрела на Джейми и повторила: — Очень, очень, очень смелая рыбка.
— Я не обижал твою рыбку, — пробормотал Джейми, не глядя на сестру.
— Разумеется, нет, дорогой! — воскликнула я. Повернувшись к Лиссе, я продолжала: — Ты в самом деле не можешь взять ее с собой в бассейн, хотя она и крайне смелая маленькая рыбка. Ты ведь знаешь — она может отравиться хлоркой, а ты ведь не хочешь, чтобы с ней что-нибудь случилось?
Моя дочь замотала головой; ее голубые глаза округлились и стали еще больше.
Я терпеливо объяснила:
— Сью-Эллен лучше в ее аквариуме в твоей спальне. Правда, ей там хорошо.
— Как тебе нравятся флаги, мам? — Джейми отступил назад, склонив голову набок и гордо глядя на свою работу.
— Замечательно! Ты отлично поработал! — выразила я свой восторг.
— Привет, миссис Кесуик, — сказала Дженни, выходя из-за угла дома.
— А, вот и вы, дорогая Джен, — сказала я, улыбаясь ей в ответ. — Мне будет не хватать нашей хорошенькой молодой помощницы, когда вы вернетесь к себе в Англию в ноябре. Надо поговорить с Дианой о том, чтобы она нашла вам замену; это будет нелегко, конечно.
Дженнифер была чудесная, необычная девушка, и мы все к ней очень привязались.
— Могу я что-нибудь сделать, чтобы помочь с ланчем? — спросила Дженни, подойдя к Джейми, стоявшему у стены.
Когда она посмотрела на флаги, на ее лице отразилось одобрение, и она поощрительно потрепала его по плечу.
— Тебе там уже совсем ничего не надо делать, Джен, — сказала я. — Последи за своими питомцами, чтобы они чего-нибудь не натворили. А вы…
— Мамочка сказала, что мы можем пойти поплавать, — перебила меня Лисса.
— Но я хочу, чтобы ты была в бассейне вместе с ними, Дженни, — сказала я.
— Разумеется, миссис Кесуик. Я никогда не пустила бы их в воду одних, вы это знаете. Сейчас зайду в дом и принесу купальники.
Лисса спросила:
— Нам ведь не придется сидеть за детским столом, а, мама?
— Конечно придется. — Я удивленно посмотрела на нее.
— Мы не хотим, мама, — сообщил мне Джейми.
— Почему не хотите?
— Мы хотим сидеть с тобой и папой, — объяснил он.
— Ох, Джейми, за нашим столом не хватит места, дорогой. В любом случае, вы должны быть вместе со своими маленькими гостями. Вы должны за ними ухаживать.
— Ванесса и Люк. Тьфу! — Он скорчил гримасу, закрыл глаза и снова скривился.
— Ты их не любишь?
Я была обескуражена этой внезапной вспышкой неприязни по отношению к детям наших соседей, с которыми в прошлом они часто играли и были вполне довольны этим.
Наконец Джейми пробормотал:
— Ванесса странно пахнет, мама, как прабабушкина шуба.
— Шариками от моли? — Я удивленно смотрела на него, подняв брови. — Как странно! Ты в этом уверен, Джейми?
Он энергично кивнул головой.
— Да. — Он усмехнулся мне. — Может быть, родители хранят ее с шариками от моли, мама, так же как прабабушка Эделия хранит свою меховую шубу? В этом ее странном деревянном шкафу. Ха-ха-ха-ха! — Он издевательски рассмеялся, как умеют это делать маленькие мальчики.
Мне самой стало смешно. Лисса хихикнула и запела:
— Старые пахучие шарики от моли, старые пахучие шарики от моли… Ванесса воняет старыми пахучими шариками от моли.
— Ш-ш-ш-ш! Не шали, — цыкнула я на нее, но поняла, что все еще сама смеюсь. Взглянув на Джейми, я спросила: — А почему ты внезапно разлюбил Люка?
— Он хочет быть главным, а главные — мы.
— Понимаю. Тем не менее, я думаю, вам придется сидеть с ними сегодня во время ланча. У вас нет выбора, дети. Ну, сделайте мне такое одолжение, пожалуйста.
— Могут ли бабушки хотя бы сидеть с нами? — спросила Лисса. — Пожалуйста, мамочка.
— Я не знаю… Хорошо, может быть. Ох, почему нет? Ладно, да.
— О, как здорово, нам это нравится, — сказал Джейми.
— Рада это слышать, — пробормотала я, подумав, как бы я вышла из положения, если бы они не любили своих бабушек.
— Мы их любим, — понравился Джейми.
— Они дарят нам много подарков, — сообщила Лисса.
— И денег, — добавил Джейми. — Кучу денег.
— Они не должны этого делать! — воскликнула я, качая головой и отворачиваясь, чтобы скрыть улыбку. Не ничего более удивительного, чем детская честность; она может быть грубой, и все равно у меня захватывает дух.
Джейми дернул меня за руку.
— Да, дорогой, чего ты хочешь?
— Кому ты принадлежала до того, как папа получил тебя?
— Я думаю, твоей бабушке. Бабушке Джесс. Почему ты об этом спросил?
— Значит, мы принадлежим тебе и папе, да? — поинтересовалась Лисса.
— Конечно! — воскликнула я.
Присев на корточки, я притянула их обоих двумя руками и прижала к себе. Они так хорошо пахли, так по-детски, так свежо. Я люблю этот легкий детский запах — шампуня, мыла, талька, молока, сладостей и нежного дыхания. Я так их любила, моих маленьких боттичеллиевских ангелочков.
Джейми слегка отклонился назад, пристально посмотрел мне в лицо и дотронулся до моей щеки грязной теплой маленькой рукой.
— Мам, будет ли новый ребеночек принадлежать всем нам или только тебе и папе?
— Ребеночек? Какой ребеночек?
— Тот, которого вы с папой стараетесь сделать. — Его тонкие светлые бровки сошлись вместе. — А из чего вы его делаете, мам?
Я была настолько поражена, что с минуту не нашлась, что сказать. И прежде чем я смогла придумать ответ, Лисса объявила с некоторой уверенностью:
— Они делают его из любви.
Она улыбнулась мне, явно крайне гордая собой, и наклонила голову, став похожей на маленькую мудрую старушку.
— Что ты хочешь сказать, Лисса? — спросил ее брат, прежде чем я смогла что-нибудь вымолвить.
Я быстро вскочила.
— Ладно, мы пытаемся сделать ребенка, это верно. Когда ваш папа рассказал вам об этом?
— Когда он кормил нас завтраком сегодня утром, — ответил Джейми. — Он рассердился на нас, потому что мы очень шумели. Он сказал, что скоро нам придется самим о себе заботиться, и поэтому лучше, если мы начнем быстро взрослеть. Он сказал, что нам надо будет присматривать за новым ребенком, когда он появится, быть ответственными детьми и заботиться о нем. Чей он будет, мам?
— Наш. Если у нас получится, конечно.
— Ты хочешь сказать, что, может быть, вы не сумеете его сделать? — спросила Лисса.
— Боюсь, что так, — признала я.
— Хорошо, не делайте его. Мне и так нравится, когда только мы и Трикси! — воскликнула она.
— Если вы все же его сделаете, а он нам не понравится, сможем мы его отдать? — спросил Джейми.
— Конечно, нет, — возмутилась я.
— Но когда у Мисс Петигрю были котята, Анна отдала их, — напомнил мне сын.
— Это совсем разные вещи, Джейми, дорогой. Ребенок — это ребенок, а котенок — это котенок.
— Мы сможем назвать ребенка Ровер, мам?
— Не думаю, Джейми.
— Глупый, это же собачье имя! — вскричала Лисса.
— Но это мое любимое имя, — огрызнулся Джейми.
— Это имя для собаки-мальчика. Нельзя этим именем назвать ребенка-девочку, — сказала ему Лисса, всем своим видом подчеркивая превосходство.
— Если это будет девочка, мы сможем назвать ее Ровресса или Ровретта.
— Ты дурак, Джейми Кесуик! — вскричала его сестра, бросив на него презрительный взгляд. — Ты глупый мальчик.
— Нет, я не глупый, это ты глупая.
— Прекратите оба! — приказала я.
— Мам! — Джейми уставился на меня яркими голубыми глазами. — Пожалуйста, скажи мне, как вы делаете ребенка из любви?