Изнанка мести (СИ) - Великанова Наталия Александровна. Страница 12

Ярослав отвернулся к окну. Он был взбешен и не готов обсуждать Зуева в таком контексте. Как она смела говорить о гении юриспруденции в столь пренебрежительном тоне? Лучше бы ему ничего не спрашивать! Он повернулся, намереваясь переубедить ее. Вика наморщила лоб, она, похоже, поняла его настрой, но сдаваться не собиралась.

– Любитель пожевать, – быстро вставила она, – это в театре-то? Ох. Да и Ирина его – без слез не взглянешь. С такой внешностью, как у Андрея, ему надо выбирать не узкобедрых куриц, а нормальных симпатичных девушек, хотя…, – на лице Вики появилась выражение скептицизма, которое сменилось раздумьем.

Ярослав не произнес ни слова, опасаясь, что если откроет рот, не сможет сдержаться и не наорать на нее. Наконец, она поджала губы и сказала: – Ему бы подошла моя Ольга.

– Ольга, значит, – механически отозвался Ярослав, пытаясь сладить с собой. Вот и до нее добрались. Отлично.

– Угу.

– И кто такая эта Ольга? – ледяным тоном осведомился он.

– Подружка.

– И что за Ольга, про которую я впервые слышу?

– Мы в школе вместе учились. С первого класса, – ответила Вика и замолчала, будто бы сказанное все объясняло.

– А подробнее?

– Человек, который поддержит в любой ситуации. Приезжает ночью, если ты заболела и некому купить лекарств. Ссорится с родителями из-за тебя. Не приводит пьяных дружков, не истерит по поводу шмоток и сломанного ногтя. Если ей нужна помощь, прямо об этом говорит, а не только каждый день трындит по-телефону.

Лестная характеристика. А он-то думал, что подружка – не подружка, а так – знакомая. Хорошо. Надо не сбрасывать её со счетов. Вложив в слова как можно меньше иронии, Ярослав уточнил:

– И чем же она так подходит Зуеву?

– Она плохо готовит.

– Не понял?

– Не будет закармливать его домашними пирожками, пельмешками, котлетками, фаршированной рыбкой, макарончиками.

– То, что он полноват, не значит, что он обжора.

– Не похоже, – пропела Вика.

Может быть, задушить ее прямо сейчас, и потягаться за квартиру с чиновниками?

– Все?

– Она очень красивая. Она умеет слушать и обожает увлеченных людей. Ей понравится его отношение к ситуации в мире. Ольга будет ему опорой.

Опорой? Здесь Ярослав не смог не рассмеяться. Он ржал в голос минут пять и никак не мог остановиться. Через смех, казалось, выходили злость и напряжение не только от последнего разговора, но и прошедшего бестолкового месяца. Вика надула губы, но ему было все-равно. Смех рождался легкими толчками, сжимавшими живот, поднимался высоко и выходил через горло раскатами веселья. Эта девчонка ничего не понимала в людях. Абсолютно ничего!

Дурак! На следующий день ему было не до смеха. Вика позвонила, когда он был у мачехи, за тридевять земель от Ховрино, и сказала, что не может провести с ним вечер – у нее пати с друзьями. Он слышал шум воды в трубке и медленно бесился, потому что она опять рушила его планы. Она знала, что завтра он улетал, но ей было, кажется, плевать!

– Ты дома? – спросил он быстро.

– Да, но…

Он не дал ей закончить, рявкнул в трубку «Я сейчас приеду!» и отключился.

За окном начинало смеркаться, когда он завел машину, и стало почти темно, когда он нажал на звонок. Минута тянулась вечность, заставив его подумать, что он опоздал. Разглядывая серые ступени, грязное окно подъезда, он уперся рукой в стену, готовый долбануть по ней, если дверь не откроется. На коричневой краске проступала вырезанная звезда, рядом с ней надпись: «Вика, я люблю тебя». Противно гудела лампочка над головой и тявкала во дворе собака.

В конце концов, щелкнул замок, Вика показалась в проеме. Она была в тонком длинном халате, влажные волосы, свитые в барашки, крутились над ушами и за спиной. Он остро ощутил тонкий аромат и подумал о страстных ночах, которые им предстоят, когда он сделает ее своей.

– Привет, – поздоровался он, отчетливо ощущая, как злость перемешивается с желанием.

– Здравствуй, – она взяла его за руку и втянула в коридор, – знаю, ты сердишься. Но я никак не могу отказаться от этой тусовки. Есть причины, понимаешь? – Вика смотрела пытливо, но он не понимал. На прошлой неделе у него начались переговоры, цена которых была равна двум миллионам долларов, и все-таки он приложил усилия, чтобы не присутствовать на них. Он слушал её оправдания, но не усвоил ни одного слова, кроме того, что она стояла голая под тонкой тканью и собиралась пойти куда-то! Она что, не собиралась звать его? – Не думаю, что тебе там понравиться…

– Это почему? – перебил он, стряхивая оцепенение.

– Ну…, – Вика смутилась и отвела взгляд в сторону.

Ревность налетела резким порывом ветра. До этого он не думал, что у него есть серьезные соперники. По крайней мере, не задумывался вплоть до настоящего момента. Но у такой красивой девушки по-другому быть не могло.

– Будет много парней? – изобразив легкое любопытство, спросил он.

– Да, – кивнула она, – это ведь день рождения Виталика Сомова,… одноклассника.

Как будто это все объясняло.

– Ты не хочешь видеть там меня?

– Нет, но…

– Нельзя явиться без приглашения?

– Да нет! Почему? Можно!

– Ты меня стесняешься?

– Нет! Как ты мог подумать?

– Так в чем же дело?

– Ну, – потянула Вика, – понимаешь, глупые девчонки, молодые пацаны, которых интересует только секс. Бестолковые разговоры, сплетни. Я точно знаю, что ты такое не любишь.

– Я целый месяц встречаюсь с девушкой, а она до сих пор боится представить меня друзьям, – вынес он вердикт, хотя проскользнувшее ненароком «секс» беспокоило его сильнее всего.

– А мы встречаемся? – Вика посмотрела искоса, чуть удивленно.

Он ее убьет! Ему даже шутить не хотелось по этому поводу. Он слишком нервничал из-за своего отъезда и того, что дело продвигалось медленно, из-за ее близости и атласного белого одеяния.

– Я кажусь тебе другом?

– Нет, – Вика немного побледнела, – то есть и другом конечно, но…

– Но ты со мной не встречаешься! – возмущение выплескивалось через край: он потратил столько вечеров и усилий на эту девчонку, а она… воспринимала его соседом?

Стараясь сдержать раздражение, он схватил ее предплечье, прислонил к стене и впился губами в губы.

Подчинить ее поцелуем. Сломить: ее упрямство, дерзость, непредсказуемость. Привычку говорить наперекор, молчать невовремя. Вот и сейчас он чувствовал, как она упиралась ладонями в плечи, пытаясь отстраниться. Почему она не такая простая девчонка, как другие? Неулыбчивая? Недоверчивая? Почему ей плевать на его внимание? Разве не должна была она упасть к его ногам еще в прошлом месяце? Его прикосновения не разжигали в ней нетерпения? Не кружилась голова от поцелуев? Ведь сам он сгорал от охоты проникнуть глубоко внутрь ее естества, зажечь на лице румянец, удовлетворить желание. Джинсы стали тесны.

Его губы грубо раскрывали ее рот, сгорая от необходимости почувствовать отклик, вынуждая покориться слепящей страсти. Ярослав отнял их только тогда, когда беспомощные попытки оттолкнуть его прекратились. Он посмотрел на девушку. Неровное дыхание напоминало трепет, ресницы дрожали в унисон стуку в его груди. Самый подходящий момент спросить снова, встречаются ли они.

Нет, этого он делать не станет.

Ярослав провел большим пальцем по влажным губам.

– Мы встречаемся. И точка. Не хочу больше слышать глупых вопросов.

Вика не шелохнулась, в ее лице он читал новый вызов: еще большую уверенность. Малышка приоткрыла рот и сузила глаза.

– Разве ты из тех мужчин, которые имеют постоянную подружку? – маленькая рука поднялась и легла на его футболку, прямо в том месте, где все еще гулко стучало сердце. Он представил, как она сползает к животу и еще ниже, почувствовал напряжение, и джинсы стали неимоверно малы. Господи, ну что за разговор? Почему сейчас, когда он только и думал о её теле? Вот она, теплая и мягкая, отделенная от его желания всего-навсего шёлком, держащимся на ненадежном пояске.