Милый пленник - Максвелл Кэти. Страница 17

Она услышала, как мистер Феррингтон что-то проворчал, а потом раздался грохот. Похоже, он налетел на мусорные баки. Он был почти рядом с ней. Наверное, сейчас он даже слышит, как бьется ее сердце. А ведь она уже почти дошла до своего дома!

Подняв голову, Кэролайн посмотрела в ту сторону, куда ей нужно было идти. Она заметила большой ящик, в котором сосед хранил всякий хлам. Подобрав юбки, она на цыпочках подкралась к тому месту, где ящик упирался в высокий, похожий на стену, забор соседского сада. Для того чтобы закрыть лицо, Кэролайн опустила вуаль, а потом прокралась к ящику и спряталась за него, забившись в темный угол.

Буквально через мгновение она услышала шаги Джеймса. Теперь он был более осторожным. Кто бы мог подумать, что такой огромный мужчина может так тихо передвигаться? Он подошел к тому месту, где пересекались два переулка.

— Кэролайн! — крикнул он. По его раздраженному голосу она поняла, что он начинал терять терпение.

Вдруг она испугалась, что он вот-вот обнаружит ее убежище. «Убирайся! Оставь меня в покое!» — хотелось ей закричать. Однако вместо этого она зажала ладонью рот.

Он шел прямо к тому месту, где она сидела.

— Кэролайн, я знаю, что ты здесь.

Кэролайн вздрогнула и втянула голову в плечи.

— Прекрати эту глупую игру, — сказал Джеймс, проходя мимо нее.

Кэролайн увидела, как его тень проскользнула прямо перед ней. Стоило ей протянуть руку, и она смогла бы прикоснуться к его ботинку.

Джеймс остановился буквально в двух метрах от нее. Кэролайн боялась, что он услышит ее дыхание. «Господи, спаси меня!» — взмолилась она.

— Кэролайн, я только провожу тебя домой и сразу уйду.

Ее невероятно злило то, что он продолжал называть ее по имени. Она сжала кулаки.

— Не надо прятаться. Выйди ко мне, и мы покончим с недоразумением.

Кэролайн недовольно поморщилась. Что он о себе возомнил? Как он смеет ей приказывать?!

— Кэролайн! — крикнул Джеймс таким повелительным тоном, как будто она была его комнатной собачкой, которая должна беспрекословно выполнять все команды. — Кэролайн, это просто смешно. Выходи, я провожу тебя домой.

Не услышав ответа, он снова подошел к тому месту, где она пряталась. Джеймс стоял прямо перед ящиком. Кэролайн показалось, что он заметил ее. Однако опасения были напрасными. Повернув голову в сторону переулка, он сказал:

— Леди Пирсон, простите меня. Я не хотел вас пугать. Поймите, что вам лучше выйти из своего укрытия.

Джеймс говорил с такой торжественностью и убедительностью, как будто произносил речь в парламенте.

— Если вы, конечно, еще здесь и слышите меня, — добавил он. Немного помолчав, словно ожидая ее ответа, он закричал: — Я чувствую себя последним идиотом!

Судя по гневным ноткам в его голосе, он говорил вполне искренне.

— Не бойтесь, я не буду к вам приставать. Вы ударили меня так сильно, что я уже не смогу соблазнить ни одну вдову и отцом, наверное, никогда не стану. — Подождав несколько минут, он, похоже, решил, что она уже давно ушла, и начал разговаривать сам с собой. — К тому же я просто не представляю, как соблазнить вдову. Вдова — это, если можно так выразиться, плод, который надкусили.

Его размышления прервал чей-то гневный голос.

— Это кто там горланит? А ну убирайся отсюда, а то позову караульного!

Втянув голову в плечи, Кэролайн прижалась к стенке деревянного ящика. Этот голос принадлежал злобному торговцу тканями. Он жил в доме, который находился на противоположной стороне улицы. Сегодня был тот самый исключительный случай, когда Кэролайн благодарила Бога за то, что он наградил этого человека мерзким характером. Она просто пылала от негодования. Так ее еще никто не унижал. «Так, значит, «надкушенный плод», говорите вы?» — возмущалась она. Если бы у нее сейчас был пистолет, она, не задумываясь, выстрелила бы в Феррингтона. Только целилась бы не в сердце, а совсем в другое место. Она бы навсегда лишила его возможности иметь детей!

Мистер Феррингтон тихо выругался. Похоже, он привык к тому, чтобы ему беспрекословно подчинялись. Кэролайн была безмерно горда собой. Еще бы, ведь она осмелилась проявить неповиновение.

— Ты слышишь меня? — завопил торговец. — Сейчас я позову караульного!

— Похоже, ее здесь нет, — тихо сказал Феррингтон, и Кэролайн увидела, как его тень проползла мимо нее. «Он уходит!» — подумала она и прижала голову к коленям, пытаясь сдержать рвущийся из груди радостный крик.

Подождав, пока затихнут его шаги, Кэролайн поднялась на ноги и, держась за стену, осторожно подошла к воротам соседского дома. Кэролайн знала, что мистер Хендли любит свои цветы больше, чем свою жену. Однако она не будет спрашивать у него разрешения на то, чтобы пройти в его сад. Ей сейчас нужно как можно быстрее добраться домой.

Нащупав рукой ржавый металлический засов садовой калитки, Кэролайн отодвинула его и вошла в сад. Теперь она знала, что ее дом уже совсем близко, и ей было совершенно не страшно. Она осторожно обошла клумбу, на которой росли драгоценные розы мистера Хендли, и по дорожке прошла к центральным воротам, выходившим на главную улицу. Ее дом находился через три здания от жилища мистера Хендли.

Кэролайн не стала терять времени. На небе ярко светил тонкий месяц, и она быстро дошла до своего дома.

Подойдя к двери, она тихо постучала. Кэролайн знала, что Джаспер ждет ее и не ляжет спать до тех пор, пока она не вернется.

Кэролайн огляделась по сторонам. Она боялась, что Феррингтон будет преследовать ее. Однако, не увидев ни Феррингтона, ни его экипажа, она успокоилась.

На противоположной стороне улицы стоял экипаж баронессы де Северин-Фортье. На козлах сидел кучер, терпеливо дожидаясь возвращения хозяйки. Это означало, что Минерва уже вернулась домой и привезла с собой своих закадычных подруг, с которыми обычно играла в карты. «Господи, помоги мне незаметно пройти в свою комнату!» — взмолилась Кэролайн.

Подняв руку, Кэролайн собиралась еще раз постучать в дверь, но в это момент Джаспер открыл ее. Это произошло так неожиданно, что Кэролайн едва не ударила его по лицу.

Вбежав в дом, она схватила слугу за лацканы его изрядно поношенного сюртука и прошептала:

— Джаспер, немедленно запри дверь и никому не открывай. Даже королю.

Ей еще не доводилось видеть слугу таким испуганным. Однако Кэролайн не стала ничего ему объяснять. У нее на это просто не было времени. Она сама захлопнула дверь и задвинула тяжелый засов.

Теперь, если ей удастся незаметно пройти от двери к центральной лестнице, Минерва не увидит ее. Встав на цыпочки, Кэролайн повернулась и застыла от ужаса.

Тетушка и ее подруги стояли у двери гостиной и с нескрываемым интересом наблюдали за ней.

Кэролайн поняла, что ей нужно вести себя так, словно ничего не случилось. Она прекрасно понимала, что у нее сейчас довольно странный вид (помятая шляпа, растрепанные волосы, свисающие на плечи беспорядочными прядями), но несмотря на это заставила себя улыбнуться.

— Добрый вечер, Минерва, — сказала Кэролайн так, будто только что вернулась с собрания женского благотворительного общества.

«Хорошо, что я еще не успела снять перчатки», — подумала она.

— Добрый вечер, — ответила Минерва.

Казалось, что годы не властны над ее утонченной красотой. В юности ее волосы были светло-золотистыми, а сейчас в них появились серебристо-седые пряди, и это было невероятно красиво. Как и у всех Пирсонов, у нее были голубые глаза, однако, в отличие от ее родственников, в глазах Минервы отражались ум, житейская мудрость и природное добродушие.

Кэролайн понимала, что ей не удастся обмануть свою проницательную тетку, а равно и остальных женщин, стоявших возле двери гостиной. Среди них была знаменитая баронесса Шарлотта де Северин-Фортье. Она была на голову выше Минервы. Ее седые волосы были искусно уложены в замысловатую прическу. Эта изящная и необыкновенно красивая женщина бежала в Англию, спасаясь от Французской революции. Поговаривали о том, что и баронесса, и Минерва когда-то были любовницами короля Георга Третьего. Причем одновременно. И эта связь длилась не один год. Кэролайн не верила слухами. Какая женщина согласится делить любовника с соперницей? Женщины, имеющие (или имевшие) одного любовника, как правило, ненавидят друг друга, а баронесса и Минерва — лучшие подруги. Их дружба началась еще в ранней юности.