Двойная жизнь Чарли Сент-Клауда - Шервуд Бен. Страница 29

— Ты прихрамываешь, — сказал он, стараясь поддерживать разговор, чтобы в нем не возникало неловких пауз.

— Да, помяло меня во время последнего тренировочного плавания.

— Синяки на руках тоже после этой «прогулки»?

— Да, если честно, потрепало меня довольно сильно.

Они еще долго стояли у карты буквально в нескольких дюймах друг от друга. Тесс подробно показывала намеченный маршрут через Тихий океан. Она ощущала дыхание Чарли на своей шее, когда водила рукой по карте, задерживаясь у Маркизских островов, Туамоту, Тонги и Фиджи. Чтобы уследить за стремительно разворачивающимся маршрутом и увидеть, как она поплывет мимо северного побережья Австралии, через Индийский океан в Дурбан, вокруг мыса Доброй Надежды в Южную Атлантику и оттуда ветры вернут ее наконец домой, ему пришлось придвинуться еще ближе.

— Это трудный путь для тебя одной, — подытожил Чарли. — Не представляю, хватило бы у меня смелости на такое дело.

— Смелость ни при чем, ты просто гораздо умнее, чем я. Благоразумнее.

Они стояли теперь вплотную друг к другу и внимательно разглядывали весь тот огромный мир, который ей предстояло обогнуть. Тесс почесала одну из своих ссадин, потом повернулась к Чарли и посмотрела в его светло-карие глаза.

— Слушай, Чаз, а ты бы куда хотел съездить?

Тесс назвала его уменьшительным именем — оно выплыло откуда-то из глубин подсознания, но ей понравилось, как оно звучит.

— В Занзибар, в Тасманию, на Галапагосы. Много куда…

— Так почему же не едешь?

Чарли засунул руки в карманы и вздохнул:

— У меня здесь слишком много обязанностей.

— Одна работа, а как же отдых?

На это он не ответил. В первый раз за весь вечер возникло ощущение неловкости. Несмотря на всю свою непринужденность и улыбчивость, этот человек что-то скрывал. Тесс и сама не ожидала от себя такой реакции. Вместо того чтобы тактично промолчать и воздержаться от попыток выяснить его секреты, она решила, что для них обоих будет лучше, если она проявит некоторую настойчивость.

— Ну же, — спросила Тесс, — что тебя останавливает?

Его глаза словно пробуравили ее насквозь, потом на губах появилась улыбка, которая, судя по всему, далась ему нелегко.

— Пойдем прогуляемся.

— На кладбище? Посреди ночи?

— Брось. Для того, кто собирается в одиночное кругосветное плавание, не может быть страшна прогулка по кладбищу.

Тесс не была в этом уверена.

— Ладно, пошли, — сказал Чарли, протягивая девушке ее рубашку и снимая с вешалки две куртки. — Я тебе кое-что покажу.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

В полночь Уотерсайд был затянут густым туманом. Луна скрылась за облаками, темнота подбиралась со всех сторон плотной стеной, а Чарли спокойно вел Тесс за собой по лужайке. Все было тихо, густой туман глушил все звуки, даже шаги. Мраморные ангелы и гранитные нимфы появлялись словно ниоткуда, когда на них падал луч фонарика Чарли.

Это был колдовской час, и Чарли чувствовал, что его околдовали, и был счастлив. Все, что так или иначе было связано с Тесс, выбивало его из привычной колеи, и он только радовался этому. Конечно, поначалу он перенервничал и, наверно, вел себя не совсем правильно. Судя по всему, он переусердствовал с подробностями, и рассказ о том, откуда взялись в Миннесоте Сент-Клауды и откуда вообще происходит эта фамилия, получился довольно занудным. Скорее всего, он перегрузил деталями и научными подробностями «лекцию» о различиях между перистыми и слоистыми облаками. Но несмотря на все это, он был уверен, что Тесс с ним хорошо. Она весело расправлялась с пивом и смеялась над его шутками.

Чарли хотелось запомнить все, что происходило с ним в этот вечер: каждую деталь встречи с Тесс, начиная с того момента, когда ровно в восемь он вышел ей навстречу к воротам на Вест-Шор. Волосы ее были растрепаны ветром, и, когда Чарли протянул ей руку, она, словно не заметив этого жеста, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Ужин готов? — спросила она. — Умираю с голоду.

Тесс действительно съела по две порции всего, что он наготовил, и при этом было видно, что она не стесняется своего аппетита. Чарли нравилось, как она поглощает не только еду, но саму жизнь, наслаждаясь каждым кусочком. Он не рассказывал на этом первом свидании отрепетированные, пропахшие нафталином байки, а говорил о том, что действительно ему интересно, ничего не приукрашивая и не преувеличивая. Сегодня он сбросил уже привычный ему облик простоватого парня, вполне довольного своей работой на кладбище, домоседа, никуда не стремящегося за пределы Марблхеда. Тесс удалось выудить из него настоящего Чарли, который когда-нибудь сумеет освободиться от всего, что его здесь держит, и попасть наконец в большой мир.

Ему даже захотелось рассказать ей про карты на стене, про таблицы заходов солнца и про то, как эти концентрические окружности управляют его жизнью. Круги на картах и схемах обозначали границы его мира. Дальше забираться было нельзя, иначе он не успел бы вовремя вернуться к Сэму. Прогулка на Кейп-Код. Поездка в Нью-Хэмпшир. Внешний круг — это было предельное расстояние, на которое он мог позволить себе отъехать от города и Уотерсайда. Пересечешь эту линию — и не вернешься вовремя домой. Клятва будет нарушена, и Сэм исчезнет навсегда. Посвящать во все это Тесс было опасно, но сейчас, под покровом ночи, он чувствовал себя более уверенно, чем обычно, и готов был поделиться с нею хотя бы частью своей тайны.

— Сначала напоил меня, а теперь устроил марш-бросок по ночному лесу, — сказала Тесс, карабкаясь по склону холма. — Куда мы тащимся?

— Поверь мне, скоро все узнаешь. Это особенное место.

Они пошли дальше, и лунный свет наконец пробился сквозь облака, мягко осветив надгробные памятники.

— Мы еще маленькими прятались здесь от взрослых, — сказала Тесс. — А потом я и со своим первым парнем тут пряталась. По-моему, вон за тем обелиском.

— И кто же был этот счастливчик?

— Тед Бэйлор. Он, кажется, учился в твоем классе.

— Человек-муха?

Тед прославился тем, что был пойман с поличным и предстал перед судом по делам несовершеннолетних за попытку выкрасть в ночь накануне экзамена из учительской комнаты копии итоговых годовых тестовых заданий. Для этого ему пришлось взобраться по стене школы и влезть в окно на четвертом этаже.

— Ну и вкус у тебя.

— Мне было четырнадцать лет, — возразила Тесс, — а он так классно целовался.

Они пошли дальше, минуя одну лужайку за другой. Где-то в ветвях деревьев прокричала сова. Ночь была свежая, и Чарли даже застегнул свою форменную куртку.

— Так сколько ты здесь уже работаешь? — спросила Тесс, когда они миновали участок с могилами жертв Войны за независимость.

— Тринадцать лет, — ответил Чарли. — Барнаби Суитланд дал мне эту работу, когда я еще в школе учился. Он сам лет тридцать служил здесь смотрителем. Помнишь его? У него еще голос был прямо ангельский, и он был регентом хора в Старой Северной церкви. Он целыми днями работал здесь — что-нибудь сажал, полол, подстригал — и всегда пел. Пел не для кого-нибудь, а, можно сказать, обращаясь к Небесам.

Чарли опустился на колени возле одной из могил и осветил фонариком влажную землю.

— Барнаби научил меня всему, что я знаю об этом месте. — Чарли помял в руке горсть земли, издававшей характерный, безошибочно узнаваемый запах. — Ты этот запах помнишь всю жизнь, стоит только выйти в сад во время дождя или сразу после. Издают его колонии особых микроорганизмов, которые выделяют особое вещество — геосмин. Барнаби объяснил мне, как все это по-научному называется и какой имеет химический состав.

Тесс рассмеялась:

— Ну ты даешь! Умеешь девушку рассмешить.

Чарли улыбнулся в ответ. Он видел, что Тесс действительно хорошо с ним, но вовсе не был уверен, что девушка, которая вот-вот должна отправиться покорять весь мир, может вот так, ни с того ни с сего, «запасть» на парня, который живет на кладбище и знает, почему трава и мокрая земля пахнут именно так, а не иначе.