Реквием опадающих листьев - Молчанова Ирина Алексеевна. Страница 62

— Не хочу ничего знать, — заявила Катя и показала ему монету. — Вот что я добыла. Теперь нужно вызвать Теофано и отдать ему.

— Где ты ее нашла? — В холодном голосе проскользнули настороженные нотки.

Видела Его, он сам отдал.

— Да вы никак подружились, — сыронизировал Лайонел. Затем властно обвил ее плечи и повел вверх по лестнице.

— Ты расскажешь мне, как вызвать корабль Теофано?

— А ты мне расскажешь, почему дьявол так любезен с тобой? — лукаво покосился на нее молодой человек.

— Возможно, потому что он джентльмен, — рассмеялась Катя.

Лайонел улыбнулся, нежно проведя пальцами по ее шее, и предупредил:

— Возможно, я так же буду отвечать на твои вопросы.

Дождь стучал по зонту, в воздухе пахло холодными листьями, травой, водой — осенью. В этот мокрый аромат вплетался снежный вихрь первых морозов, исходивший от Лайонела.

Прозрачные ручейки воды текли по гладким белым ступеням, по балюстрадам и аллегорическим фигурам статуй, превращая парк, где сейчас не работал ни один фонтан, в водную феерию.

Катя украдкой взглянула на своего спутника, и у нее приятно шевельнулось сердце.

Он приехал за ней узнать, чем обидел. Другого доказательства его чувств не требовалось. Она не понимала до конца, что имел в виду дьявол, говоря о Тьме и карманном фонарике, но такая Тьма — влюбленная в нее Тьма — ей бесконечно нравилась.

Она остановилась перед железными зелеными воротами и посмотрела на темные окошки дома. Трудно было поверить, что богатый вампир ютится в столь непривлекательном здании, когда может выбрать любой дворец. Позади из трубы на перекрестке в черную высь небес тянулся дым, здесь не горел ни один фонарь. Тусклый отблеск доносился лишь из конца Михайловского переулка и от огромной яркой лупы, висящей прямо над домом.

Девушка обследовала ворота на предмет звонка или того, что могло бы привлечь внимание хозяев, но не нашла ничего подобного. Тогда недолго думая она подпрыгнула, ухватилась за верхнюю планку и, подтянувшись, перемахнула через ворота.

Двери дома оказались не заперты, и Бесс вошла. Отыскала на стене выключатель — зажглась свисающая с потолка лампочка, озарив прихожую. Или то, что было вместо нее. Пустая комната с облупившимися стенами и рядом ржавых крючков. Тут явно никто не жил.

«Солгал», — потрясенно поняла девушка, отступая к дверям. Развернулась и наскочила на кого-то маленького и черного. Перед ней стоял голый чернокожий мальчик, настороженно глядя на нее темно-карими глазами.

— Черт, что ли? — пораженно спросила Бесс.

Тот оскорбленно фыркнул:

— Это еще почему?

Она видела его раз в компании летучей мыши. Тогда ей показалось, что мальчишка превратился в собаку, но сказать с уверенностью не могла.

— Черный, — издала смешок Бесс и, покосившись на проход между стен, поинтересовалась: — Логово вампиров?

— Ну да, — кивнул мальчик. — А тебя пригласили?

Бесс повела плечом.

— Как сказать. — Она перешла в следующее помещение и за ним попала в длинный коридор со множеством дверей.

Чернокожий последовал за ней.

— Тебе на второй этаж.

Девушка обернулась, но мальчика позади уже не было. Пришлось подниматься по лестнице и искать самой. Верхний этаж куда больше походил на жилой дом.

Бесс заглянула в пару комнат, но в них никого не оказалось. Наконец, дернув за ручку, она попала в кабинет и увидела Лайонела, сидящего за столом. Он что-то увлеченно писал, но при ее появлении поднял глаза.

— Ошиблась дверью, спальня Вильяма рядом.

Она уже хотела выйти, но передумала и спросила:

— Что тебе было нужно от моего друга Максана?

— А это кто? — разыграл удивление блондин и вновь принялся что-то писать, ясно давая понять, что аудиенция закончена.

Лиза вышла и остановилась перед дверью соседней комнаты.

— А мы думали, ты нашла себе другого, — неожиданно послышалось рядом.

В трех шагах от нее стояла Катя в легком шелковом халатике.

— «Думать — самая трудная работа; вот, вероятно, почему этим занимаются столь немногие», — едко процитировала Бесс. — Я бы на твоем месте даже не утруждалась.

Дверь распахнулась — появился Вильям с голым торсом, в джинсах и босиком.

Он пропустил девушку в комнату, но она успела увидеть, как он улыбнулся Кате. Та ответила ему тем же, и на ее щеках появились очаровательные ямочки, делая ее необыкновенно хорошенькой.

— Ты к Лайонелу?

— Та показала ему какую-то монету.

— Чувствую, бедному Теофано еще пару веков придется ходить по морям, ожидая, когда у Лайонела появится свободное время.

Бесс оглядела комнату. Ничего особенного, та походила на стандартный гостиничный номер. Кровать, тумбочки, шкаф.

Молодой человек закрыл дверь, но разговор первым не начал.

— У вас мило. — Девушка села на кровать.

— Чем обязан? — напряженно спросил он.

Она знала, тот не обрадуется ее визиту, но сегодня утром поняла, что больше не в силах сопротивляться желанию увидеть его. Бесс и не подозревала, как сложно будет говорить. Никогда прежде ни с одним мужчиной ей не приходилось так долго подбирать слова.

— Как насчет секса? — спросила она, расстегивая куртку.

— Спасибо, нет, — ответил он. — Чаю? Или мне тебя проводить?

— Чаю! — Ей требовалось время, чтобы решить, как следует поступить. Уйти она могла всегда, но это уже ничего бы не изменило. А пока дверь за ней не закрылась, пока сама ее не закрыла, всегда существовал шанс все исправить.

— У нас нет чая, — признался он. — Это просто вежливость.

— Тогда, может, нальешь мне того, что у вас вместо чая?

Вильям прошелся по комнате и остановился у окна, отодвинув темную портьеру.

— Зачем ты здесь? Насколько я помню, ты упоминала — Ювелир лучший из любовников.

— Это так. — Бесс сняла куртку, в голове крутилось множество фраз великих, но она пыталась составить свой собственный ответ, зная, как Вильям не любит цитирования.

Он смотрел на Лизу и ждал, а у нее сердце билось в сумасшедшем ритме, словно они уже занимались сексом. Страшно было представить, что бы с ним произошло, прикоснись к ней Вильям сейчас.

Когда ты предлагал мне встречаться и дальше, ты говорил о свободе…

— Верно, — кивнул он, — я думал, меня это устраивает. Оказалось, нет. Извини, мы не можем встречаться на таких условиях.

Она долго молчала, собираясь с мыслями и с духом. Наконец осторожно спросила:

— Тебе нужна физическая верность?

— Да.

Бесс облизнула пересохшие губы, опустила глаза под его пристальным взглядом и тихо сказала:

— Хорошо.

Она приблизилась к нему и провела ладонями по груди.

Он перехватил ее руки, промолвив:

— Я буду за тобой ухаживать.

Ей хотелось рассмеяться, но не получилось — в горле застрял ком, поэтому она лишь кивнула.

Молодой человек улыбнулся. От его улыбки у нее сердце сладостно замерло. Бесс потянулась к его губам, но он, смеясь, уклонился и повел ее за собой.

Они вышли в коридор.

— Куда мы?

— Вообще-то у нас есть чай, — смущенно признался он.

— Вот как… — Сердце стучало в висках, а в пальцах, которые сжимали его ладонь, ощущалась пульсация. От необъяснимого счастья кружилась голова. Девушка медленно вздохнула. В книгах она читала о любви, дивясь, какие же глупые эмоции испытывают женщины. А сейчас с поразительной ясностью поняла, что впервые в жизни влюбилась.

Конечно, был Ювелир. Но сколько ни вспоминала, не могла припомнить, чтобы когда-нибудь рядом с ним мир казался ей таким же прекрасным, каким он виделся ей рядом с Вильямом.

В кабинете стоял полумрак, горела лишь одна свеча на письменном столе. Двое склонились над старинной, пожелтевшей от времени картой Петербурга.

Лайонел положил золотую монету на изображение пристани возле Зимнего дворца, затем взял иголку и жестом приказал Кате дать ему руку. Та послушно положила ладонь на стол, молодой человек уколол ей палец и выдавил несколько капель крови на монету. Поднес к аккуратной лужице свечу — кровь зашипела и исчезла.