Смерть князьям и ханам - Максимов Рустам Иванович. Страница 1

Максимов Рустам Иванович

СМЕРТЬ КНЯЗЬЯМ И ХАНАМ

ГЛАВА 1

Спать на старом продавленном диване не очень удобно, но за неимением лучшего приходится довольствоваться тем, что есть. Вот и сейчас я устроился поудобнее, и вскоре задремал. Спустя какое-то время сквозь чуткий сон услышал, как кто-то быстрым шагом подошёл к дверям моего кабинета. Затем, как и следовало того ожидать, последовал лёгкий стук по дверному косяку.

— Товарищ майор, просыпайтесь, — тихим, но достаточным, чтобы разбудить меня голосом позвал лейтенант Синицын. — Получен срочный вызов. Наши грабители-невидимки с комбината засветились…

Мой недолгий сон испарился, словно его сдуло ураганом с милым и эротическим названием «Катрина». Отбросив тонкий шерстяной плед, которым всегда укрывался, когда имел возможность вздремнуть на рабочем месте, я мгновенно вскочил на ноги. Машинально бросил взгляд на часы: сейчас четыре двадцать, итого удалось отдохнуть чуть больше часа. Сунув ноги в кроссовки, лихорадочно завязал шнурки, подхватил со стула куртку, и ринулся к двери. Пробегая мимо стола, захватил с него свою рабочую папку, без которой, зачастую, невозможно обойтись на выезде.

— Синицын! Быстренько излагай-ка во всех подробностях! — едва не сбив дверью с ног дежурного лейтенанта, потребовал я. — Кто сообщил? Когда? Что произошло?

Немного заикаясь от неожиданной прыти начальства, Костик Синицын быстренько доложил всё, что стало известно около пяти минут назад. В дежурную часть поступил звонок от жительницы одной из деревушек, которая сообщила об убийстве в доме её соседа. По словам позвонившей старушки, ещё днём к её соседу заявились четверо каких-то хмырей, в т. ч. и тракторист Витька, местная знаменитость, пьяница и дебошир. Весь вечер весёлая кампания поглощала горячительные напитки, скорее всего, самогон, который гнал упомянутый сосед старушки, а к ночи принялась громко орать блатные песни. Орали на всю деревню, в которой после побед перестройки и демократии над русским народом ещё оставался пяток домов с жителями старшего пенсионного возраста. Затем развеселившиеся парни принялась палить в воздух из дробовика соседа-самогонщика, не прекращая хорового пения и сольных выступлений.

В тот момент и появился местный участковый, на свою беду заночевавший у матери в соседней деревушке. Судя по всему, никто из отрывавшихся по-полной гуляк не ожидал появления милиционера, тьфу, ты, полицейского в форме. А участковый, похоже, не ожидал, что его встретят не угрозами и матюгами, как это обычно бывает, а автоматными очередями в упор. Затем, по словам старушки, прозвучало ещё несколько одиночных выстрелов, и в доме соседа воцарилась мёртвая тишина. Подождав с часок, любопытная бабулька отважилась на вылазку, и, преодолев при свете полной луны пару сотен метров, разделявших постройки, заглянула в соседский дом. Воистину, пенсионерка заслуживала медали за храбрость, проявленную в разведке.

Обнаружив во дворе соседа три уже остывающих тела — участкового, Витьки-тракториста, и самого хозяина дома — старушенция бросилась обратно к себе, чтобы позвонить в милицию. Как оказалось, у бабульки имелся сотовый, который ей подарила внучка, живущая в Питере. В общем, пенсионерка позвонила, обрисовала ситуацию, и даже смогла описать двоих из той троицы, что привёл с собой покойный тракторист. Интересно, бинокль у бабки, что ли, или стереотруба? Как она смогла рассмотреть лица? Ладно, на месте разберёмся с этой местной миссис Марпл на российский манер.

Дежурный не стал тормозить, взял, да и сравнил описание свидетельницы с примерным фотороботом троих подозреваемых. И сразу же забил тревогу, обнаружив прямое сходство — шрам на лице через всю щеку — с одним из разыскиваемых лиц.

Вот так фокус, мы этих гадов уже почти месяц ищем! Милиция, тьфу ты, полиция района и области с ног сбилась, вычисляя и разыскивая троих подозреваемых, совершивших дерзкое вооружённое ограбление одного из предприятий. Со стрельбой и с трупами, между прочем. Ограбленное предприятие работало и на местном рынке и на экспорт, часто совершало крупные по местным меркам сделки, и периодически держало в сейфе круглые суммы денег. Налётчики проникли на территорию завода через подземные коммуникации — так полагало следствие — расстреляли четверых охранников, сопровождавших сумки с деньгами в инкассаторском броневике, а затем благополучно протаранили на трофейной машине въездные ворота. При прорыве заводского периметра ранили ещё одного охранника, загнали броневик далеко в лес, переходящий в болото, и растворились в трясине на целых три недели. Прочёсывание лесов поднятыми по просьбе нашего начальства военными и ОМОНом не дало никакого результата, а барражировавшие над болотами вертолётчики лишь израсходовали тонны драгоценного топлива. Всё без толку. Бандиты как в воду канули, не удалось найти никаких их следов.

— Синицын, быстро звони начальнику райотдела, затем поднимай оперов, — спускаясь по лестнице, я на ходу инструктировал дежурного. — Дальше: поднимай областной ОМОН, свяжись со свободными патрульными экипажами.

— Так, товарищ майор, вчера же отмечали день рождения нашего шефа, а сегодня воскресенье, — напомнил мне лейтенант, едва поспевая следом. — Весь областной ОМОН перед выходными забрали на усиление к соседям, чтобы не допустить беспорядков на митингах сторонников и противников губернатора.

— Проклятье, провались эта (цензура) демократия, — добавив непечатный эпитет, я ворвался в дежурку. — Хорошо, Синицын, ты собирай экипажи, а я подниму оперов.

Как оказалось, я слишком оптимистично смотрел на ситуацию. Вчера весь наш райотдел праздновал день рождения нашего же начальника, у которого стукнула круглая дата, и народ нагулялся по-полной. Нет, праздник обошлось без эксцессов, никто даже не плюхнулся мордой лица в салат, все покинули здание райотдела на своих ногах. Но, похоже, что большинство оперативников искренне любили нашего дорогого шефа, и парни добавили за его здоровье уже во внеслужебное время.

Результатом тостов за здоровье подполковника стало то, что двое оперов просто отключили свои трубки, третий так и не смог подняться с кровати, а жёны четвёртого и пятого сотрудников с удовольствием послали меня по матушке. Причём, одна из дам пожелала ещё и провалиться всей нашей полиции глубоко в тар-тарары, навсегда и без шансов на возвращение. За что? Что лично я сделал этим двум милым женщинам? Всегда старался идти навстречу их мужьям, давал выходные, когда те просили отгулы в связи с семейными обстоятельствами. Ну, я же не виноват, что сотрудники настолько горячо любят свою работу, что приходят домой с чужим запахом женских духов. Может, они где-нибудь в засаде сидели, в столь тесном помещении, где были вынуждены соприкасаться со слегка потными обнажёнными женскими телами.

Эх, чувствую, что кое-кто из моих подчинённых продолжил банкет в одном известном увеселительном заведении, где и подхватил компрометирующие запахи и улики. Хорошо, хоть, что не принесли домой в карманах кружевные трусики, или лифчики, оболтусы. До чего легкомысленная молодёжь пошла, не способная грамотно предугадать даже поведение собственных жён.

На улице послышался шум мотора, и рядом с крыльцом райотдела затормозил УАЗик. Так, один экипаж есть. Глухо хлопнула дверь машины, кто-то быстрым шагом направился в дежурку.

— Товарищ майор, экипаж Семёнова сможет прибыть не ранее, чем через три часа. У них там драка в общежитии леспромхоза, — обернулся ко мне дежурный. — А капитан Дубовицкий на пару с дорожной инспекцией участвует в погоне на трассе за каким-то кавказцем на джипе.

— Вот же (цензура) какое, — в сердцах сплюнул я. — Костя, где карта области?

— Доброй ночи, полиция, — в окошке появилась голова старшего лейтенанта Руденко, чей экипаж только что подрулил по тревоге. — Что за шум, а драки нет? Вызывал, Иваныч?

— Да, Максим. Налётчики на комбинат засветились, — раскладывая на столе найденную карту области, произнёс я. — Синицын, введи товарища старшего лейтенанта в курс дела… Чёрт, сплошная лесополоса вокруг деревни.