Смерть князьям и ханам - Максимов Рустам Иванович. Страница 2

Пока дежурный вполголоса рассказывал старлею, что и как, я, рассудив здраво, набрал по памяти номер сотового. Какое-то время трубку никто не брал, а затем сонный голос поинтересовался, какой шашлык приготовить из наглеца, беспокоящего армию полчетвёртого ночи.

— Здравия желаю, товарищ полковник. Есть предложение: пощадить желудки населения — шашлык из ментов невкусный, — сдерживая улыбку, и поддав голосу жалости, поприветствовал я полковника. — Разрешите обратиться? Доблестная полиция запрашивает подмогу личным составом, и, если можно, техникой.

— Дайте, дяденька, воды напиться, а то так кушать хочется, что и переночевать негде, — уже другим тоном ответил собеседник. — Что-то серьёзное, Артур Иванович?

— Помнишь, Евгений Александрович, налётчиков на комбинат? — в двух словах я разъяснил ситуацию командиру войсковой части. — Наш ОМОН у соседей, а опера не в форме — вчера отметили день варенья шефа. У меня один дежурный экипаж — трое сотрудников, все зелёные. А там минимум трое бандитов с автоматами, и на их счету уже семь «жмуриков». Выручай, Евгений Александрович, родной ты наш!

— Не жалоби, я всё понял, — после секундной паузы ответил полковник Потапов. — Позвоню через пять минут.

— Всё слышали? — обратился я к замолчавшим, и прислушивавшимся к разговору сотрудникам. — Руденко, заводи пепилац, сейчас же выезжаем.

Старший лейтенант кинул, и без лишних слов покинул здание райотодела. Дежурный вопросительно посмотрел на меня. Сейчас ему предстояло самое весёлое — будить родное начальство. Трубку, готов поспорить, первой возьмёт супруга нашего шефа, выскажет своё отношение к дежурному, ко мне в частности, к полиции вообще, а потом ещё успеет науськать мужа на его же подчинённого.

— Синицын, звони шефу, пусть у него тоже начинает голова болеть. Сообщи в область, полковнику Анохину, пусть гонят ОМОН обратно. Чую, что нам опять предстоит прочёсывание, — направляясь к дверям, я проинструктировал лейтенанта. — Всё, бывай.

Как старшему по званию, мне уступили место рядом с водителем. Учитывая сложный маршрут по пересечённой местности, за руль сел сам старший лейтенант Руденко, а оба сержанта расположились позади. Не включая мигалку, машина резво тронулась с места, и вскоре мы повернули к выезду за город.

— Барсов, тебе повезло, — ровно через пять минут, как и обещал, мне отзвонил полковник Потапов. — На десятом километре вас встретит один твой старый приятель. И чтобы без бандитов не возвращался: нефиг уставших за день людей по ночам беспокоить. Удачи!

— Ох, спасибо, Евгений Александрович, отец родной, — поблагодарил я, обернулся, и подмигнул сержантам. — Так, мужики, нам придали армейцев, думаю, не менее взвода, так что не грустите.

— Да мы и не грустим, товарищ майор, — начал, было, один из молодых полицейских. Его товарищ, же, наоборот, облегчённо вздохнул, и покрепче ухватился за цевьё «ксюхи» — укороченного автомата Калашникова.

— Товарищ старший лейтенант, езжай до развилки на область, а потом налево, к десятому километру, — весёлым тоном приказал я Руденко. Тот слегка усмехнулся, понимая, что майор показным весельем не даёт скиснуть личному составу.

Наверное, я бы тоже стал гонять в голове нехорошие мысли на месте личного состава, идущего работать в милицию, тьфу, в полицию, не ради больших денег, а просто так, если нет особого выбора. Либо, из-за нежелания много и часто трудиться физически — чего скрывать, есть в органах и такие сотрудники — либо, с мыслью под сенью погон организовать себе хлебное место. Кто знает этих двух сержантов, лет им по двадцать-двадцать пять, почему они пошли работать в полицию? И я их отлично понимаю, если у них нет желания идти под пули. И сам тоже не хочу, а приходится, (цензура). А там, куда мы едем, мне не нужны мандражирующие личности за спиной, да ещё с автоматами и пистолетами в руках. Поэтому, приходится балагурить, поддерживая позитивный тонус у подчинённых.

— Приехали, товарищ майор, — сбавив скорость, Руденко свернул к обочине, затормозил. — Слышите? Похоже, армейцы пожаловали.

Послышался гул мощных моторов, среди деревьев замелькали лучи фар, и впереди нас на дорожное полотно из-за деревьев вырулил бронетранспортёр. БТР-80, собственной персоной. За первой машиной показалась вторая, третья, четвёртая, пятая, шестая. На каждом бронетранспортёре восседали по несколько фигур, облачённых во что-то поистине феерическое. Лишь присмотревшись внимательнее, я сообразил, что бойцы, похоже, одеты в «лохматки», либо в какой-то иной симбиоз маскировочных костюмов и местной флоры. В свете установленных на башенки бронетранспортёров прожекторов солдаты выглядели, словно лешие, или болотные кикиморы.

Поравнявшись с полицейским УАЗиком, передовой БТР затормозил, своей тёмной тушей закрыв клонящуюся к горизонту луну. С брони машины спрыгнул кто-то из военных, шагнул в нашу сторону. Следом за первой «восьмидесяткой», словно по команде, остановилась вся небольшая колонна.

— Артур, что за спешка такая? — подходя вплотную, произнесла знакомым голосом высокая тёмная фигура. — Что за кашу ты заварил, на ночь глядя? В разгар тренировок, вдруг, вызывает «батя», отрывает от дел, даёт новую вводную. Что происходит?

— Бандиты на тропу войны вышли, товарищ командир, — усмехаясь, я обнял своего старого приятеля, майора Сергея Стрельцова. — Извини, что так вышло: налётчики на комбинат объявились.

— Давай-ка в двух словах, самую суть. Где? Когда? Сколько их? Чем вооружены? Маршрут? — моментально отреагировал офицер. — Залазь в мой БТР, не будем терять даром время.

— Секунду. Руденко, езжай за колонной, — обернувшись к своим ребятам, скомандовал я, и, повинуясь жесту Стрельцова, залез в боковой люк бронетранспортёра.

— Здорово, Иваныч! — спецназовец в «лохматке» дружески хлопнул меня по плечу, пожал машинально протянутую руку. — Это из-за тебя весь сыр-бор? Опять залётных бандюков ловить едем?

— Привет, Володя, — я, наконец, признал в улыбающемся офицере капитана Коваля, специалиста по рукопашному бою и силовым операциям. — Нет, я здесь не причём. А вот насчёт бандитов ты не ошибся.

— Во, а наша полиция уже здесь, — в бронетранспортёре появилось ещё одно знакомое лицо. — Артур Иванович, что на сей раз: разбой, грабёж, или террористы?

— Здравствуй, Миша, — я пожал руку старшему лейтенанту Мышкину, доктору и санинструктору в одном лице. — Сегодня просто убийцы.

Офицеры улыбнулись, оценив чёрный юмор моего ответа. Я поудобнее пристроился на сиденье, с любопытством осмотрелся: не часто приходится кататься внутри БТРа. Стороннему человеку кажется, что машина завалена ящиками, цинками, ещё чем-то. Хотя, нет, термин «завалена» не подходит для обозначения своего строгого определённого порядка, в котором пребывали уложенные в машине припасы. Всё находилось на своих местах, оставляя достаточно пространства для размещения ещё нескольких человек.

— Поехали, — коротко бросил Стрельцов, закрывая боковой люк. — Артур, изложи самую суть дела.

Взревели двигатели, и увеличившаяся на одно транспортное средство колонна тронулась с места. Ехали буквально минут пять, но за это время я успел проинформировать выдернутых с учений спецназовцев о происшедшем, и даже добавил несколько своих версий на этот счёт. Офицеры молча, не перебивая, всё внимательно выслушали, развернули карту местности, прикинули предполагаемые пути отхода бандитов. Как ни крути, а преступники однажды уже оставили и ОМОН и спецназ с большим носом.

— Развилка, — обернувшись, доложил механик-водитель. — Куда поворачивать?

— Стой пока, — открывая люк, скомандовал Стрельцов. — Хабибуллин, Вонг, Скорохватов! Быстро ко мне!

— А ты сиди здесь, не мешайся у бойцов под ногами. Мы сейчас перегруппируемся, и сразу поедем, — видя, что я намериваюсь открыть противоположный люк, бросил мне спецназовец. — Одна минута, Артур, не более.

Надув щёки, я уже, было, открыл рот, чтобы возразить, но тут люк распахнулся, и в машину протиснулся кто-то из бойцов, улыбнулся мне, как старому приятелю. За ним залез ещё один, с пулемётом в руках. Какую-то секунду я рассматривал тёмное лицо первого, вроде бы, хорошо мне знакомое. Перевёл взгляд на пулемётчика. Чёрт, эта краска для лица, да ещё при скупом освещении сыграла со мной злую шутку — не узнаю старых знакомых.