Долгий поцелуй на прощание - Рутледж Виктория. Страница 50

— Кэт, я знаю, что ты дома. Дант говорит, что если ты еще раз поставишь ту же кассету, он придет и собственноручно тебя прирежет. Ножом для резки хлеба.

Из-за двери показалась голова Гарри. Он сморщился от отвращения.

— Черт возьми. Что ты пьешь?

Кэт подняла на него несчастные глаза.

— Красное вино, — поставил Гарри диагноз. — У тебя очаровательные усы из красного вина. — Он вошел и взял в руки бутылку. — Ты выпила ее одна? Еще только половина восьмого!

— Неужели?

Кэт была удивлена. Ей казалось, что намного позднее.

— Слушай, — он поставил бутылку. — Ты не можешь сидеть дома и пить в одиночестве. Это, прежде всего, не по-дружески. Пошли с нами. Мы с Дантом едем с приятелями в кабак.

Кэт тупо взглянула на него. На нем была красивая синяя рубашка. Поглаженная. Под ней еле виднелась футболка. Он недавно побрился, если судить по сильному аромату лосьона, наполняющему воздух. Гарри казался сильным, заботливым и добрым. Ей хотелось обнять его, но в сознании сохранились еще какие-то проблески трезвого рассудка. Она понимала, что эта идея неудачна.

— Можно будет потанцевать. Будет еда. Притворяться счастливой не надо, если тебе не хочется.

Кэт кивнула.

— Дай я переоденусь. — Она произносила слова тщательно, чтобы у него не сложилось впечатления, что она слишком пьяна и не может говорить.

— Чудненько. — На лице Гарри появилось облегчение. — Встречаемся в гостиной через пять минут. Вот умничка.

Он ушел.

Кэт оглядела беспорядок в комнате. Всюду вещи, напоминающие о Джайлсе. Но она не позволит себе больше думать о нем сегодня вечером, а не то можно оказаться в полночь на вокзале Виктории с рюкзаком за плечами и билетом домой. Она подошла к своему календарю и сорвала его. Затем с некоторым усилием стянула через голову футболку и принялась искать в комоде соблазнительную коротенькую маечку, одновременно прыская на себя духами.

Замерев с баллончиком в руке, Кэт вдруг подумала, что Гарри, Дант и их приятели не стоят таких усилий. Она знала своих соседей. Они вряд ли едут в какое-нибудь приличное место. Ладно, пусть только привезут в бесчувственном состоянии обратно. Ей все равно, куда ехать.

ГЛАВА 17

— Так тебя зовут Оскар? — Кэт старалась перекричать громкие визги.

— Нет, Тоска, — сказал Тоска в пятый раз.

— Доска?

— Тоска!

Кэт театрально возвела глаза к потолку.

— Прости, не расслышала ни слова.

Официантка записала заказ Данта (он указывал ей пальцем нужные пункты в меню), облокотилась на стол и закричала:

— Итак, вам мезе [32] на семерых, два графина красного вина, один белого для дамы и порцию узо [33].

Гарри в знак согласия поднял большой палец. Кто-то сзади кинул ему на шею бюстгальтер с большими чашечками. Хоть это казалось невозможным, визги стали еще громче. Ухмыльнувшись, Гарри замерил размер чашечек и бросил бюстгальтер обратно — на столик, откуда он, по-видимому, прилетел. В зале целых четыре столика были заняты группками истеричных девушек, так что Гарри пришлось швырять наугад. Бюстгальтер поймала женщина в ожерелье из презервативов и с буквой «У» на треугольной пластине, на груди (такие ставят на машины учащихся курсов вождения). Ее пришлось удерживать: она порывалась подойти поздравить Гарри с выигрышем главного приза этой ночи.

Сперва Кэт казалось, что она двигается и говорит в замедленном темпе. После первого стакана узо, которая по вкусу напоминала антисептическое средство, а по действию — анестезирующее, ей стало все равно.

— Итак, Доска, — Кэт сделала еще одну попытку поговорить, — тебе, должно быть, везет в жизни?

— Нет. Насколько я знаю — нет, — ответил он смущенно. Тут его рябое лицо расплылось в похотливой улыбке: — Если только ты сегодня не докажешь мне обратное.

Кэт отшатнулась и обратилась к Данту, который сидел с другой стороны от нее.

— Какой подонок, — доверительно сообщила она ему громким голосом.

Дант засмеялся.

Впервые с тех пор, как Кэт поселилась в доме Данта, он показался ей сносно-привлекательным в черной рубашке поло и джинсах. Как и всегда, в его глазах было выражение насмешки и превосходства; как и всегда, он был небрит, но темная щетина шла к его растрепанным волосам. Как это ни удивительно, на людях он мог напускать на себя вид «такой грубый, что даже красиво». Кэт подумала: если бы она не знала, что лежит в его коробке в ванной, то Данта можно было бы считать симпатичным. Теоретически.

Дант придвинулся ближе и прошептал прямо ей в ухо:

— Кэт, у тебя ширинка расстегнута. Возможно, это возбуждает Тоску.

Кэт посмотрела вниз и поняла, что на ней джинсы не на пуговицах. Когда она ходила в уборную, то застегнула верхнюю пуговицу и совсем забыла о молнии. С усилием она втянула живот и дернула молнию вверх. Собачка застряла на середине пути. По какой-то причине Кэт отнеслась к этому спокойно и просто заткнула за ремень салфетку, чтоб прикрыть дыру.

— Дант. — Между словами начали появляться длинные паузы. — Мы в этом… месте.

— Тоттенхэм-корт-роуд, — учтиво объяснил Дант. — Этот греческий ресторан называется «Кебабарама».

— Вокруг нас одни девичники.

Взгляд Кэт сфокусировался на женщине, вытягивающей из рукава бюстгальтер и поглядывающей на их стол.

— Да.

— Могу ли я тогда думать… что мы на… мальчишнике?

— И да, и нет.

Дант встал, поймал бюстгальтер раньше, чем он коснулся плеч Гарри, и отдал Тоске. Тот принялся с интересом его рассматривать.

Координация движений Данта впечатлила Кэт.

— Почему ты не… пьяный?

— Потому что, девочка, я гораздо больше привык пить, чем ты. Вдобавок ты начала, когда мы еще не пришли домой.

Каким-то уголком размягченного мозга Кэт отметила, что это был ее самый длинный разговор с Дантом.

— Ты женишься?

— Черт, нет.

— Гарри?

Дант гадко засмеялся.

Кэт медленно обвела взглядом стол. Гарри выплевывал в миску оливковые косточки, не подозревая, какое возбуждение он вызывал за столиком позади. Сет — его она узнала. Оскар — похож на бухгалтера, мерзко пялился на нее. Какой-то рыжий, то ли Игорь, то ли Угорь, распоряжался деньгами и бегал в туалет еще чаще, чем Кэт. Высоченный Том — Кэт помнила его имя только потому, что оно было единственным понятным из всех, которые она слышала в этот вечер. Том испортил впечатление о себе, упомянув, что является управляющим художественной галереи — той самой, где часто пропадал Дант. Кого из них можно избрать в спутники жизни?

— А кто же женится? — упрямо спросила Кэт.

— Ладно. — Дант небрежно положил ладонь на ее руку. Кэт была слишком пьяна, чтоб обратить внимание на это оскорбление. Она только заметила, какие длинные у него пальцы. — Сосредоточься. Парни, которых ты видишь перед собой, никого не могут подцепить. Даже если поместить их в школу для девочек-подростков при монастыре.

Кэт взглянула на ребят. Они плевались друг в друга оливковыми косточками. Кэт была склонна согласиться.

— Поэтому очень часто, — продолжал Дант, убирая руку и зажигая новую сигарету, — когда нам безнадежно одиноко, мы устраиваем мальчишник. Скидываемся по пятьдесят фунтов. В порядке очереди назначаем Подставного Жениха. Напиваемся вдрызг в каком-нибудь местечке, где нам гарантировано достаточное количество женщин, которые отчаянно хотят, чтоб их подцепили. И даем волю инстинктам.

— Боже, какой ужас! — воскликнула Кэт.

Официантка принесла новый поднос с узо. Кэт быстро взяла свой стакан, чтоб Тоска не мог его выпить.

— А кто сегодня жених?

— Том. Я хотел бы, чтоб это был Гарри. Из-за моей сестры он слишком правильный. Придурок. Все знают…

— Все, кроме Гарри, — сказал Тоска.

Он перебил с уверенностью, что вмешивается в нужный момент, как человек, услышавший знакомый анекдот.