Коварная (ЛП) - Ромиг Алеата. Страница 47

– Спасибо, сенатор. Я ценю вашу озабоченность делами моего мужа и моим будущим. Но я ручаюсь, что моё будущее будет в значительной мере отличаться от моего прошлого.

От моего столь решительного заявления сенатор Роберт Кин даже отступил назад. Уверена, не этого он ожидал. В конце концов, раньше мне не дозволялось говорить. Глаза Шейлы метнулись к мужу, потом переместились на меня. Она уже собралась заговорить, когда я заметила Трэвиса и его знакомый прищуренный взгляд.

– Роберт, – начала Шайла, – здесь не место обговаривать дела. У Виктории и без того забот полон рот. Я уверена, что бы ты там не собирался обсуждать, оно может подождать.

Прежде, чем Роберт смог ответить, я взяла Шейлу за руку.

– Ещё раз спасибо, Шейла. Думаю, Роберт хотел как лучше. Обещаю, со мной всё будет хорошо. – Моргнув, я сконцентрировалась на вновь обретённом отвращении и, отдавшись эмоциям, выдавила слезинку. – Увидимся на следующей неделе на собрании Общества Харрингтона. Может быть, после попьём кофе?

– О, не думала, что ты… так скоро.

– Стюарт бы хотел этого. Он очень гордился моей работой в фонде.

Грустно улыбнувшись, Шейла согласилась:

– Ты права. Оставим тебя для следующих посетителей. Мы очень сожалеем о твоей утрате.

Если бы она только знала. Я не сожалела, но не могла не подумать о том, что, если её муж последует за своими мыслями, ему тоже будет жаль.

– Миссис Харрингтон… – Слова соболезнования не прекращались.

Я механически кивала и кивала, пока передо мной не появились знакомые аквамариновые глаза. Было сложно сдержаться и не протянуть ладонь, чтобы коснуться щеки Броди, когда он уважительно протянул мне руку и начал свою речь о том, как сильно будет не хватать моего мужа. В его словах было даже что-то комическое. Хотя я не улавливала почти ни одного слова, но слушала его, внимая их гармонии, они были словно мелодия для моей тёмной души. В них была энергия, столь необходимая мне, чтобы продолжать играть свою роль.

– Благодарю вас, мистер Филлипс. – Моя рука задержалась в его тёплой ладони чуть дольше обычного. В конце концов, я убрала её, опасаясь бдительных взоров. С похожего приветствия пару дней назад началась наша идеальная тайная встреча, где я передала ему документы Паркера. Я отсканировала бумаги, но не стала распечатывать их; вместо этого, я скопировала их на флэшку. Быстро сунула руку в карман, потом затянувшееся рукопожатие и – магия! – документы у Броди.

– Спасибо вам за вашу поддержку. В этот вечер у нас много посетителей из «Крейвен и Ноулз».

Его глаза удивлённо распахнулись.

– Что ж, миссис Харрингтон, ваш муж много значил для каждого сотрудника нашей фирмы.

Я слегка кивнула, отвечая на его невысказанный вопрос. Ко мне приближались Паркер и Мойра Крейвен. По крайней мере, в присутствии Мойры, Паркер воздержится от упоминаний важных юридических документов.

Броди склонил голову.

– Если вам понадобится помощь кого-то из нас, без колебаний обращайтесь.

– Спасибо, обязательно.

Внутри у меня всё скрутилось от обещания в его широкой улыбке.

Когда ушёл последний посетитель, я уселась на мягкий двухместный диванчик и вытащила свой телефон. Прежде, чем я успела проверить его, рядом со мной оказались Трэвис и Вэл. Сестра села, прижавшись ко мне, поддерживая, Трэвис нависал рядом.

– Миссис Харрингтон, мне подогнать машину?

Я взглянула на экран.

«ЭТО ВЫШЕ МЕНЯ – ВИДЕТЬ ТЕБЯ, НО НЕ ИМЕТЬ ВОЗМОЖНОСТИ ПРИКОСНУТЬСЯ. ПОЗВОНИ МНЕ».

Закрыв сообщение, я встретилась глазами с прищуренным взглядом Трэвиса. Видел ли он? Да пошло оно! Я посмотрела на Вэл. Её голова лежала на моём плече, глаза были закрыты.

– Нет, Трэвис. Вечером я останусь у Вэл. Я сыта по горло сегодняшним днём. Так что, езжай один, можешь забрать меня завтра утром.

Я заметила, как изогнулись губы Вэл.

– Миссис Харрингтон, похороны…

Я понизила голос.

– Я прекрасно осведомлена насчет того, что похороны моего мужа состоятся завтра, спасибо. Сегодняшний вечер я хочу провести вместе со своей сестрой. Мне нужно напомнить тебе…? – Я не стала заканчивать предложение.

– Благодарю вас, миссис Харрингтон. Завтра утром я буду ждать вашего звонка.

Мы с Вэл захихикали над сжатыми челюстями Трэвиса.

– Знаешь, – начала Вэл,  – если он и дальше будет так продолжать, то у него могут возникнуть серьёзные проблемы с височно-нижнечелюстным суставом. Этому мужчине нужно научиться расслабляться.

– Ты даже представить себе не можешь, насколько.

– Вообще, я даже удивлена, что он всё ещё здесь. У меня всегда было такое чувство, будто ты его не очень жалуешь.

Я пожала плечами.

– Я решила, что хочу сначала разобраться со всем этим. – Я показала в сторону стульев и пустого похоронного бюро.

– Так что, ты едешь со мной? Я рада.

– Тогда поехали.

Подождав, когда мы окажемся в машине, я огорошила её.

– Спасибо, что позволила мне переночевать у тебя. Можно я одолжу твою машину?

Вэл пришлось взглянуть на меня дважды.

– Мою машину? Куда ты хочешь поехать? Я могу тебя отвезти.

Я склонила голову набок, распахнула глаза и протяжно произнесла:

– Пооо-жааа-луйста.

– Ох, чёрт! Это тот горизонтально-спящий друг, да? Сестрёнка, пусть хотя бы пару деньков тело Стюарта остынет.

– Ему не нужны пара деньков. Он стал холодным, как лёд, ещё до того, как умер.

Глава 18

Настоящее. 

Пока мы с Вэл ехали к её квартире, я невольно погладывала то в боковые зеркала, то в зеркало заднего вида. Я нутром чувствовала, что Трэвис будет следить. И вскоре мои подозрения подтвердились. У медицинского центра я заметила его чёрный внедорожник. Мать его! Разве это не мой внедорожник? Нужно было уволить его ещё два дня назад. Почему я не сделала этого? Что ему известно? Мне вспомнилось, как давным-давно я хотела, чтобы Стюарт уволил его, и даже просила об этом, но мой муж отказал. Он сказал, что Трэвис знает слишком много. И что это, на хрен, значило – «слишком много»?

Я отбросила эти мысли и сосредоточилась на том, что говорила мне Вэл. Как обычно, она была в середине своего очередного монолога:

– …зайдёшь, если, конечно, ты не слишком торопишься к своему другу и согласишься провести чуть больше времени со своей сестрой.

Я вздохнула.

– Я бы с радостью зашла, но только если у тебя найдётся бокал вина. То, что весь вечер мне пришлось выслушивать от всех и каждого, каким замечательным мужчиной был Стюарт, взбудоражило мне нервы.

Голос Вэл прозвучал тихо:

– Честно говоря, здесь нет его вины.

Я тут же резко повернулась к ней.

– Прости, что?

– Я не на стороне Стюарта, не против тебя. Прошу, не воспринимай это так. Я понятия не имею о подробностях твоей жизни. Ты сама решила не делиться ими.

Не без помощи соглашения о неразглашении.

Она добавила:

– Я пытаюсь сказать тебе, что те медикаменты, которые он принимал – они меняют людей. Знаю, тебя сводило с ума то, что он хотел, чтобы ты постоянно была рядом, хотел знать где ты, но Вик, он умирал. Он знал, что умирал. Это не так-то легко принять, особенно в возрасте Стюарта.

Я сдержала смех.

– Помнится мне, ты назвала его старым, когда я сообщила, что мы собираемся пожениться.

– Ну, чёрт, тогда мне было семнадцать. Тебе – восемнадцать. Он был старым! Но для человека с быстроразвивающейся лейкемией он был молод. Обычно это случается с людьми, которым лет семьдесят-восемьдесят.

Я сделала глубокий вдох, снова заметив в боковом зеркале Трэвиса.

– Знаю. И я знаю, что ты думаешь, будто мне нужна психологическая помощь. Возможно, это так; возможно, я воспользуюсь ею. Но сейчас мне просто нужно пережить следующие несколько дерьмовых недель. Я уже сыта по горло.

Я наблюдала за тем, как Вэл вставила карту в замок, и ворота в гараж её многоквартирного дома распахнулись. Я вздохнула, когда джип Трэвиса исчез из вида, стоило нам только проехать дальше, к парковочному месту Вэл.