Цветок Фантоса. Романс для княгини (СИ) - Фейгина Наталия. Страница 13

– Тот, кто вызвал Охотника? – спросил Радх.

– Да, – кивнула Фатха. – Роза подтвердила, что должна была оставить на камне именно Яшку.

– Когда это она сказала?

– После твоего отъезда её вызвали на совет старейшин. Там она во всём созналась.

– И что решили старейшины? – спросил Радх.

Эта мерзавка поставила под угрозу весь табор. Неудивительно, что старейшины собрались так поспешно, да ещё и тайно, иначе девчонки не справлялись бы о Розе.

– Её приговорили к изгнанию, – продолжала Фатха.

Радх снова кивнул. Изгнание из табора было самым суровым наказанием для томалэ, и Роза его заслужила. К тому же щедрое предложение Тали позволяло легко избавиться от неё. А ещё, при этой мысли Радх удивился сам себе, оно давало повод поговорить с Тали и выяснить у него всё о таинственной красавице.

Лепесток 13

Массивные канделябры, протянувшие к потолку белые пальцы свечей, отражались в большом бронзоворамном зеркале, стоящем на столе. В этом же зеркале отражалось чёрное сукно, затягивавшее стол, и лежащую на нём маску с изогнутым клювом. Клюв придавал ей вид устрашающий, но одного взгляды на эту маску, расшитую стеклярусом, было достаточно, чтобы понять, что её владелица обладает в равной мере тонким вкусом и тощим кошельком. Будь она богаче, она позволила бы себе не вороньи перья, а павлиньи с камешками-светлячками. Зеркало отражало и сидевшую за столом женщину. Она относилась к категории дам, чей возраст букашкой в янтаре застыл на тридцати пяти. Морщинки на лбу и около тонких губ свидетельствовали, что нынешнее недовольное выражение лица – не исключение, а правило. Но можно ли быть довольной, если вокруг тебя сплошные идиоты?

Серафина, которую Павел Игнатьин знал как «Мадам», раздражённо стукнула по столу коротким костяным жезлом, который крутила в руках. Жезл был украшен черепом какой-то мелкой пичуги. Чьи-то не слишком умелые руки заляпали его красной, жёлтой и зелёной краской, причём все три цвета состязались между собой за звание самого ядовитого. Мадам купила его в лавке старьёвщика вместе с маской и парочкой других безделушек.

Её раздражала необходимость прибегать к дешёвому фиглярству, но с такими помощниками оно было необходимым.

Помощнички! Серафина презрительно фыркнула, вспомнив, как на глазах у господина Игнатьина налила зелье в миску Шустрого – старого кобеля, едва передвигающего лапы. На следующий день навстречу гостю выбежал молодой пёс, как две капли воды похожий на Шустрого. Потребовалось лишь немного хитрости, чтобы убедить версановца в том, что это Шустрый отведал эликсир молодости. Осталось пообещать угостить эликсиром за помощь в одном не слишком сложном деле, и Павел Игнатьин был у неё в руках.

Увы, уже спустя несколько дней оказалось, что одного «пряника» ему мало. Пришлось прибегнуть к запугиванию, и устроить целое представление, благо её скромный Дар позволял ей работать с иллюзиями.

Да, она была одарённой. Но судьба посмеялась над Серафиной, одарив талантом гениальной танцовщицы и слабеньким, едва заметным Даром. Не будь у неё Дара, она стала бы звездой императорского балета. Будь у неё Дар сильный, Серафина превзошла бы всех в магии танца. Она блистала бы при императорском дворе, а не прозябала бы в глуши и безвестности. Но, увы, судьба только приоткрыла для неё дверь, позволив издали, одним глазком заглянуть в мир такут – танцующих магинь, лишь ощутить свою сопричастность к нему.

Когда стало очевидным, что Дар её слишком слаб, наставница Аглая, не желая отпускать лучшую из танцовщиц, предложила Серафине остаться в школе, обучать талантливых малышек искусству движения. Но при взгляде на занимающихся девочек, голенастых и порой неуклюжих, похожих на делающих первые шаги жеребят, Серафину начинала терзать зависть, чёрная зависть к Одарённым.

И всё же она почти смирилась со своей ущербностью. Почти. Но тут произошло событие, определившее дальнейшую судьбу Мадам. Тётушка умерла, завещав ей не только поместье, но и Дар, такой же слабенький, как собственный Дар Серафины. Он не приблизил девушку ни на шаг к заветному миру такут, но открыл перед ней путь. Чтобы стать такутой, надо найти того, кто завещает ей свой Дар!

Но оказалось, что Дар можно унаследовать только от кровных родственников, в противном случае наследовалась лишь малая толика Дара. Увы, среди родственников, близких и дальних, желающих завещать оказалось немного, и только среди таких же слабаков, как она сама. Сильные одарённые предпочитали передавать Дар собственным детям или внукам, а то и просто не торопились называть наследника. Но Серафина не сдавалась. И, возненавидев скопом всех несговорчивых родственников, решила взять наследство хитростью, а если придётся, то и силой.

Первой её жертвой стала, точнее должна была стать, четырнадцатилетняя Натали Алтафьева, осиротевшая двоюродная племянница, отданная ей под опеку. Сперва Серафина честно пыталась заниматься с девочкой, обнаружив в ней задатки такуты, но Натали оказалась дерзкой девчонкой, не оценившей искусство изящных движений. Она не заслуживала даже слабенького Дара, не то что сильнейшего, которым обладала.

И Серафина решила унаследовать её Дар. Казалось бы, что тут сложного? Попросить девочку помочь в проведении ритуала, прочитав формулу на тарском языке, языке магов, записанную по-русски. Кто бы мог подумать, что эта маленькая мерзавка понимает тарский? Перед глазами Серафины всплыло лицо Натали, с вызовом завершающей формулу наследования категорическим «наро» [“никогда” Перевод с тарского], переворачивающим значение клятвы. И Дар, который, казалось, уже плыл в руки, был навсегда потерян для Мадам. Следующую попытку она сделала, попытавшись выкрасть трехлетнюю Лиззи. Идея эта появилась у Серафины, когда она, гостя в имении Загряжских, увидела малышку, бегающую в саду вокруг с клюющей носом няньки. Серафине ничего не стоило «подтолкнуть» няньку в сон и незаметно выскользнуть из сада вместе с малышкой. Она усыпила девочку и спрятала её в лесу неподалёку от усадьбы, потратив все магические силы, чтобы защитить ту от грозивших в лесу опасностей и спрятать ото всех.

Но из-за переполоха, поднявшегося, когда исчезновение Лиззи было обнаружено, Мадам смогла только на следующий день вернуться туда, где оставила девочку. Увы, там осталась только примятая трава. Всё, что Серафина смогла узнать благодаря охранному заклинанию, «привязанному» к малышке, что та жива и здорова. Пришлось довольствоваться этим и ждать, когда пробудившийся Дар девочки напитает «маячок» и поможет отыскать её.

Дар просыпается у подростков, у девочек чуть раньше, у мальчиков – чуть позже, так что ждать предстояло долго. Но Серафина не сидела, сложа руки.

Она начала собирать старые рукописи, маскируя поиски увлечением тарским языком. Золото утекало из пальцев, книги в библиотеке теснились на полках, как гости на ежегодном балу в императорском дворце, куда допускались все желающие дворянского происхождения… А решения всё не было!

Столько лет надежд и разочарований! И, наконец, совершенно случайно в лавке старьёвщика Серафина по дешёвке купила потрёпанный томик без обложки, открывший для неё новый мир. В этой невзрачной книжечке – и как только её упустили инукторы – излагались азы магии крови, которую в просторечии называли чёрной магией. Здесь были и вызовы сущностей из-за грани, и порчи, и привороты… И для использования магии крови было достаточно небольшого Дара, как раз такого, какой был у Мадам.

Поняв, что за сокровище она отыскала, Серафина пустилась в пляс. Нет, не так, как пускаются в пляс подвыпившие мужики или базарные плясуньи, нет, это был Танец, исполненный настоящим мастером. Мастером, которому для звания такуты не хватает сущего пустяка – Дара.

Во время танца у Мадам возник безупречный план, который должен был увенчаться успехом.

Серафина вспомнила о кузине Елене. Как задавалась она, когда выяснилось, что у неё есть Дар, которого почти не оказалось у Серафины, как хвасталась своими успехами… Елена и впрямь могла бы сделать успешную карьеру магини, если бы не выскочила замуж за гвардии поручика Вотнова, красавца без гроша за душой. Какое-то время они жили в столице, потом поручик получил наследство и, выйдя в отставку, увёз молодую жену в глушь, в уездный город Версаново. Разве справедливо, что Дар достался кузине, которая пренебрегла им? И разве не будет правильным восстановить справедливость, передав его той, кто сумеет им правильно распорядиться.