Монастырь - Вагант Игорь. Страница 91

Монах взглянул на Гвендилену.

– Мы, кстати, прочили его тебе в мужья…

– О, матерь Боанн… – пробормотала Гвендилена. – За последний месяц, знаете ли…

– Я знаю. Но Элла не пошел бы на этот союз без согласия твоего отца. Увы, теперь об этом можно забыть.

Хедин тяжко вздохнул.

– Теперь книга у Беорна, и он познал ее силу. Он идет к Сидмону, чтобы завладеть оставшимися Откровениями. Но и это не самое страшное. Человек, хотя бы раз прочитавший Черную книгу, превращается в ее раба. Душа его истончается, а сам он все более и более становится исполнителем воли Темного бога.

Хедин поднялся со скамьи.

– И еще одно. – Он посмотрел на Гвендилену. – Это касается тебя, девочка. Великий эорлин Нордмонта граф Нитгард Тэлфрин идет войной на короля Беорна, чтобы наказать его за насилие над дочерью…

– Это Арн, – шепнул Эдвин, – Арн добрался до Килгеррана.

– …и он уже прошел герцогство Анг – полагаю, это название тебе знакомо. Замка Анг больше нет, как нет в живых и его высочества Хильдеберта. Тэлфрин не оставил там камня на камне и сейчас его войска находятся всего в двух днях пути от монастыря. И не только его: Эдан Заячья Лапа, герцог Беркли, собирает солдат – он согласился впустить Тэлфрина в свои земли и готов помочь собрату. Скорее всего, Властитель Запада Бедвир тоже примкнет к восставшим. Нет сомнения, что перед такой силой Беорн не устоял бы в обычной схватке…

– Но у него Черная книга, – сказал Эдвин.

– Да. Он выпустит смерть на волю, и Темный бог станет хозяином Корнваллиса. И уже сейчас, возможно, Беорн видит перед собой гору Сидмон.

– Он погубит отца, – прошептала Гвендилена.

В зале повисло молчание, нарушаемое только треском факела. Хедин торжественно встал.

– Дети мои, вы можете помочь.

– Как!?

– Отец Селиф, настоятель монастыря, на самом деле – Верховный жрец. Он должен узнать о гибели Эллы, о том, что Черная книга уже единожды использована, и дети Вила вырвались из подземных пещер. Он примет верное решение. Вы можете помочь не только Хранителям, но своим отцам, всему королевству…

– Как? – снова просил Эдвин. – Нам не успеть до Сидмона…

Монах удовлетворенно кивнул.

– Есть способ. Замок Глоу – это первоначальное хранилище Трех книг. И здесь имеется такой же – как ты сказал? – колодец, как в Сидмоне. Но это не просто колодец. Это – Путь.

– Что значит – Путь?

– Дорога между хранилищами. И если открыты хотя бы две двери, можно попасть из одного места в другое.

– Но почему же мы тогда, в монастыре…

– Потому что все прочие двери запечатаны, как и здесь, с того времени, как Глоу стал королевской собственностью. Поэтому вас просто выбросило наружу. И это главное, чему я поначалу удивился, выслушав твой рассказ.

– Почему?

– Потому что простым смертным не дано выйти из Пути живыми.

Эдвин слегка растерялся.

– Но я…

– Ты, – внушительно произнес монах, – сын Хранителя, носитель его крови, потомок одного из немногих, удостоенных такой чести самим Эогабалом, Создателем мира.

– А как же я? – неуверенно спросила Гвендилена.

– Думаю, ты и сама знаешь ответ, дитя мое. Ты – Первородная, дочь дочерей праматери Боанн.

Эдвин плюхнулся на скамью.

– Уф-ф. А почему вы сами не можете воспользоваться этим проходом? Жрецы скорее поверят вам, чем неизвестным им людям.

– Путь запечатан усилиями многих магов, и чтобы снять заклятие навсегда, нужны самое малое три человека, обладающие знаниями. Я смогу лишь приоткрыть дверь, и некоторое время ее удерживать. Но для этого я должен остаться здесь.

В зале вновь стало тихо.

Эдвин и Гвендилена сидели, глядя прямо перед собой.

– Еще один вопрос, мастер, – сказал Эдвин. – Вы говорите, что королевские войска уже в паре дней от Сидмона, а возможно, и ближе…

– Это так.

– Чем может помочь Хранителям весть, что книга у Беорна?

Хедин задумался.

– Ты сможешь помочь Великому Жрецу принять своевременное решение: либо попытаться спасти оставшиеся две книги, либо использовать их силу, чтобы остановить наступление темных времен. Если же Беорн подступит к монастырю, выход останется только один.

– Понятно… – с некоторой неуверенностью пробормотал Эдвин.

– И ты должен знать: там может быть опасно. Так же смертельно опасно, как здесь пару дней назад. Никто не осудит тебя за желание остаться в стороне. Каждый человек сам выбирает свой Путь. И если в тебе течет кровь Меченосца, это может означать лишь то, что Создатель мира приготовил для тебя некую задачу. Какую – не дано знать ни мне, ни кому-либо из смертных. Возможно, совсем не ту, которую я предлагаю тебе решить.

Эдвин встал.

– Ведите, мастер. Я пойду один.

Гвендилена подпрыгнула со скамьи, будто подброшенная пружиной.

– Еще чего! Я – с тобой.

– Гвен… – укоризненно пробормотал Эдвин.

– И даже ничего не говори. Я уже неделю не купалась.

Монах улыбнулся.

– Боги на вашей стороне. Вот, возьми это. – Он снял с шеи медальон и протянул Эдвину. – По нему отец Селиф поймет, что вы мои посланники.

Медальон – треугольник, заключенный в круг, – был сделан из неизвестного Эдвину черного металла.

– Пойдемте. Однако пока, – Хедин глянул на девушку, – я все же попрошу госпожу Этирне держаться чуть позади.

* * *

Столбы огня с диким ревом вырывались из колодца, выхватывая из темноты покрытое бисеринками пота лицо Хедина. Монах стоял почти у самого края отверстия, широко расставив ноги и раскинув руки в стороны. Подол его сутаны развевался, как от порывов ветра.

Стены шевелились, словно живые: монстры на древних фресках раскрывали пасти и скрипели зубами в бессильной злобе, горгульи сверкали глазами и хлопали перепончатыми крыльями, а с рук монахов в красных одеждах одна за другой срывались многочисленные молнии, испепеляя чудовищ.

Вдруг на мгновение стало тихо.

– Путь слишком узок, – сказал Хедин. Его лицо было серым, а голос дрожал от усталости. – Узок и нестабилен. Моих сил не хватает на большее. Вам придется идти по очереди.

Эдвин кивнул.

Монах вздохнул полной грудью и высоко поднял руки. В то же мгновение из невидимых в темноте отверстий в колодец хлынула вода. Горгульи вновь зашевелились, издавая дикий визг. Шум стал невыносимым.

– После следующего огня! – крикнул Хедин. – Сначала Эдвин…

Эдвин крепко обнял Гвендилену.

Что-то привлекло его внимание. Эдвин посмотрел наверх и замер. Там, под самой крышей, едва различимые во всполохах пламени, прилепившись к стене подобно уродливым насекомым, сидели два гуля.

– Готовьтесь! – крикнул монах.

– Мастер! Мастер! – Эдвин отчаянно указывал наверх.

Хедин быстро посмотрел и на мгновение прикрыл глаза.

«Не волнуйся за меня», – Эдвин скорее не услышал, а прочитал эти слова по его губам.

Новый столб огня опалил лицо монаха.

– Сейчас! – прохрипел он.

Эдвин прыгнул.

* * *

Эдвин очнулся в странном месте. Мускулы ныли от напряжения.

Темнота. Хотя нет – крошечное пятнышко блеклого света, источник которого был непонятен, лежало на круглой каменной площадке, висевшей в пустоте. Площадка имела не более пяти шагов в диаметре.

Эдвин подполз к краю, до боли в глазах всматриваясь в пространство.

– Эй, – крикнул он. Пустота ответила ничем, словно его голос утонул в вязкой черноте.

Эдвин насколько возможно свесился вниз, ощупывая рукой плиту. Камень, холодный ровно обтесанный камень, как будто Эдвин лежал на верхушке высокого столба, основание которого терялось в невероятной глубине. Неужели у Хедина не получилось? Неужели Путь закрылся раньше, чем он смог добраться до места назначения?

О, боги.

Покопавшись в карманах, Эдвин вытащил медную монету – единственную, что осталась у него после Ардланна. Размахнулся – и сильно бросил, вслушиваясь. Тишина. Монета пропала.

Эдвин пополз по кругу. Выдохнул с облегчением: вот он, выход. От противоположной стороны площадки в темноту вел мост. Каменный, в локоть шириной.