Работа под прикрытием - Гришаева Маргарита Александровна. Страница 28

Я кивнула и поспешила к тазику с водой, вообще-то предназначенному для умывания. Хран притащил мне краску и зелье.

— Я думала, меня сейчас на ленточки порвут, а ты как-то спокоен, — пропыхтела я, склонив голову. — Полей из кувшина, пожалуйста.

Кот невозмутимо приподнял тяжелый кувшин двумя хвостами и принялся потихоньку лить мне воду на голову, помогая смыть рыжизну.

— А с чего мне переживать-то? — спросил он, широко зевая.

— Я как бы дома не ночевала, — осторожно заметила я, протягивая руку за привычной темной краской.

— Я как бы заметил, — усмехнулся кот в ответ.

— В прошлый раз ты за такое мне шкурку подпортил, — напомнила я.

— Касс, солнце мое, — вздохнул он. — Есть существенная разница. В прошлый раз ты убежала ночью одна, никого не предупредив, на место предполагаемого убийства. А вчера ты была с очень сильным магом. Прости, но я не переживал, потому как рядом с твоим Бриаром тебе мало что угрожает. Решил, что вы долго где-то бродили, изображая влюбленную парочку, а потом ты просто уснула. Я тебя слишком хорошо знаю. Ты иногда вырубаешься на ходу.

Нет, хорошо, что скандал меня не ожидает, но как-то обидно. Отпустил меня к малознакомому мужчине ночевать и в ус не дует.

— То есть моя честь тебя вообще не заботит? — вспылила я, глядя на кота. — А если бы я с ним… — Я запнулась.

— Что ты с ним? — сверкая оскалом, поинтересовался кот, а я покраснела и отвернулась обратно к тазику.

— Ничего, — пробурчала себе под нос.

— Вот и я думаю, что ничего. Ты, радость моя, для этого слишком хорошо воспитана. И Бриар тоже. Не стал бы он так поступать, ты слишком много для него значишь, чтобы просто воспользоваться удобным моментом и не слишком адекватным состоянием девушки, — спокойно пояснил свою логику Хран.

Я наконец разогнулась и поспешно стала промакивать волосы выданным полотенцем.

— Все-то ты знаешь, — покачала головой, взяла пузырек с зельем и спешно опустошила.

— Не все, но многое, — заметил кот, возвращаясь на кровать и сворачиваясь клубком. — Например, что сейчас твоя припадочная заявится.

— Она не припадочная! — возмутилась я под стук в дверь и поскакала открывать подруге.

Рина, окинув меня внимательным взглядом, печально вздохнула.

— Я быстро! — пообещала я, возвращаясь в комнату, чтобы натянуть уже приготовленное Храном теплое платье.

— У меня два заключения, — донесся из соседней комнаты голос девушки. — Отрицательное: ты опять проспала и в спешке зачем-то решила голову помыть. Балда, одним словом. И положительное: очевидно, программа «Здоровый сон» продолжается! Выглядишь ты просто цветуще, с чем тебя и поздравляю, хвалю и настоятельно советую держать тот же курс.

Я порадовалась, что подруга меня не видит, потому как в очередной раз за утро я покраснела. Ведь цветущий вид у меня далеко не потому, что я выспалась, а потому, что дармовой энергии нахваталась. Смущал способ, которым я ее получила (разобраться бы, почему это вообще произошло!), да еще эта фраза про курс… В общем, нужно отвлечься от утренних происшествий. И учеба мне поможет.

Не зря я отказалась от заманчивого предложения прогулять занятия! Преподаватели массово решили устроить контрольные. Во всяком случае, первая пара — алхимии и вторая — анатомии прошли в полной тишине, сопровождаемой лишь шуршанием бумаги, ибо вопросы были исключительно письменные. Потом классификация преступлений с устным опросом. Меня вызывали чаще остальных, и именно по тем темам, которые я умудрилась пропустить. Меня это не удивило, зато подарило предчувствие, что экзамен дастся нелегко. Последнее перед обедом занятие, к счастью, прошло без сюрпризов. В столовую я не пошла, шестым чувством поняв, что вопросы и проверки знаний на сегодняшний день еще не окончены. Поэтому, захватив в библиотеке учебник по праву (на будущее, уж слишком я сегодня плавала в одном из вопросов, и это не осталось незамеченным), я поспешила к себе. Но с тех пор, как в моей жизни появился столь переменчивый фактор, как Дамиан Бриар, большинство моих планов летели в топку. Именно этот фактор дожидался меня в кресле, которое, пожалуй, скоро придется закрепить за ним. Маленький столик был накрыт явно для обеда на двоих. Но удивило меня не это, а бархатная коробочка на столе, а также большая стеклянная банка, заполненная чем-то подозрительно оранжевым.

У меня аж сумка выпала из рук.

— Я так и знал, что ты пойдешь заниматься, а не обедать, как все нормальные люди, — улыбаясь, развернулся ко мне магистр.

— Это что? — осипшим голосом спросила я, настороженно разглядывая банку.

— Как ты просила — варенье! — Улыбка на его лице определенно стала хитрее.

— Мы вроде решили, что над амулетами я подумаю попозже. Из чего я делаю вывод: мне не понравится то, что последует далее, раз ты решил откупиться! — Проснулась моя вечная подозрительность, которая везде и во всем стояла первой и полностью заглушала вопль души, изголодавшейся по любимому десерту.

— Ты чересчур подозрительна, — слегка помрачнел Бриар, — не ищи везде подтекста, я просто надеялся тебя порадовать. Почему с тобой всегда так? Хочешь как лучше, а получается только еще хуже, — вздохнул он, отворачиваясь и возвращаясь на свое место.

А во мне резко проснулась совесть, ведь действительно ни за что, получается, обидела! Подошла к сидящему Бриару со спины, потопталась и тяжко вздохнула, не зная, как извиниться за свою грубость. Ко мне подчеркнуто не оборачивались. И тогда я наклонилась, обняла его за шею и пробормотала, уткнувшись в затылок:

— Извини, я не хотела тебя обидеть. Я не привыкла, что кто-то хочет меня порадовать. И спасибо тебе большое. Мне очень приятно.

Его руки накрыли мои и слегка погладили.

— Я рад, что тебе понравилось, но чудится знакомое «но»…

— Гарнитур я верну после окончания расследования, — твердо заявила я.

— Он тебе не понравился? — с какой-то обреченностью вздохнул он.

— Смотря, что ты имеешь в виду, — нахмурилась я. — Абстрактно, как драгоценность, он восхитителен, но сам факт покупки не особо радует.

— Почему? — Вроде простой вопрос, но поставивший меня в тупик.

— Это бессмысленная трата денег, — заметила я очевидное. — Его же только для прикрытия покупали.

— Родная, кто тебе сказал, что это было только для прикрытия? Это для тебя, хотел порадовать, но, похоже, и тут не угадал.

Я осталась непреклонной.

— Я не приму украшения, — решительно повторила я. — Если их нельзя вернуть, оставь себе, наверняка найдется кому подарить.

— А если я хочу подарить тебе? — начал выходить из себя мужчина.

— Я не возьму, — покачала я головой.

— Да почему?

— Слишком дорого. Я не принимаю дорогих подарков. Это заставляет чувствовать себя обязанной.

— Но эту чертову банку ты приняла! — раздраженно заметил он.

— Это другое. Я знаю, что варенье вообще-то тоже недешевое, но это… — не знала я, как объяснить доступнее, — это просто другой уровень.

— И я, очевидно, этого уровня еще не достиг, — процедил он сквозь зубы. — Однако ты приняла меха от господина Дирна, которые тоже стоят прилично, почему тогда именно мои подарки ты отвергаешь? — впился он в меня глазами.

Я удивилась его осведомленности, но сейчас было важнее остановить назревающий скандал.

— Тут другая ситуация, — поспешила объяснить я. — В каком-то смысле он был мне обязан. И хоть моя роль в его спасении невелика, я приняла подарок, ведь это была благодарность.

— Считаешь, что я ничем тебе не обязан и благодарить тебя мне не за что?

— Считаю, — кивнула я, мрачнее еще больше. — Это я тебе обязана настолько, что вряд ли когда откуплюсь. Никакая моя помощь в расследовании не сравнится с тем, что ты дважды спасал меня буквально, и еще раз фигурально, закрыв глаза на все мои преступления. Я исправно вела подсчет срока моего возможного заключения, чтобы не забывать, чего мне стоит любая серьезная ошибка. Так что — да, из нас двоих должна только я, и не хочу усугублять этот долг.