Путешествие на Запад. Том 2 - Чэн-энь (Чэнъэнь) У. Страница 66

– Приветствуя государя, следует совершать земные поклоны, – сказал Сунь У-кун.

– Правильно, – подтвердил Трипитака, – следует совершить пять земных и три поясных поклона.

– Беда с вами, учитель, ничего вы не знаете, – сказал Сунь У-кун. – Ведь если мы станем совершать поклоны, то покажем себя настоящими невежами. Разрешите, я войду первым. Я знаю, как себя вести. Если они заговорят, отвечать уж разрешите мне. Когда я буду совершать поклоны, – вы тоже кланяйтесь, если я присяду на корточки, делайте то же самое.

И вот Царь обезьян, из-за которого всегда случались неприятности, подошел вместе со всеми к дворцовым воротам и обратился к начальнику стражи:

– Мы – посланцы его величества императора великих Танов, – сказал он, – и путь держим в Индию, чтобы поклониться Будде и попросить у него священные книги. Сейчас мы явились сюда в надежде получить разрешение на выезд. Очень просим, господин начальник, оказать нам милость и доложить о нас.

Выслушав его, начальник стражи тотчас же отправился в парадную приемную и, склонившись перед троном, доложил:

– У ворот дворца сидят пятеро монахов. Они говорят, что идут по велению китайского императора великих Танов в Индию поклониться Будде и попросить у него священные книги. Сейчас они явились сюда, чтобы получить разрешение на выезд. Однако они не осмелились войти сразу и ждут ваших указаний.

Правитель-волшебник приказал ввести их. Танский монах со своими учениками вошел во дворец. Вместе с ними шел и вернувшийся к жизни император. Грусть не покидала его и по щекам безудержно текли слезы.

«Какое горе! – думал он. – Кто мог подумать, что мои неприступные владения, обнесенные железными стенами, будут так вероломно захвачены?»

– Не надо отчаиваться, ваше величество, – стал утешать его Сунь У-кун. – Не то кто-нибудь заметит и разгадает нашу тайну. Посох, который находится у меня в ухе, чем-то обеспокоен. Сегодня он, несомненно, покажет себя и покончит г этим волшебником. Скоро вы снова станете править своими владениями.

Император не посмел ослушаться, утер краем одежды слезы и решительно пошел за остальными прямо в зал для приемов.

Там они увидели военных и гражданских сановников, выстроившихся в два ряда, и множество придворных. У всех был строгий и торжественный вид и величественная осанка. Сунь У-кун подвел Танского монаха прямо к трону и остановился неподвижно. Сановники пришли в ужас от такого поведения.

– Этот монах груб и невежествен! – говорили они между собой. – Как смеет он не воздать почести нашему государю? Что за бесцеремонность!

– Откуда явился этот монах? – раздался тут голос мнимого государя.

– Мы идем из Китая, из страны Наньшаньбучжоу, – с достоинством отвечал Сунь У-кун. – По повелению нашего императора мы должны пройти в храм Раскатов грома в Индии, поклониться Будде и попросить у него священные книги. Но, прибыв сюда, мы не осмелились следовать дальше без разрешения. Вот зачем мы и явились к вам.

– Что же из того, что вы прибыли из Китая! – выслушав его, рассерженно сказал государь. – Я не вассал вашего императора и никаких связей с ним не поддерживаю. Как же вы осмелились не воздать полагающиеся мне почести?

– Наша страна управляется династией, поставленной кебом, и издавна известна, как первое государство в мире. Ваше же государство второразрядное и окраинное. Еще в древности говорили: «Император Китая является отцом и господином, государь же второстепенной страны – его подчиненный и сын». А вы не только не встретили нас как следует, а еще требуете, чтобы я совершал перед вами поклоны?

Услышав это, волшебник-государь рассвирепел.

– Уберите этого монаха! – крикнул он.

В тот же миг все придворные бросились на Сунь У-куна. Но Сунь У-кун выбросил вперед руку и крикнул:

– Ни с места!

Этим магическим жестом Сунь У-кун мог любого человека пригвоздить к месту. И поистине все, кто был в зале, превратились в деревянных или глиняных истуканов.

Увидев, что ни один из придворных не может двинуться с места, волшебник вскочил, спрыгнул с трона и бросился к Сунь У-куну, пытаясь задержать его.

«Чудесно! – подумал Сунь У-кун. – Все идет так, как я и хотел. На этот раз будь у тебя хоть чугунная башка, я проломлю ее своим посохом».

И только было он собрался осуществить свою угрозу, как появился невольный спаситель волшебника. И кто бы, вы думали, это был? Некто иной, как наследник императора страны Уцзиго. Схватив государя-волшебника за полу его одеяния, он опустился перед ним на колени и сказал:

– Государь-отец, не гневайтесь.

– Что ты хочешь сказать, сын мой? – спросил волшебник.

– Разрешите доложить вам, государь-отец, – отвечал принц. – Еще три года назад я слышал, что по повелению Танского императора из Китая в Индию отправлен один дочтенный монах, который должен поклониться Будде и испросить у него священные книги. Сейчас он здесь. Государь-отец, вы снискали себе уважение и славу. Но, если вы прикажете казнить этих монахов, боюсь, как бы не вышло неприятности. Когда слухи об этом дойдут до Танского императора, он, несомненно, разгневается. Подумайте сами: став императором, Ли Ши-минь [35] объединил всю страну, однако на этом не успокоился и предпринимает военные походы даже за море. Если он узнает о том, что вы, государь, казнили священного монаха, его побратима, он, несомненно, пойдет на вас войной. Что вы тогда станете делать? Войска у вас мало, полководцы слабы. Вы раскаетесь, но будет поздно. Государь-отец мой! Умоляю вас, послушайте моего совета, пусть эти монахи расскажут вам свою историю, узнайте, почему они не поклонились вам, а потом будете их наказывать.

Дело в том, что наследник опасался, как бы не нанести вред Танскому монаху, и решил оттянуть время, даже не подозревая, что Сунь У-кун собрался покончить с волшебником сейчас же. А волшебник внял словам принца и крикнул:

– Эй вы, монахи, давно вы из Китая? И для чего Танский император послал вас за священными книгами?

– Наш учитель – побратим самого Танского импера – тора, – с гордостью отвечал Сунь У-кун, – прозвище его Трипитака. Первый министр Танского императора, Вэй-чжэн, выполняя волю неба, должен был во сне казнить дракона реки Цзинхэ. Танский император во сне посетил Царство смерти и, вернувшись на землю, устроил торжественное моление о невинно загубленных, неприкаянных душах. Наш учитель – великолепный знаток священного писания, славится своими добрыми делами, вот он и получил приказ бодисатвы Гуаньинь отправиться на Запад. Наш учитель – человек высоких устремлений, глубокого душевного благородства и красоты, он до конца предан своей стране, поэтому Танский император и обратил на него свой благосклонный взор. Все это происходило в третий день до полной луны девятого месяца, в тринадцатый год правления Чжэнь-гуань [36] Танской династии. Покинув Китай, он достиг горы Усиншань, там повстречался со мной и сделал меня своим старшим учеником. Имя мое – Сунь У-кун. Когда мы с учителем дошли до селения Лао-гаочжуан в государстве Усыго, он взял себе второго ученика по имени Чжу Ба-цзе. А у реки Сыпучих песков – третьего ученика по имени Ша-сэн. И вот несколько дней назад, в выстроенном по повелению императора монастыре Баолинь, мы приняли еще одного ученика-послушника, специально для переноски вещей.

Выслушав все это, мнимый правитель не осмелился обыскивать Танского монаха и, зло глядя на Сунь У-куна, стал задавать ему всякие каверзные вопросы:

– Итак, вначале Танский монах отправился в путь один. Затем он принял трех учеников. Они не вызывают у меня подозрений. Что же касается четвертого, то в нем я не уверен. Его, несомненно, похитили. Как его зовут? И есть ли у него монашеское свидетельство? Ну-ка, пусть подойдет сюда и расскажет.

Услышав это, настоящий правитель страны Уцзиго задрожал от страха.

– Что же я буду говорить?

– Не бойтесь, – шепнул ему Сунь У-кун. – Я буду отвечать вместо вас.