Эффект недостигнутой цели - Коган Татьяна Васильевна. Страница 39

Несколько дней спустя он угрюмо плелся на тренировку, надеясь преодолеть возникший внутри блок, и увидел на стенде «Их разыскивает милиция» собственное изображение. Фоторобот был выполнен не без изъянов, но все-таки довольно точно. Те, кто знал Сомова лично, непременно заметили бы сходство.

Уже сейчас фанаты бокса узнают Апокалипсиса в лицо, это чудо, что никто пока не провел параллели с разыскиваемым убийцей. А если он все-таки решит полететь в Штаты и бороться за чемпионский титул… Его ведь могут повязать прямо в аэропорту…

В тот вечер он так и не дошел до спортзала. Всю ночь просидел дома, не смыкая глаз и прикидывая дальнейшие варианты. Утром собрал вещи, сел на поезд и навсегда покинул столицу, никому ничего не объяснив.

Он был слишком подавлен. Другой на его месте рассмотрел бы возможность уйти в тень, переквалифицировавшись в тренера, и потихоньку воспитывать чемпионов, но Сомов не терпел полумер. Да и как бы он находился в зале, тренируя учеников, когда его собственная боксерская карьера так бездарно провалилась? Нет уж. Если обрывать нити, то все и полностью. С профессиональным боксом покончено.

Позже, устроившись в школу и открыв секцию для всех желающих, Сомов не нарушал данное себе обещание. Он не готовил великих спортсменов, он просто помогал мальчишкам стать сильнее. И находил в этом утешение.

За все эти годы он так и не вышел на ринг. Страх, однажды поселившийся внутри, укоренился в сознании, стал его неотъемлемой частью. Иногда на отдых в город приезжали достойные боксеры и, услышав о легендарном Апокалипсисе, приходили в зал. Несколько раз Сомов почти соглашался на спарринг, но в последний момент отказывался. Ладони потели, ноги тяжелели, и почти забытое, близкое к панике чувство накрывало его с головой. А что, если он не рассчитает удар? Что, если снова убьет?

То, что случилось в зале, разрывало шаблоны и казалось невероятным. Бажин разозлил его, как никому прежде не удавалось. Но дело не в том, что Сомова спровоцировали, ему, слава богу, уже достаточно лет, чтобы научиться держать себя в руках. Дело в том, что Сомову захотелось выйти на ринг и проверить чужака на прочность. Он отчетливо помнил тот момент, там, в подсобке, когда мозг прошила отчаянная мысль, а сердце мгновенно ее подхватило. И не было ни прежнего ужаса, ни мучительных сомнений. Сомов просто надел перчатки и вышел на ринг.

И будто бы не существовало всех этих долгих лет и целой прожитой жизни. Он словно вернулся туда, где все закончилось, и начал сначала. Апокалипсис, полный сил и энергии, в прекрасном настроении и отличной физической форме, перелез через канаты, чтобы разгромить противника. Как же давно он не испытывал этого острого удовольствия – управлять отзывчивым телом и не бояться.

Это был восторг. Пьянящий, эйфорический. Снова ощущать, что способен контролировать силу удара, и не опасаться последствий. Намереваясь послать Бажина в нокаут, Сомов немного замедлился в самом конце, делая удар не столь убийственно тяжелым. Но и этого хватило, чтобы противник провалился в беспамятство.

Апокалипсис почти физически ощущал, как слазит старая, задубевшая кожа, а вибрирующая энергия заполняет его до краев. После целой вечности самоограничения он снова задышал полной грудью и почувствовал себя по-настоящему свободным.

– Борис Иваныч, можете объяснить, как лучше обыграть вчерашнюю комбинацию, если противник работает в атакующем ключе? – Прицеп рискнул окликнуть погруженного в размышления тренера.

– Пошли на ринг, – охотно отозвался Сомов и потянулся за висевшими на тренажере перчатками, чем вызвал у Василия секундное замешательство.

– Чего уши развесил? – подтолкнул его тренер. – На ринг, говорю!

Стоявший у шведской стенки Меджик подмигнул Саше:

– Смотри-ка, Иваныч разошелся. Новичок на него, что ли, повлиял?

– Этот новичок влияет на каждого, с кем знакомится, и мне это жутко не нравится. – Саша потрясла одной ногой, потом второй, расслабляя мышцы после приседаний с весом.

– Да брось! Нормальный же парень. – Артем повис на перекладине, подтянулся два раза на одной руке и спрыгнул. – Тебе-то он чем не угодил?

Саша пожала плечами, уходя от ответа. Не могла же она сказать, что ее антипатия завязана на многих вещах и не все из них объективны.

– К Гарику вчера заскакивал, его выписывают завтра, – произнес Меджик, вращая кистями.

– Круто.

– Но тренироваться ему еще нельзя.

– Ясное дело. – Саша бросила быстрый взгляд в угол, где стояли тренажеры, которые оккупировали несколько парней, в том числе чужак. Все обращались к нему по имени и давно уже принимали за своего. И только Саша по-прежнему видела в Бажине незнакомца.

– Гоп все равно грозился завтра прийти в зал с народом поздороваться, – пробубнил Меджик.

– А?

– Гарик, говорю, завтра в зал нагрянет, – терпеливо повторил Артем. – Ты где витаешь?

Саша досадливо отмахнулась и снова посмотрела на чужака. К нему подошел Патрик, и они увлеченно о чем-то беседовали. Пульс невольно участился, а глаза предательски защипало. Да что с ней такое? Почему одно только присутствие чужака вызывает безотчетную тревогу? Чувствуя, что вот-вот расплачется, она поспешно ретировалась в туалет. Умылась холодной водой, уперлась руками в края раковины и взглянула на отражение в зеркале. Глупое круглое лицо, бесцветные волосы и огромные глаза, в которых плещется паника. Красота неземная.

Господи, отчего же все так трудно, а?

Она оторвала бумажное полотенце и вытерлась. Нужно брать себя в руки и что-то предпринимать. Нельзя пускать на самотек. Иначе все закончится трагедией.

Меджик проводил Сашу обеспокоенным взглядом. Странная она в последнее время, на взводе постоянно. И к Руслану цепляется, будто решила сделать его своим личным врагом. Уже ни для кого не являлось секретом, что Бажин завел шуры-муры с ее матерью, ну так что с того? Санькина маман – женщина видная, мужиков меняет как перчатки, уже давно бы пора привыкнуть. Да Санька вроде и не парилась никогда по этому поводу. Взъелась именно на Руслана. Чудна?я!

Он сделал последний подход на подтягивания и направился к тренажерам, куда переместилась половина ребят – тренировка близилась к концу.

Иваныч гонял на ринге Прицепа. За минувшие дни тренера будто подменили. Он, разумеется, все так же носил неизменную сине-зеленую мастерку, ни с кем не церемонился и не лез за словом в карман, но выглядел гораздо… счастливее? И даже хмурые брови не маскировали поселившуюся на лице веселость. Он и выглядеть стал моложе, словно десяток лет скинул.

А как лихо он отметелил Бажина на прошлой неделе! Настоящий класс! Меджик знал, что Иваныч крутой боксер, но когда видишь доказательства своими глазами, прямо перед носом, испытываешь совсем другие эмоции. Артем едва не захлебывался от гордости за то, что является учеником такой махины, как Апокалипсис. А он-то, дурак, наивно полагал, что уже перенял у Иваныча бо?льшую часть знаний. После того что увидел на ринге, Артем быстро сообразил, что он не только не перенял бо?льшую часть знаний, а вообще ничего не перенял! Учиться ему еще и учиться!

Руслан, между прочим, отлично держался. Нервы у парня в образцовом порядке. После холодного, если не сказать жестокого, приема он все равно остался в секции и общался как ни в чем не бывало. Меджик не присутствовал на сходке в лесу, но ему хватило и красочного рассказа Гарика, и того, что он видел с размещенной в контейнере камеры. Артем пытался представить, а как бы он сам реагировал, попади в подобную ситуацию. Озверел бы, наверное, и уж точно не простил бы подобного обращения.

За несколько дней Руслан расположил к себе почти всех ребят. Упорствовали только Санька да Прицеп. Последний упрямо твердил, что не верит Бажину.

– Ты по-прежнему считаешь, что это он Малыша убил? – осторожно спросил Артем, когда они шагали домой после тренировки. – Ведь менты говорят…