Гроза над океаном - Мортинсен Кей. Страница 25

— Ты хочешь сказать, что действительно позволишь мне уехать, взяв Слая? И дашь мне обеспечение? — недоверчиво спросила она, боясь поверить своему счастью. — Нет, ты вводишь в заблуждение свою семью. Притворяешься, что не против, чтобы сын Эдди унаследовал состояние Бенционни. А на самом деле устраняешь его со своего пути.

— Правильно. — Он невозмутимо закинул ногу на ногу.

Она взглянула на диван. Малыш спал, положив ладошку под щеку, нянька склонилась над ним. Пат понизила голос до шепота.

— Ты знал, что твоя семья будет защищать права Слая, готовая ради этого пройти сквозь огонь и воду, поэтому решил устранить нас. А ты уверен, что тебе удастся уговорить меня отказаться от моих законных прав?

— Уверен, дорогая. — Он улыбнулся с видом триумфатора. — Ведь ты хочешь вернуться домой? Вернуться не одна, а с ребенком? Я знаю, как это важно для тебя, Пат. Более того, я ревную тебя к этой любви. Я ожидал от тебя именно такого решения — вернуться домой вместе с малышом не потому, что это лично меня больше устраивает, а потому, что так велит тебе твое собственное материнское сердце. Это ведь так просто. Я прав, не так ли?

— Да, — сказала она, чувствуя внезапную слабость, готовая вот-вот расплакаться.

Она хотела уехать, и он тоже хотел этого. На этот раз их желания совпадали. Ей следовало бы радоваться, подумала Пат, но почему вместо радости и облегчения ее охватила глубокая печаль?

— Это правильное решение. Каждый останется при своем. Ты будешь хорошо обеспечена, а я буду вести дела здесь. Это нас обоих устроит.

Она колебалась, но учтивость Марио, его любезность росли на глазах. Сомнения закрались ей в душу. В этом доме она лишняя, но Слай еще ребенок, и у него впереди достаточно времени, чтобы привыкнуть. По закону это его дом. Вправе ли она лишить сына богатства, счастливого детства с собственным пони и другими радостями обеспеченного будущего? С другой стороны, сможет ли она жить без него? Конечно нет. Сердце Пат разрывалось между любовью и долгом. Слай вырастет и не простит ей, когда узнает…

Она с болью посмотрела на Марио.

— Я не знаю. Не понимаю, что делать… Я устала и плохо соображаю, Марио. Сейчас не лучшее время для принятия столь важных решений.

— Возможно, но чем скорее ты уедешь, тем безопаснее для тебя, — мягко сказал он.

Она удивленно посмотрела на него и, подавшись вперед, осторожно спросила:

— Ты действительно полагаешь, что мне здесь что-то угрожает?

Марио глубоко вздохнул.

— Я не собираюсь давить на тебя, рвать твое сердце. Видишь ли, Пат, я нахожу тебя умопомрачительно привлекательной, ощущаю это все сильнее и сильнее, и мне все труднее находиться рядом с тобой.

Она молчала, не в силах произнести ни слова. К своему стыду, Пат не могла не признать, что эти слова заставили ее сердце биться часто-часто. В этих словах чувствовалось порочное вожделение, что-то темное и дурманящее сознание. С трудом сдерживая себя, она пыталась найти достойные слова для ответа.

— Так. — Она поправила волосы. — Ты находишь меня привлекательной? — словно эхо повторила она, выигрывая время. Пат перехватила его взгляд, устремленный на нее. — Несмотря на мой более чем скромный костюм? — спросила она с сарказмом.

— Костюм — это не главное. Надеюсь, ты дашь мне возможность взглянуть на то, что кроется под ним?

То, как он смотрел на нее, не оставляло сомнений; он просто раздевал ее глазами. Никогда прежде взгляд мужчины не говорил ей так много и не действовал так сильно.

Нет, надо бежать… Как только Марио выйдет, она возьмет ребенка, поймает первый попавшийся автомобиль и…

— Надеюсь, ты не собираешься покинуть нас? — поинтересовался он и удовлетворенно улыбнулся, поняв, что угадал ее тайные мысли. — Этот дом напичкан сигнальными устройствами. Мои охранники патрулируют с собаками территорию вокруг дома. Если ты только перешагнешь порог своей спальни… Не делай глупостей, крошка!

— Должно быть, тебе есть, что охранять! — дерзко заметила она.

— Естественно, — обронил он. — Охранная система установлена только вчера. И ты мой первый гость, с тех пор как я вступил во владение домом после смерти брата. Когда он жил здесь, никакой системы, разумеется, не было, — заметил он с уничтожающим сарказмом. — Ему это было не надо.

— Почему? Что ты имеешь в виду?

— Долгое время я безуспешно пытался раскрыть родным глаза на то, что представлял собой Эдди на самом деле. Сомневаюсь, что и ты захочешь выслушать меня. Ты была его женой и по-своему любила его. Но сейчас должна узнать, кем он был.

— Ты… ты хочешь сказать, что Эдди был… неразборчив… в знакомствах?

— Вне всяких сомнений, — с горечью произнес Марио, подчеркивая каждое слово. — Что ты хочешь? Чтобы я представил тебе список?

Она подошла и неожиданно ударила его по лицу.

Пат прежде никогда не делала этого, но сейчас… Она была так несчастна!

В ответ Марио обеими руками взял ее голову и притянул к себе, не давая ей возможности улизнуть. Нагнулся и поцеловал в губы.

— Не трать зря эмоции на мужчину, которого одним ударом не проймешь, — тихо сказал он, отпуская ее слишком быстро.

Она приложила дрожащие пальцы ко рту, ее глаза наполнились слезами.

— Ты ревнуешь к Эдди, — прошептала Пат, задыхаясь от внезапной догадки. — Все обожали твоего брата, не так ли?

— О да, — небрежно ответил он.

Кровь бросилась ей в лицо.

— И ты ненавидел его за это, — продолжала Пат. — Он бы всем мил, а ты — нет.

— Ты повторяешься, — холодно заметил Марио.

— Пошел ты к черту, негодяй! — не выдержала она.

О нем-то не скажешь, что он похож на маменькиного сынка. Марио во всем был мужчиной, лишенным слабости и мягкости Эдди, сильным, резким и непреклонным в решениях; мужчиной, который сам сотворил себя, пройдя через лишения и тяжелые испытания.

Пат невольно сравнила двух братьев. Различие между ними было так явно, что неминуемо бросалось в глаза. Один, как говорят, с рождения держал серебряную ложку во рту, другой не имел ничего, даже любви близких. Один рос, не видя отказа ни в чем, другой делал свою судьбу в поте лица своего. Да, Эдди определенно проигрывал в сравнении… И ради объективности ей следует согласиться с этим.

Что происходит с детьми из состоятельных семей, когда те ни в чем не встречают отказа? Ясно что. А она хотела, чтобы ее сын был больше похож на своего дядю, а не на отца.

— О чем ты думаешь? — мягко поинтересовался он.

— Об Эдди, — честно ответила она.

С тихим проклятием он резко привлек ее к себе. Усадил на колени, начал осыпать лицо, шею, руки Пат требовательными быстрыми поцелуями. Нашел ее податливые губы и приник к ним долгим страстным поцелуем. Никто и никогда не целовал ее так: она одновременно испытывала и мучение и наслаждение, желание длить эти мгновения и оттолкнуть Марио. И то и другое в равной мере. Чувство самосохранения заставляло ее сопротивляться, но голова ее сладко кружилась от предчувствия еще большего блаженства.

— Ты… ты манипулируешь мной, — жалобно прошептала она.

— Да, — улыбнулся он. — Но только будучи честным в своих чувствах и намерениях, — добавил он, не выпуская ее из объятий.

— И потому лишь, что находишь меня привлекательной? — разочарованно протянула она, расстроенная тем, что для него это только игра, а для нее… ее душа готова разорваться от переполнявшего ее страстного желания.

— Ты притягиваешь меня, как цветок пчелу. — Медленный, томный взгляд Марио лишал ее воли. — И мы оба знаем это, не правда ли?

— Знаем… что? — нервно потребовала Пат. Она совсем запуталась и находилась в полном смятении.

Последовало долгое молчание.

Они стояли почти соприкасаясь, так близко друг к другу, что требовалось только одно движение — просто протянуть руку и… Он побуждал ее сделать это — припасть к его груди и отдаться сильным мужским рукам, опять почувствовать вкус горячих губ, — и этот зов был таким сильным, что она собрала все силы, чтобы не поддаться чарам Марио и устоять. Любовный жар проникал в каждую клеточку ее плоти, она была околдована, очарована, покорена…