Судьба на выбор - Аткинс Дэни. Страница 26

Теперь я видела все даже слишком отчетливо. Вот Эми и Ричард вместе смеются на старой фотографии. Вот истекающая кровью Эми хватает мою руку, умоляя ее простить. Вот записка с телефонным номером среди ее вещей. Вот сам Ричард, убитый горем и почти обезумевший на похоронах…

Ричард! Мой Ричард, которого я знала всю жизнь. Мужчина, который на Рождество заявил, что в целом мире для него нет женщины краше меня, а затем на глазах у наших родителей опустился на колено и протянул мне маленькую бархатную коробочку. Я пыталась забыть тот вечер, но ничего не выходило.

На следующее утро у меня совершенно пропал аппетит, но я все равно сидела за кухонным столом, накачиваясь кофеином, – чтобы покорить намеченную вершину, лишняя энергия не помешает. Когда забрезжил рассвет, я решила не торопиться и дождаться возвращения Ричарда. Подобный разговор лучше вести лицом к лицу, а не с помощью ненадежной телефонной связи.

Сидя напротив, мама осторожно сыпала золотистые хлопья в тарелку. Ей нравилось ощущать независимость и самой готовить завтрак. Она, кстати, неплохо справлялась, пусть даже речь шла о такой ерунде, чтобы залить хлопья молоком. Низко опустив голову, мама занималась своим делом с усердием пятилетнего ребенка. В утреннем свете я обратила внимание на серебряные нити седины в каштановых волосах и отметила про себя, что стоит записать ее в парикмахерскую. Папа постоянно забывал о подобных мелочах; надо снять этот груз с его плеч. Ведь мама всегда пренебрежительно отзывалась о запускавших себя женщинах.

Чувство страшной потери пришло из ниоткуда. На миг я разучилась дышать. Где она – моя настоящая мама, которую подменила похожая на нее женщина в халате? Сейчас она как никогда нужна мне. Нужны ее мудрость, забота, а больше всего – совет, что делать и как жить дальше…

Оторвав взгляд от хлопьев, мама улыбнулась, и на мгновение вспыхнула надежда, что это снова она. Увы, ее слова все разрушили:

– Ты случайно не знаешь, где молоко?

Я печально покачала головой. Каждое утро один и тот же вопрос. Я медленно встала, чувствуя себя настоящей старухой.

– Не знаю, мама. Давай посмотрим в холодильнике.

В тот день я показала себя не лучшим работником. Мягко сказано: я была ходячей катастрофой. Неправильно дала сдачу трем покупателям, и только двоим хватило честности указать на ошибку. Потом заказала сотню экземпляров последнего бестселлера вместо десяти, а в довершение всего умудрилась опрокинуть чашку кофе на коробку с новыми книгами. В общем, меня не уволили на месте лишь благодаря чистому везению. К счастью, Моник мудро оставила меня в покое. Правда, нещадно осыпала проклятиями по-французски, показывая, как сильно раздосадована. Однако за час до конца рабочего дня она не выдержала и торжественно заявила:

– Эмма, сделай-ка одолжение – вали домой, пока от магазина еще что-то осталось.

Ну что ж, она в своем праве. Я взяла сумку, ключи от машины и направилась к выходу. И сразу увидела незваного гостя. Он мое появление не заметил – стоял, небрежно прислонившись к крылу моего автомобиля, лениво оглядывая захламленную погрузочную площадку. За моей спиной хлопнула дверь, и он повернулся. Я застыла, обдумывая, не нырнуть ли обратно? Попрошусь у Моник остаться до конца дня… а то и до глубокой ночи. Правда, смысла в этом уже не было – Джек меня увидел.

Я подошла к машине, и он выпрямился, вскидывая руки, словно предупреждая очередной шквал обвинений.

– Слушай, прежде чем начнешь, хочу сказать, что помню про твою просьбу «держаться подальше». И прекрасно понимаю, что ты не желаешь иметь со мной ничего общего.

– Верно, не желаю, – ледяным тоном сообщила я. – Что ты здесь делаешь?

– Жду, когда закончишь работу.

– Еще целый час.

Джек безразлично пожал плечами и опять прислонился к машине.

– Ничего, подожду.

Я раздраженно покачала головой.

– И давно ты здесь?

Он бросил взгляд на часы.

– Не очень.

Я огляделась: повсюду разбросан мусор, сломанные деревянные ящики свалены в кучу возле переполненных вонючих баков. Не самое приятное место, чтобы проводить здесь время.

– Джек, поезжай домой, – устало попросила я, проходя мимо него и открывая дверь машины.

Он, наверное, услышал что-то в моем голосе, потому что обычная насмешливая улыбка исчезла с его лица.

– Я хочу извиниться. Сам не знаю, что на меня нашло. И понимаю, почему ты злишься. Последнее время тебе сильно досталось, и я не имел права… Я вел себя совершенно некорректно, и мне нет оправдания. Просто ты была такой грустной, а я тебя обнимал и захотел утешить, и… – Он затих.

В свете последних событий приставания Джека по шкале важности спустились куда-то вниз. Но прощения он все равно не заслуживал.

– Ты целуешь всех женщин, которых тебе хочется утешить? – язвительно прошипела я. – У тебя, похоже, жена совсем не ревнивая.

– Какая еще жена? – нахмурился он.

Опять ложь. Почему окружающие то и дело врут?

– «Посвящается Шеридан: моей подруге, возлюбленной, музе и жене. Я всегда буду любить тебя», – процедила я сквозь зубы и слегка покраснела – не думала даже, что запомнила фразу слово в слово, пока она не сорвалась с моего языка.

– А, «Месть сладка», – Джек понимающе выдохнул.

– Да, посвящение в книге.

– У тебя, наверное, раннее издание, – догадался он. – Потом его убрали.

Я не знала, что ответить.

– Я действительно был женат, давным-давно. Не срослось. – Он горько рассмеялся. – Впрочем, понимаю, даже это меня не оправдывает. Пусть я и вольная пташка, но должен с уважением относиться к твоим обязательствам.

В случившемся не только его вина, я и сама вела себя как полная дура.

– Ну да, – бросила я, усаживаясь на водительское сиденье. – Выходит, тебя за измену судить не будем.

Я потянулась к ручке, но Джек оказался быстрее. Вцепившись одной рукой в автомобильную раму, он не дал мне захлопнуть дверь, хотя при этом чуть не остался без пальцев.

– Отличный способ стать инвалидом! – огрызнулась я.

Джек присел на корточки возле машины.

– Что ты сказала?

– Что даже маленькие дети знают: нельзя совать руки в распахнутую дверь…

Сверкнув глазами, он перебил:

– Я не о долбаной двери. Что ты там говорила про суд?

Я медленно вылезла из машины. Джек выпрямился и отступил на шаг.

– Только то, что я, очевидно, обвинила в измене не того мужчину…

Уж не знаю, какой именно реакции я ждала. Джек оказался первым, кому я высказала свои подозрения. Может, все решат, что я сама виновата?

– Ты уверена? Ричард не похож на тех, кто гуляет налево.

– Он же мужчина, – ехидно бросила я.

– Уела… – пробормотал Джек. – Эмма, не все мужчины изменяют. Некоторые умеют хранить верность.

Я вздохнула, пытаясь взять себя в руки.

– Ну, прямо сейчас я мало в ком уверена.

– Ты с ним разговаривала? У тебя вообще есть доказательства? Улики?

Боюсь, кто-то насмотрелся криминальных драм и детективов.

– Нет, пока не разговаривала. Он возвращается завтра.

– Выслушай его, – попросил Джек, неожиданно вставая на сторону моего жениха. – Позволь ему объясниться.

Я неохотно кивнула. Хотя и сама пришла к тому же выводу.

Джек заговорил мягче, словно пытаясь немного успокоить.

– А если он и впрямь изменяет, я посоветую тебе, как лучше его прикончить и избавиться от тела.

– Как в книге «Месть сладка»?

– Ты читала? – Он приятно удивился, что я знакома с его первым романом.

Я кивнула, однако прежде чем Джек возомнил, будто я купила книгу исключительно ради ее автора (как оно и было), добавила:

– Чего только не приходится читать, если работаешь в книжном.

– Опять уела, – притворно вздрогнул он. Несколько секунд Джек молчал, глядя на меня, и наконец нерешительно спросил: – А что ты сейчас делаешь? Есть какие планы на вечер?

Я собиралась немного помучиться, представляя двоих самых близких мне людей в постели. Только признаваться в этом вслух – не лучший вариант.