Список запретных дел - Зан Коэти. Страница 9

Я быстро набросала в уме план: если останусь до пяти и поговорю с этим мужчиной минут пятнадцать, то успею вернуться в отель до наступления темноты. Сейчас было только начало пятого. Я поблагодарила официантку, заплатила за кофе и сказала, что вернусь.

Чтобы как-то скоротать время, я прогулялась по опрятной городской площади, любуясь подстриженным газоном и белыми скамейками по периметру. Остановилась на углу, перед аккуратной белой церковью. Может, это именно она – церковь Сильвии? Внутри я застала лишь женщину, которая пылесосила пол перед алтарем. Волосы с проседью были забраны в объемный растрепанный пучок, цепочка от очков мерно покачивалась в такт ее движениям. Я неуверенно помахала рукой, и женщина тут же выключила пылесос, вытерла руки о фартук и быстрым шагом подошла ко мне.

– Чем вам помочь? – спросила она грубее, чем принято в церкви.

А что, если я – заблудшая овечка? Я прокашлялась, не зная, что сказать, но чувствуя себя непрошеной гостьей.

– Да, я… Меня зовут Каролина Морроу, и я хочу найти старую подругу, живущую неподалеку.

Я замялась, пытаясь подобрать слова. Женщина лишь молча смотрела на меня.

– Мне нужна Сильвия Данхэм, – наконец выпалила я.

Не успела я договорить, как на лицо женщины легла тень. Она, несомненно, знала это имя; да скорее всего, его каждый здесь знает.

– Ее нет дома, – вновь заговорила я. – Насколько я слышала, она набожная девушка. И вот подумала, может, кто-нибудь здесь знает мою подругу. Знает, где ее найти.

Женщина бросила на меня прохладный взгляд и покачала головой.

– Значит, Сильвия Данхэм не из ваших прихожан? – уточнила я.

Служительница слегка пожала плечами, затем, видимо, вспомнив христианские заповеди, выдавила улыбку:

– Полагаю, вы давно с ней не общались. Сильвия Данхэм определенно не наша прихожанка. Она ходит в церковь Святого Духа. Довольно необычная секта, или община, или что-то еще. Каждый сам решает, как это лучше назвать.

Лицо женщины стало суровым. Она обвела довольным взглядом окружающую обстановку, восхищаясь идеальной, как с картинки, церковью, с высокими окнами, сквозь которые струился яркий свет, падая на блестящие скамейки из лиственного дерева.

– У них, собственно, и церкви-то нет.

Женщина вдруг замолчала, будто сболтнула лишнего, глянула на дверь и добавила:

– А теперь извините меня, у нас по средам проходят вечерние чтения Библии, я должна готовиться.

– Где я могу найти кого-нибудь из церкви Сильвии?

Казалось, служительница сейчас схватит меня за руку и вытащит из церкви. Непроизвольно я отступила на шаг, лишь бы избежать прикосновения, и сама направилась к выходу.

– Единственный, кто может вам рассказать об этих людях, – Ной Филбен. Кроме него, никто и не будет говорить с приезжими. Он наставник в том приходе, хотя будет святотатством называть его так. На их… территорию вас вряд ли пустят.

Женщина осмотрела меня с головы до ног, с осторожностью взвешивая каждое слово. Затем пожала плечами, но я заметила, что голос ее смягчился.

– Неподалеку они арендуют помещение… на шоссе двадцать два, прямо в торговом центре на въезде в город, где находится «Трейдер джоу». Раньше там был культурный центр, а теперь это их офис. Перед входом висит белый крест. Мимо не пройдете.

– Спасибо, – крикнула я, пытаясь как следует запомнить указания.

Женщина стремительно захлопнула дверь у меня перед носом и тщательно закрылась на замок.

Порывшись в сумке, я нашла блокнот и ручку. Аккуратно записала имя Ноя Филбена и указания, как добраться до его офиса.

К пяти я вернулась в закусочную, решив, что разговор с мужем официантки пока может принести больше всего пользы. Женщина, уже одетая в легкий плащ и курившая у входа, удивилась моему появлению.

– Ах, это вы, – на этот раз более дружелюбно сказала она и указала на деревянную скамейку слева от двери.

Мы присели. Она положила сигарету на подлокотник, и я, как зачарованная, уставилась на огонь, думая об угрозе возгорания и следя, чтобы каждая искорка вовремя погасла.

– Давно пора бросить, – произнесла официантка, повернувшись ко мне. На ее губах блестела помада. – А теперь расскажите, зачем такой милой молодой девушке писать про столь ужасную историю?

Конечно же, у меня не нашлось готового ответа. Я сожалела, что вообще упомянула про книгу. Вряд ли мне удастся сойти за настоящую журналистку. И почему я не придумала легенды получше? Придется как-то выкручиваться. Я решила притвориться, что восприняла этот вопрос как риторический, и лишь улыбнулась в ответ.

– Кажется, несколько книг уже есть, – проговорила она.

– Три, – ответила я, слишком быстро и язвительно.

– Тогда в чем смысл? История уже рассказана. Или у вас есть взгляд с другой стороны, так сказать?

– Все три книги были… неполными.

– Правда? – заинтересованно спросила официантка и придвинулась ко мне так близко, что я ощутила запах сигарет, идущий от одежды. – Мой муж будет рад узнать это. И чего в них не хватало?

Я не придумала, как лучше все объяснить, поэтому отвела глаза:

– Полагаю, сначала вам нужно прочитать мою книгу.

Я постаралась произнести это как можно бодрее, но, как всегда, не вышло. Впрочем, собеседница ничего не заметила, а может, и спросила лишь из вежливости.

– Нет уж, я такое не читаю. Жизнь и так слишком сложная штука, чтобы забивать себе голову всякими страшилками. – Она помолчала. – Бедные девочки. Надеюсь, у них теперь все хорошо. Моей подруге Трише достался жесткий насильник вместо отца. Он искалечил ей всю жизнь. В старших классах она начала пить, сбежала из дому, в итоге подсела на метамфетамин. Сейчас Триша очистила свою жизнь от всего этого, но так и не смогла двинуться дальше. Возможно, никогда не сможет.

– Наверное, с таким в принципе невозможно справиться, – равнодушно ответила я.

– Да, – согласилась она. – Невозможно. Насколько я слышала, Трише сейчас намного лучше. В прошлом году она переехала в Новый Орлеан, решила, что смена обстановки ей поможет. У нее там жила двоюродная сестра. Раньше Триша работала в нашей закусочной, и я иногда замечала, как она смотрит в пустоту или подолгу пялится в окно. Наверное, вспоминала свое прошлое. Ничего хорошего там не было.

При упоминании Нового Орлеана меня будто пронзило током. Что-то не давало мне покоя. Трейси ведь родом из Нового Орлеана, и у нее тоже было тяжелое детство, может, в этом дело. Я достала блокнот и сделала пометку, чтобы поразмышлять над этим в отеле.

Когда я собралась кинуть блокнот обратно в сумку, подъехала машина. Официантка помахала водителю рукой. Пока ее муж шел к нам, она повернулась ко мне и представилась:

– Кстати, меня зовут Вэл. Вэл Стюарт. – Она протянула руку. – А как твое имя, милая?

Я увидела, как приближается ее рука, и замерла. Нужно постараться нормально отреагировать. Это ведь не единственный раз, когда кто-то захочет пожать мне руку. Придется общаться с людьми из плоти и крови, а не призраками в моей голове. Я собралась с духом, но когда Вэл почти прикоснулась ко мне, не выдержала. Блокнот вместе с сумкой упал на землю – банальный прием, чтобы избежать рукопожатия. Нагнувшись подобрать вещи, я взглянула на официантку и как можно дружелюбнее ответила, что меня зовут Каролина Морроу. Женщина радушно улыбнулась и достала новую сигарету. Катастрофы удалось избежать.

Муж Вэл, Рэй, был небольшого роста, на несколько дюймов ниже жены. Очень опрятный шестидесятилетний мужчина, с проседью и искорками в голубых глазах. Я сразу же поняла, почему Вэл сказала, что он может заболтать кого угодно. Услышав, что я пишу книгу про дело Дербера, и в частности про Сильвию Данхэм, он без всяких раздумий пригласил меня на ужин. Я вежливо отказалась, хоть и поколебалась немного. Мне хотелось принять предложение, но я не представляла, как буду возвращаться в отель по темноте. Тогда Рэй настоял, чтобы мы зашли в закусочную и выпили по чашечке кофе.

– Видишь ли, дорогуша, – закатила глаза Вэл. – Я уже насмотрелась за день на это место. Так что вы выпейте кофе вдвоем, а я забегу к Майку и заберу кое-что.