Хранитель сокровищ - Дайер Дебра. Страница 18

Сдвинув на затылок шляпу, Эш ухмыльнулся и, желая подразнить девушку, уточнил:

– Вы имеете в виду нас, дикарей?

– Именно. – С этими словами Элизабет протянула руку и дерзко, с вызовом посмотрела ему прямо в глаза. – Джентльмен всегда поможет леди подняться в экипаж. Для этого вы должны левой рукой...

Договорить она не успела. Эш обхватил ее за талию и приподнял над землей. Огромные испуганные глаза Элизабет и полуоткрытые губы, оказались совсем, рядом с его лицом, так близко, что он мог бы их поцеловать. Эш усмехнулся, представив, в какой ужас пришла бы маленькая мисс Высокомерие, если бы ее прямо здесь, средь бела дня поцеловал какой-то мужлан. Поцеловал бы на глазах у всех. Скорее всего, она лишилась бы чувств. В эту минуту Эшу действительно очень захотелось поцеловать свою строгую наставницу.

Элизабет схватила его за плечи, опасаясь, что он ее уронит.

– Что вы делаете? – возмущенно прошептала она.

– Помогаю вам подняться в экипаж, – невозмутимо ответил Эш.

Он продержал Элизабет приподнятой, дольше, чем было необходимо, наслаждаясь нежным прикосновением рук, ухватившихся за плечи. Эш ощущал их приятное тепло, несмотря на перчатки на руках девушки и свою плотную черную рубашку, и чувствовал, как горячая волна прокатилась по всему телу. Приподняв девушку немного выше, он усадил ее на черное кожаное сиденье.

– Но я вовсе не это имела в виду. Эш нахмурился:

– А что же в таком случае?

Элизабет нервно откашлялась и разъяснила:

– Джентльмен должен левой рукой поддержать леди за локоть. Правой же он держит вожжи, чтобы удержать лошадей на месте. Джентльмен только помогает леди сохранять равновесие.

Эш пожал плечами, выражая полное пренебрежение к светским правилам поведения. На самом же деле он чувствовал себя абсолютным болваном, не знающим элементарных вещей.

– По-моему, этот способ более простой, – буркнул Эш.

– Да, – неожиданно для него согласилась девушка, взволнованно теребя камею на вороте платья и глядя на лошадей. – Но касаться руками талии леди считается неприличным...

«Находиться к этой леди на близком расстоянии тоже неразумно», – напомнил себе Эш, а вслух произнес:

– Наверное, кое-чему мне придется еще учиться.

Он подумал, как трудно ему держаться на почтительном расстоянии от пылкой искусительницы, которая выдает себя за холодную и строгую старую деву. Но он должен это делать, чтобы не сгореть, как мотылек, от ее внутреннего огня.

Ну и нахал этот Макгрегор! Стараясь не смотреть в сторону сидящего рядом с ней в экипаже спутника, Элизабет сосредоточила взгляд на разлетающихся черных гривах лошадей.

Сиденье в экипаже было узким. Девушка вжалась, насколько возможно, в стенку, но все равно не могла избежать прикосновения к дерзкому мужчине. При каждом покачивании бедро Эша терлось о ее ногу, – не спасали ни шелк нижней юбки, ни многочисленные складки платья, – это ее волновало.

Элизабет вновь и вновь мысленно представляла, как Эш сжимает ее в своих сильных объятиях, ласково притягивая к себе, как влюблено улыбается, будто она самая красивая женщина на всем свете. Как сильно ей хотелось быть для него желанной!

Идиотка! Она не должна позволять себе думать о подобных вещах. Этот человек ясно дал понять, что он о ней думает. Эш считает, что она и в подметки не годится тем несчастным созданиям, которые работают в борделе у Хэтти. Этот нахал утверждает, что она недостаточно хороша собой! Это еще мягко сказано!

Вот мерзавец!

Скосив глаза, Элизабет посмотрела на своего спутника из-под опущенных век. Солнце, падая на поля его черной шляпы, оставляло лицо Эша в тени. Он казался суровым, холодным и сердитым. Его красивые полные губы были плотно сжаты, а желваки на скулах то и дело вздрагивали. Она догадывалась, кто вывел его из равновесия.

Элизабет многие годы думала о том, какой будет первая встреча с Пейтоном. Была уверена, что они станут добрыми друзьями. А со временем оба поймут, что их связывает не просто дружба, а нечто большее. По ее представлениям, Пейтон непременно по уши влюбится в нее. Она, в свою очередь, вынуждена будет признать, что всегда любила, и будет любить только его, Пейтона. Глупая, наивная мечтательница!

Чувствуя подступающие к глазам слезы, Элизабет постаралась взять себя в руки. Еще не хватало, чтобы она расплакалась из-за того, что какой-то презренный тип, нахал, мужлан нашел ее недостаточно привлекательной. О, как бы этот негодяй и мерзавец повеселился, узнав, в какой трепет приводит ее это близкое соседство! Он рассмеялся бы ей в лицо, если бы знал, как больно задевают ее его злые, язвительные замечания.

Элизабет вынуждена была признать, что Эш Макгрегор отличался от созданного, ее воображением Пейтона Тревелиана, как небо от земли. Но... Эш Макгрегор оказался восхитительнее, чем предполагаемый заранее тонкий и безукоризненно воспитанный джентльмен. Восхищение! Только этим невозможно было объяснить те чувства, которые пробуждал в Элизабет этот человек. Он ее очаровал! Покорил. Вскружил голову. Заставил лишиться рассудка!

Натянув вожжи, Эш остановил экипаж перед книжной лавкой. Во всю длину квартала по обе стороны улицы протянулись двух и трехэтажные дома из красного кирпича, стоявшие тесными рядами. Первые этажи занимали лавки, рестораны и таверны, как их здесь называли. Встав с места, Макгрегор спрыгнул на землю, отчего экипаж мягко покачнулся. Элизабет с трудом удержалась от того, чтобы не выскочить следом, не дожидаясь его помощи. Эш способен, лишь одним прикосновением руки разрушить многочисленные преграды, которые она старательно возводит вокруг себя.

Эш сдвинул шляпу на затылок и, нахмурившись, взглянул на девушку.

– Похоже, вы не хотите, чтобы я помог вам сойти на землю, – озадаченно пробормотал он.

– Нет, нет. Но, надеюсь, на этот раз вы это сделаете правильно.

Элизабет не стала говорить ему, что никто из знакомых джентльменов не берет ее на руки, помогая выйти из экипажа. Она уже объясняла, насколько это неприлично. Даже если такие минуты ей кажутся упоительными.

Эш осторожно приподнял ее, и Элизабет почувствовала себя маленькой и хрупкой, как кукла из дрезденского фарфора.

Опустив руки на плечи Эша, девушка ощутила под лайкой перчаток крепкие, тугие мускулы, снова уловила тонкий запах лимона, исходивший от его тела. Эш стоял неподвижно, как статуя. Его не волновали прикосновения Элизабет, по крайней мере, так казалось со стороны. А она смотрела в прекрасные голубые глаза и с тоской думала, как хочется ей увидеть в них другое выражение – не безразличие, холод, равнодушие или гнев. Она хотела бы видеть в них лучик теплоты и огонек желания.

Как ни стыдно было об этом думать, но она мечтала, чтобы он обнял ее и поцеловал. Прямо здесь, на улице.

О Боже, что с ней происходит! Похоже, она теряет рассудок!

– Джентльмен должен обеими руками поддерживать леди под локотки, чтобы, выходя из экипажа она могла сохранить равновесие, – подсказала Элизабет, надеясь, что голос звучит ровно и спокойно.

Эш поступил так, как ему сказала девушка, поддерживая ее под локти крепкими сильными руками.

– Я правильно делаю? – спросил он.

– Да, – ответила она и спрыгнула на землю, стараясь двигаться, как можно изящнее.

Когда ноги коснулись земли, она тут же отдернула руки, лежавшие на его плечах: как бы не выкинуть какую-нибудь глупость.

Сердито посмотрев на девушку, Эш бросил коротко:

– Через сорок минут я вернусь.

Элизабет невольно съежилась под равнодушным взглядом. Внешне же ничем не выдала своего состояния, заставив себя даже улыбнуться:

– К этому времени я буду готова.

Эш кашлянул и, обойдя экипаж, ушел, оставив ее одну перед входом.

Тяжело вздохнув, девушка решила не думать о Эше Макгрегоре, о его мнении о себе и решительным шагом направилась в лавку.

ГЛАВА 7

Эш пытался убедить себя, что его совсем не интересует маленькая леди, старая дева Элизабет Баррингтон. Ну и что из того, что она считает его никудышным человеком, мужланом и первобытным дикарем? Ему на это наплевать! Эта женщина не значит ничего для него! Она ему попросту безразлична! И если он будет убеждать себя в этом каждый день, может быть, когда-нибудь поверит, что так оно и есть на самом деле.